«Прекрасная фигурка у этой малышки. Но у нее слишком жесткийвзгляд», – подумал Эркюль Пуаро.

Полковник Джонсон подумал: «Чертовски хорошо выглядит этадевчонка. Джорджу, видно, нелегко приходится, если он еще не научилсяобходиться с нею. Она знает, что привлекает мужчин».

Инспектор Сагден подумал: «Какая пустышка, и глупа,наверное. Надеюсь, мы не будем с ней долго возиться».

– Пожалуйста, садитесь, миссис... Магдалена Ли? Она села степлой благодарной улыбкой, которая выражала примерно следующее: вы правдаполицейский? Но, в конце концов, тоже мужчина. И значит, вовсе не такойстрашный.

Отчасти эта улыбка предназначалась и Пуаро, ведь иностранцыведут себя с женщинами так по-рыцарски. На инспектора Сагдена она, кажется, необратила никакого внимания. В очаровательном порыве отчаяния она заломила рукии произнесла:

– Это все так ужасно! Я боюсь.

– Ну-ну, миссис Ли, – сказал Джонсон коротко и вполнедружелюбно. – Конечно, это был шок для всех вас, но теперь уже все позади. Мыхотели бы услышать ваш рассказ о том, что тут происходило сегодня вечером.

– Я ничего не знаю, – пробормотала она, – действительноничего.

Глаза шеф-инспектора вдруг сузились.

– Нет, ну конечно, нет, – проговорил он медленно.

– Мы приехали только вчера, Джордж заставил меня праздноватьРождество здесь. Лучше бы он этого не делал. Я уверена, что никогда не забудувсего этого... Я почти не знаю семью Джорджа. Мистера Симеона Ли я виделатолько один или два раза – на нашей свадьбе и еще раз позже. Альфреда и Лидиюзнаю чуть лучше. Но, в сущности, все они мне чужие.

Вновь взгляд расширенных от испуга детских глаз, и вновь ЭркюльПуаро посмотрел на нее с восхищением. «Она неплохо играет комедию, малышка...»,– подумал он.

– Разумеется, разумеется, только скажите, когда вы впоследний раз видели своего свекра, я имею в виду – живым.

– Сегодня после обеда. Это было ужасно!

– Ужасно? Почему?

– Все были такие злые. Нет, Джордж – нет! Про него отецничего не сказал... Зато все другие – да.

– Что же произошло?

– Ну, когда мы все поднялись, – он посылал за нами, – онговорил по телефону с адвокатом о завещании. И потом он сказал Альфреду, чтотот выглядит таким прибитым жизнью. Это было, Определенно, только из-за того,что вернулся Гарри. Это так разозлило Альфреда. Знаете, Гарри когда-то сделалчто-то ужасное! А потом он говорил о своей жене – она умерла уже много летназад – что у нее куриные мозги. Он так и сказал, Дейвид тогда прямо подпрыгнули уставился на него, словно готов был убить его. О!...

Она вдруг смолкла.

– Я не хочу тем самым сказать... Я вовсе не это имела ввиду!

– Я понимаю, что это просто такое выражение, – заверил ееДжонсон.

– Хильда – жена Дейвида – смогла его успокоить. Ну вот,собственно, и все. Мистер Ли сказал, что больше не хочет видеть никого из нас вэтот вечер. И затем мы все ушли от него.

– А где вы были в тот момент, когда произошло убийство?

– Я?.. Постойте-ка... Вероятно, в гостиной. – Вы уверены вэтом?

Ресницы Магдалины задрожали. Она закрыла глаза.

– Ну до чего же я глупа. Я же пошла к телефону. Тут такпросто запутаться...

– Значит, вы звонили по телефону? В этой комнате?

– Да, это единственный телефон в доме, кроме телефона вкомнате моего свекра.

Сагден вставил свой вопрос:

– Кто-нибудь был в этой комнате?

Ее глаза расширились:

– Нет, я была совсем одна.

– Как долго вы здесь пробыли?

– Довольно долго. Ведь по вечерам соединяют бесконечномедленно.

– Значит, у вас был междугородний разговор?

– Да, с Вестеринхэмом.

– А потом?

– А потом раздался ужасный крик, и все побежали. Дверь былазакрыта, ее пришлось вышибать. О, боже! Все было как в кошмарном сне. Я никогдане забуду этого, никогда!

– Что вы, что вы! – В голосе полковника Джонсона прозвучалидежурные нотки утешения. Затем он продолжил расспросы:

– Вы знали, что ваш свекор хранит в своем сейфе несколькоценных алмазов?

– Нет! В самом деле?

Ее удивление и интерес казались совершенно искренними.

– Настоящие алмазы?

– Алмазы стоимостью в десять тысяч фунтов, – вставил ЭркюльПуаро.

– Не может быть!

Это прозвучало, как сдавленный шепот, и выражало целый мирженских страстей.

– Думаю, что пока на этом можно закончить Мы не смеем дольшезадерживать вас, миссис Ли.

Она встала, улыбнулась сначала Джонсону, потом Пуаро улыбкоймаленькой благодарной девочки и вышла из комнаты с высоко поднятой головой.

Полковник Джонсон крикнул ей вслед:

– Не могли бы вы позвать брата своего мужа, мистера ДейвидаЛи?

Закрыв за нею дверь, он вернулся за стол.

– Так, уже кое-что начинает проясняться, вы не находите?Давайте зафиксируем: Джордж Ли звонил по телефону, когда услышал крик. Его женатоже звонила по телефону, когда раздался крик. Но ведь это же совершенноневозможно!

Он вопросительно посмотрел на Сагдена:

– Ну, что вы думаете об этом, Сагден?

– Я не хотел бы говорить о даме плохо, – медленно сказалСагден. – Но мне сдается, что хоть она и из сорта тех, кто может украсть укого-нибудь деньги из кармана, она все-таки не способна пойти и перерезатьчеловеку глотку. Это не по ее части.

– Этого никогда не знаешь наверняка, – тихо вставил Пуаро.

Полковник Джонсон повернулся к нему:

– А вы, Пуаро, что вы обо всем этом думаете? Эркюль Пуаропровел рукой по промокательной бумаге, лежавшей перед ним, и смахнул мельчайшиепылинки с подсвечника.

– Думаю, что характер господина Симеона Ли начинаетпотихоньку вырисовываться. И я думаю, что в этом-то соль всего дела... Именно вхарактере покойного.

Сагден удивленно уставился на него: