уверен, что этот парень к науке не имеет никакого отношения. Он просто паразитирует на чужих знаниях, что позволяет создавать иллюзию своего ума, но он не имеет того азарта в глазах, чтобы с учёным фанатизмом что-то постигать, абсолютно не открыт для чего-то нового. Такие люди при виде этого нового, а уж тем более нарушающего их картину мира, рушащее их всезнайство, сделают всё возможное, чтобы низвести эту угрозу. А уж если не получилось, они начнут винить кого угодно в том, почему у них не было этих знаний, но только не себя, не свою лень и не свою ограниченность мышления. Безумец считал таких людей паразитами научной среды, которые что раньше, что сейчас лишь тормозят развитие науки, порой способные задушить в зародыше самые смелые и перспективные исследования. И, разумеется, таких вот деятелей он не терпел.

Да магистру гораздо приятней было общаться с эльфийкой-магичкой из денеримского эльфинажа, чем с этим «учёным Круга». Он совсем не удивится, если выяснится, что туда этот юнец попал с руки семьи.

На несколько минут на площадке воцарилось молчаливое ожидание, пока мать с сыном не нарадуются встрече. Молодой наставник продолжал находиться в состоянии удивления и полного непонимания, что сотворил странный маг. Командир же продолжал с подозрением коситься на этого странного мага, стараясь в меру своих знаний почувствовать подводные камни столь эффективного «сеанса». Его подчинённые просто радовались, что всё чудесным образом обошлось и магистр с них шкуру не спустит. Сам же странный маг отошёл к другому скоплению цветом, к почерневшим от возмущения клеверам и начал, манипулируя процессами этого удивительного места, приводить окружение в порядок, а цветы — к нормальному состоянию. И этим делом он, очевидно, опять излишне увлёкся.

— Откуда у вас такое познание о местных цветах? — вытянул мужчину в реальность только неуверенный голос, обратившийся к нему.

Это вопрос задала магесса. Разумеется, у неё был повод подивиться от знаний незнакомца. Её сын убежал донимать своими пожеланиями те самые цветы, а сам маг без какой-либо опаски стоял среди других цветов, чьи кристаллы-лепестки вынырнули из черноты и безмолвия и начали разноцветно переливаться в такт буквально дирижёрским движениям его руки. И зрелище это, надо сказать, было весьма себе необычно.

— Моя жена занималась разведением этих растений. Кое-что запомнилось и мне, — ответил Безумец, завершая работу по успокаиванию местной флоры, а пока он стоял спиной ко всем, то заодно позволил себе и лёгкую улыбку от всплывших воспоминаний.

Закончив своё занятие, магистр поспешил обернуться, чтобы не быть обвинённым в неуважении из-за того, что якобы ему хватило наглости разговаривать с дворянином, стоя к нему спиной. Увидел он магессу, которая всё-таки не осмелилась ступать с мощёной площади и приближаться к цветам, среди которых сновидец и стоял, и заметил её очевидную растерянность. Женщина просто не знала, как с ним говорить. Вроде бы выглядел он оборванцем, от вида которого хочется только презрительно фыркнуть и который обязан подчиниться любой прихоти знати. А вроде бы простые оборванцы с такой лёгкостью не обходят знатных магов Тевинтера, даже если этот «знатный маг» едва отучившийся юнец. Да и приказывать и давить на единственного, чей способ лечения дорогого ребёнка так скоро и так эффективно дал результат, чревато потерей его лояльности.

Судя по тому, что магесса изменила своё обращение на «вы», хотя так она не обращалась даже к мальчику-учёному, уступчивость была в характере этой женщины.

— Примите мои извинения за сомнения в вашей компетенции в данном вопросе, Безумец. Для нашей семьи вы совершили настоящее чудо, — предприняла ещё одну попытку начать разговор госпожа. Если бы перед ней был влиятельный научный деятель Империи, или ещё страшнее — магистр, такое её изначальное недоверие к его словам могло закончиться для их семьи громким скандалом. И пусть вид хромого мага не говорил о какой-то его влиятельности, но магесса своим извинением правильно решила перестраховаться.

На этот раз подобные слова древнему магистру не польстили, а, наоборот, только опечалили. Совершённое им он не считал каким-то там «чудом». В его время подобное мог выполнить любой образованный маг, понимающий причины протекания такой вот, как у мальчика, болезни. Так что это не он чудотворец, это его потомки оказались настолько бездарны, раз так и не поняли, что именно благодаря магии в своё время Тевинтер захватил весь континент, а потом успешно противостоял Мору, Церкви и кунари, поэтому и не старались дорожить и беречь знания своих могущественных предков.

— К своему сожалению, должен вас огорчить, миледи. Пока что я не сделал никакого «чуда». Над мальчиком поставлены блоки, отгородившие его от демона и собственных неосторожных попыток обратиться к Тени. Но без моей поддержки они продержатся совсем недолго, буквально часа четыре.

Расслышав эти слова, играющий с цветами мальчик тут же уставился на взрослых с ужасом. Только должное воспитание удержало его от желания бесцеремонно влезть в разговор взрослых и, буквально вцепившись в плащ спасителя, начать в слезах умолять того остаться и помочь. Конечно же, ребёнок не хотел вновь возвращаться в те страшные, не поддающиеся его нестабильным силам пучины Тени; ему становилось страшно от мысли, что он снова услышит голос демона.

— Значит, считаете, что наш случай безнадёжен? — женщина испытывала такой же страх, но ещё могла его маскировать за аристократической маской. Хотя отчётливо было видно, как она боялась услышать вердикт, что её сына невозможно вылечить.

— Признаю, болезнь вашего сына критически запущена. Но пугать вас безнадёжностью не буду, потому что состояние больного никак не влияет на курс лечения. В первую очередь, сможет ли мальчик восстановиться, зависит только от него самого и вас, его родителей.

— Но что мы можем сделать?

— Чтобы точно справиться с болезнью, лечение нужно проходить полное. Но часто бывает, что, вдохновившись первыми положительными результатами, ребёнок перестаёт стараться, начинает лениться, ещё хуже, когда родители это поощряют и досрочно решают прекратить лечение. Как показывает опыт предков, для таких детей всё заканчивается прискорбно.

Про влияние родителей Безумец упомянул не зря, ему были известны печальные последствия от самоуверенности одной семьи.

Ни для одного заинтересованного не было секретом, что мужчина долгое время был учеником старого Жреца Думата. Именно с его подачи тогда ещё юноша-инвалид сохранил титул магистра, который был потерян с исключением его из фамильного дома, а так же получил колоссальные возможности для обучения, начиная со свободного посещения лучшей академии Империи и заканчивая финансированием, которое позволяло, к примеру, оплатить обучение у специалиста в какой-то конкретной сфере магии (так было, когда он взялся изучать магию оборотничества). Разумеется,