пару вопросов. Похоже, тот, кто это сделал, что-то искал. Есть идеи, что это могло быть?

– У нас нечего красть, – отвечаю я.

Раньше этот факт беспокоил меня. А сейчас? Не так сильно.

Однако я замечаю отстраненное выражение на лице абуэлы, как будто она что-то скрывает. Кажется, она не хочет встретиться со мной взглядом. Боже, я такая глупая. Я была так сосредоточена на разгадке тайны Сэма и Роны, в то время как собственная бабушка всю мою жизнь что-то утаивала – и теперь, похоже, она осознала последствия.

Вспышка гнева исчезает, когда я вижу, как она смотрит на свои любимые молитвенные свечи, которые все разломаны. Что, если бы это случилось до того, как мы отправились в «Костко»? Когда она была одна в доме?

Стоп. Сэм. Он появился здесь вчера, выискивал что-то, задавал вопросы. Он знал, когда нас не будет дома. До этого он ругался с Роной, и предметом его ругани была я.

А еще было предупреждение Данте Валгейта.

Вам повезет, если все, что они сделают, – это убьют вас. Такое возможно? Есть ли связь между Сэмом, Роной и прошлым, которое абуэла скрывает от меня?

– Позвольте мне провести вас по дому, чтобы мы могли выяснить, что могло быть украдено, – мягким тоном предлагает офицер. Абуэла снова кивает, осматривая беспорядок с высоко поднятой головой, но крепко прижимая сумочку к животу.

Я иду на кухню и включаю свой телефон в розетку, затем возвращаюсь к абуэле. Мы ходим по гостиной и оцениваем ущерб. Это одна из самых болезненных вещей, которые я когда-либо делала.

– О, мои статуэтки «Лладро»! – дрожащим голосом восклицает абуэла.

Она наклоняется и поднимает голубую фигурку Дон Кихота, которая лежит без головы на полу. Бабушка не сентиментальный человек, но она обожает эти глупые фигурки из испанского фарфора.

Я чувствую, что вот-вот расплачусь, когда она цокает языком и оглядывается в поисках головы странствующего рыцаря. Рейдж находит ее в дальнем углу и возвращает ей.

– Я могу починить ее. Немного суперклея, и она будет как новая.

Он улыбается ей, соединяя две части воедино, как будто может все исправить одним усилием воли, но я вижу печаль в его улыбке.

Она рассеянно гладит его по щеке, затем ее рука тянется к медальону святого под свитером. Уже не в первый раз я задаюсь вопросом, что изображено на нем, поскольку видела его лишь мельком. Почему она никогда не носит его поверх одежды?

Когда все проходят в спальню абуэлы, я замечаю, что фотография мамы лежит на каминной полке лицевой стороной вниз. Я поднимаю ее и протираю рукавом, пытаясь стереть любые следы вторжения, но она просто не кажется чистой. Что-то ломается внутри меня, и я начинаю рыдать.

– Ты в порядке, Мика?

Я вижу Барри и, пошатываясь, подхожу ближе, крепко обнимаю его и утыкаюсь сопливым лицом в обтянутую фланелью грудь.

Он поглаживает меня по волосам и крепко прижимает к себе.

– Мы выясним, кто это сделал.

Возможно, я уже знаю.

– Мика? – зовет Рейдж, пока они переходят в мою комнату. – Тебе нужно осмотреть спальню.

Барри нежно вытирает слезы с моих щек мозолистыми фермерскими руками, и я никогда еще не испытывала такой большой любви к этому ушастику. Я аккуратно ставлю мамину фотографию обратно на каминную полку и делаю глубокий вдох.

Иду.

Моя комната разгромлена, но я не вижу ничего, чего бы явно не хватало. Любимые книги разбросаны по всему полу, ноутбук открыт, но все еще там и работает. Вся комната пахнет по-другому, протекающими батареями и землей. Кажется, что стены надвигаются все ближе и ближе, поэтому я извиняюсь и проверяю телефон на кухне.

Трясущимися руками я ввожу пароль. Есть пропущенное сообщение от Сэма с его фотографией в просторном кресле самолета первого класса.

Уже скучаю по тебе!

Сообщение отправлено как раз в то время, когда мы были в «Костко», так что, похоже, он не имеет ко всему этому никакого отношения.

Значит, остается Рона. Я должна рассказать о ней офицеру МакХью. Но что мне сказать? Что она злая и вызвала у меня галлюцинации? Если я расскажу ему, он, вероятно, отправит меня на обследование в больницу. Кроме того, это личное, и я собираюсь разобраться с ней сама, даже если мне придется снять серьги и повалить на пол эту рыжеволосую сучку.

Пятнадцать минут спустя мы все сидим в гостиной, пьем кофе и отвечаем на вопросы, в то время как офицер МакХью записывает наши ответы в маленькую книжечку. Я замечаю появившуюся в дверях Зи, все еще одетую в униформу больницы. В ту минуту, когда вижу ее силуэт и цветастую сумку-тоут на плече, я снова разражаюсь слезами.

– Я пришла, как только смогла! – говорит она, обнимая меня.

Во время остальных вопросов Рейдж сидит по одну сторону от меня, а Зи – по другую, держа меня за руку, в то время как абуэла и полицейский сидят, как часовые, в двух креслах.

Когда все заканчивается, Барри провожает последнего полицейского – он знает их всех по именам – и закрывает за ними дверь. Он поворачивается к нам и хлопает в ладоши.

– Так, миссис А, командуйте.

Зи лезет в сумку и достает пучок трав, перевязанный бечевкой, и розовый флакон с распылителем.

– Я принесла немного натурального дезинфицирующего спрея и чуть-чуть шалфея, чтобы вычистить это место к чертовой матери. – Она краснеет, когда понимает, что абуэла стоит совсем рядом. – Точнее, если твоя бабушка будет не против.

Абуэла наклоняется к ней:

– Почему я должна быть против, m’ija?

Зи пожимает плечами.

– Не знаю, некоторые набожные католики считают окуривание шалфеем… слишком магическим.

Абуэла отмахивается от ее слов:

– Только не пуэрториканские католики, дорогая. У нас африканские корни, так что мы не настолько – как бы это сказать? – замкнуты в своих убеждениях. И кому не помешает немного духовного очищения, а? – Она подмигивает Зи и возвращается к командованию Барри.

Зи улыбается, ждет, пока абуэла отойдет на другой конец комнаты, и еще раз лезет в сумку, чтобы достать стопку ткани насыщенного цвета. Она шепчет:

– Я также украла немного перуанских хлопчатобумажных простыней из двухсот нитей у матери, чтобы ты могла спать комфортно и роскошно сегодня ночью.

Я снова начинаю плакать, но она просто вкладывает простыни в одну мою руку и берет другую, осторожно ведя меня в спальню.

С помощью друзей работа продвигается быстро. Зи помогает мне собрать вещи и сделать так, чтобы комната не казалась такой… оскверненной. Мне нравится древесный запах горящего шалфея, а Барри