Сэм протягивает руку и кладет мне ее на колено.

– Я же сказал: это сюрприз.

– Вермонт слишком мал для сюрпризов, так что можешь спокойно рассказывать, – замечаю я.

– Нет. Мой рот на замке. Пока что.

Ладно, это даже возбуждает. Но все же мне лучше приступить к расследованию поскорее. Я уже собираюсь допросить его с пристрастием, когда он задумчиво вздыхает.

– Тебе повезло, что ты выросла здесь, спрятанная от всего мира, – мягко говорит он.

В этом предложении явно скрывается множество подтекстов, которые я пока не могу разобрать, поэтому я пытаюсь завязать непринужденную беседу в надежде, что он поделится чем-то полезным.

– Наверное. Здесь красиво и все такое, но через некоторое время становится скучно. Те же лица, те же улицы, те же горы. Ты словно заперт в снежном шаре.

Мои слова заставляют его усмехнуться.

– Похоже, ты действительно привязана к своим друзьям. Расскажи о них, – просит он, когда мы выезжаем из города и немного набираем скорость.

Я слышу, как его телефон вибрирует на консоли между нами. Его завалили уведомлениями, но он игнорирует их. Жаль, что я не вижу, кто написывает ему, но если не хочу, чтобы он догадался о моих планах, тогда мне лучше вести себя как обычно.

– По большей части Стоу состоит из имущих и неимущих. Богатые люди, которые живут на склоне горы, и местные жители, которые работают в ресторанах и отелях. Мой друг Барри принадлежит и к тем и к другим. Его семья владеет несколькими фермами и множеством акров земли, так что он местный, но с деньгами. Он охотник с полным арсеналом оружия, но боготворит Тейлор Свифт. В общем, парень со множеством контрастов.

– Как так?

Я пожимаю плечами.

– Он называет себя «странным деревенщиной». В довершение всего, его друг – чернокожий лыжник. Вдвоем они разрушили около дюжины стереотипов о Новой Англии.

– Неплохо. А что насчет той девчонки с вайбами богемы?

Я улыбаюсь.

– Зи? У нее довольно консервативная семья, так что я не понимаю, как она стала такой. Она веган, планирует свою жизнь по астрологическим картам, одевается в цветастую одежду и играет на скрипке блуграс[20] .

– Она именно такая, какими я представлял жителей Вермонта до того, как приехал сюда. Знаешь, четыре «Б» этого города: «Биркенсток»[21] , Берни Сандерс[22] , «Бен&Джерри»[23] и «Бертон Сноубордс»[24] .

Я громко смеюсь:

– Да, это в значительной степени описывает Зи. Но она также самый нежный и добрый человек, которого я знаю. Она все чувствует очень глубоко.

Стоп. Почему его так интересуют мои друзья? Что он задумал?

– А тот рыжий? Какой он? – Сэм бросает на меня острый взгляд, когда мы подъезжаем к съезду в Монтпилиер. – Рагуил, кажется. Он будто не вылезает из тренажерного зала.

Я вздрагиваю от его комментария. Это оскорбление? Я никому не позволю насмехаться над Рейджем.

Он улавливает мое раздражение.

– Я имею в виду, у него есть несколько пистолетов. И они ненастоящие, как у Барри. – Он указывает на свои не такие уж и накачанные бицепсы.

Значит, это был комплимент. И все же… Когда он спросил про Рейджа, его голос изменился. И тот леденящий душу взгляд, который он бросил на меня…

– Он мой лучший друг, – говорю я.

– О, думаю, он хочет большего.

Я чувствую, как жар приливает к моему лицу, и искоса смотрю на него. Пожалуй, хватит его вопросов.

– А что насчет твоих друзей? Которых я видела на ярмарке?

– Я знаю их вечность. Мы бываем во многих местах и многое делаем вместе, – отвечает он через некоторое время.

Да, я видела это в «Инстаграме».

– Сегодня мы полетим на вечеринку в Бостон.

– Подожди, ты уезжаешь? Сегодня?

Он улыбается мне.

– Не переживай, я вернусь уже завтра. – Его улыбка слегка гаснет. – На самом деле мне кажется, что они общаются со мной только из-за отца.

Черт.

– Это как-то печально.

Он рассеянно кивает, проезжая по переулкам города.

– Сэм, кто твой отец?

Он вздыхает.

– Что ж, думаю, они скажут, что он очень важный человек.

– А что скажешь ты?

– Он единственный человек, на которого я всегда пытаюсь произвести впечатление, и тот, кто всегда разочарован во мне.

Эти слова поражают меня в самое сердце, как удар кулаком. Наверное, потому, что я испытываю то же самое по отношению к абуэле. Я пытаюсь стряхнуть это чувство и придумать какой-нибудь отвлекающий маневр, который помог бы мне получить доступ к его телефону. Стоит ли солгать, что не могу найти свой и мне нужно позвонить? Но потом я замечаю, что мы подъезжаем к кампусу Вермонтского колледжа изящных искусств, и отвлекаюсь.

Я сощуриваюсь:

– Подожди, что мы здесь делаем?

– Просто доверься мне.

– Не то чтобы это было легко.

– Я знаю.

Он выезжает на переполненную стоянку, но сразу же находит свободное место, как будто оно было забронировано для него. Он хватает телефон и кладет в карман – пока мне чертовски не везет. Затем он протягивает мне руку и помогает выйти из машины. Я замечаю, что он не запирает ее, когда мы уходим, – должно быть, приятно быть настолько богатым, что тебя перестают волновать такие вещи, как кража взятой напрокат машины, – так что у меня есть еще один шанс. Я могу придумать предлог, чтобы вернуться к машине и посмотреть, есть ли внутри что-нибудь интересное.

Я запечатлеваю план в памяти, пока мы поднимаемся по мраморным ступеням. Увидев рекламный щит за колонной, я резко останавливаюсь.

– Лекция? Данте Валгейта?! – взвизгиваю я. – Данте здесь? – Клянусь, я готова прыгать от радости, но сдерживаюсь. – Почему я не знала о ней? Я подписана на все рассылки!

– Это часть обучения в магистратуре искусств, лекция не открыта для широкой публики. Но, к счастью, у меня есть связи.

Я так ошеломлена и тронута, что вскакиваю, обвиваю руками его шею и повисаю на нем, издавая все же поросячий визг.

– Спасибо. Это потрясающе, – шепчу я ему на ухо.

Он нежно целует меня в шею и мягко обнимает.

– Это ты потрясающая, Мика.

Я чувствую укол вины под ребрами, когда мы входим в зал. Как я могу шпионить за Сэмом, когда он сделал для меня нечто настолько приятное? Я вижу похожий на пещеру зрительный зал с деревянными полами и кирпичными стенами. Сбоку установлена сцена, окруженная сотнями складных стульев, почти все места заняты.

Затем я замечаю афишу мероприятия, которое вот-вот начнется: «Приглашенный спикер: Данте Валгейт с лекцией о доверии своим инстинктам».

Это