Явился милиционер Шурик и, не глядя на Лолу, сообщил, чтоприбыла бригада им с Сойкой в помощь и сейчас они будут обыскивать помещениетеатра. Начнут с актерских грим-уборных, и для этой цели ему нужны двоепонятых. Штукина и Гаяне Айвазян вытянули шеи и даже привстали с места, поедаяШурика глазами, но милиционер сделал вид, что не замечает их алчных взглядов, ипригласил в понятые пожилого комика Задунайского и тетю Клаву.

Лолу внезапно затошнило. От выкуренных сигарет было горько исухо во рту. Хотелось пить.

«Какая тоска!» – Она сделала над собой усилие, встала ипрошлась по сцене, провожаемая ненавидящими взглядами Айвазян. Штукина, как нистранно, вела себя тихо, не цеплялась к Лоле по пустякам и вообще помалкивала.На лице у нее было написано напряженное ожидание, отчего-то это очень непонравилось Лоле.

Прошло минут сорок, и на сцену наконец явились капитан Сойкас верным Шуриком. Шурик сиял, капитан, напротив, был мрачен.

– Гражданка Чижова! – официально обратился он кЛоле. – Как вы можете объяснить нахождение этого предмета в ящике стола ввашей грим-уборной?

И он протянул Лоле руку в тонкой резиновой перчатке. Пальцыразжались, и Лола увидела на ладони капитана Сойки антикварную брошку в видезмейки. Тело змейки было покрыто тщательно подобранными бриллиантами, а глазамислужили два приличных размеров изумруда.

– Что? – У Лолы при виде брошки потемнело в глазах.

Она пошатнулась и наверняка упала бы в обморок, если бы неподхватил ее неизвестно как оказавшийся рядом Главный. Остальные артисты тожесгрудились вокруг Лолы и капитана.

– Это брошка Валерии! – взволнованно заговорилаАйвазян. – Все знают, что это ее. Она очень часто ее носила, почти нерасставалась…

– Ну и ну! – вполголоса пробормоталГлавный. – Что же это творится в Датском королевстве?

– Гражданка Чижова, – сурово обратился к Лолекудрявый капитан, – прошу вас пройти с нами!

Он крепко ухватил Лолу за руку повыше локтя и повел засобой.

«Конец!» – в отчаянии подумала Лола и оглянулась на коллег.Ее поразил взгляд Штукиной. Глаза ее сияли такой отчаянной радостью, что Лолаиспугалась еще больше. И было в глазах Лизки еще что-то такое…

«Она знает, – озарило Лолу, – она знает что-товажное! Но ни за что не скажет, стерва этакая, лишь бы мне навредить!»

Лола думала, что ее тотчас отправят на машине в тюрьму, нокапитан привел ее в тот же самый кабинет Главного.

– Ну? – сурово спросил он, бросив брошку настол. – Что вы можете нам рассказать по этому поводу?

– Абсолютно ничего. – Лола пожала плечами. –Я понятия не имею, как эта вещь очутилась в моей грим-уборной.

– Но вы знаете, что это такое?

– Естественно. Эта брошка принадлежала ВалерииБорисовне Кликунец. Про это все в театре знали.

– Когда вы видели ее на пострадавшей в последнийраз? – не отставал кудрявый капитан.

– Кажется, вчера, – неуверенно проговорилаЛола, – вчера после спектакля. На ней был такой костюм… Темная терракота…брошка очень хорошо смотрелась…

– А не могло так быть, что видели вы эту брошкусегодня? – вкрадчиво спросил капитан.

Лола так сильно разозлилась, что почти перестала бояться.

– Ага, подкараулила Валерию утром и убила шпагой!Может, вы мне объясните, за каким чертом я это сделала?!

– Ну допустим, вы поссорились.

– И что? Мы же не два алкоголика, поссорившиеся из-забутылки, чтобы сразу хвататься за нож! И к тому же мы не ссорились.

– Но она же вас домогалась… Вы могли сорваться…

Лола вспомнила, как она разозлилась на Валерию, когда тазастала ее поздно вечером одну в гримерной. Да, сорваться она могла, но вряд лидошло бы дело до убийства. Но как доказать это?

– Слушай, Виктор, что ты с ней цацкаешься?! – невыдержал Шурик. – Оформляй задержание. Посидит пока в камере, тамразберемся.

«Скотина!» – чуть не крикнула Лола вслух, но сжала зубы.

– Рано, – вздохнул капитан Сойка, –доказательств пока что маловато. Нагорит нам от Васи.

Лола тут же испытала горячее чувство благодарности к неизвестномуей Васе.

– Я ее не убивала, – твердо сказала она. –Если вы не можете найти доказательства моей вины, то я сама найдудоказательства своей невиновности.

– Идите пока, – буркнул капитан, – сейчасвсех отпустят.

Лола вышла, аккуратно прикрыв за собой двери.

– Зря ты это! – услышала она из-за двери голосШурика. – Зря ее отпустил.

– Сомнительно мне что-то, – пожаловалсяСойка, – ну с чего ей и вправду было убивать эту тетку? И не верю я, чтоона с этой старухой… Баба красивая, небедная… Машину ее, между прочим, тывидел? У входа стоит. И потом, уж больно театрально все обставлено… шпага,розы…

– В театре находимся, вот и театрально!

– Не скажи. Розы-то зачем на труп кидать? Ну для чегоэтой Чижовой такое нужно? И потом, взяла она эту брошку – ну там, то-сё,женщина все-таки, не удержалась. Так зачем она ее в ящик собственного столаположила? Как будто здесь, в театре, нельзя такую маленькую вещь так спрятать,чтобы никто не нашел! Да еще и тебя потом в свою эту… гримерную послаласпециально, чтобы ты брошку нашел? Это уж надо полной идиоткой быть, а онавроде не совсем дура…

– Что, по-твоему, подбросили ей эту змейку? –недоверчиво спросил Шурик.

– Очень может быть… – задумчиво ответил капитан, ипродолжил: – Роза… шпага… Тебе это ничего не напоминает?

– Похоже на… Мать твою, только этого нам и не хватало!

Лола на цыпочках отошла от двери и направилась к выходу изтеатра. Она торопилась выйти первая, чтобы не встречаться с остальнымиартистами.

Лола выбежала из театра, совершенно выведенная из себяразговором с кудрявым капитаном Сойкой и злорадным взглядом Лизки Штукиной. Нуи стерва Лизавета! Ее хлебом не корми, только дай кому-нибудь из горячо любимыхколлег сделать гадость! Особенно, конечно, ей – Лола отдавала себе отчет в томглубоком и пламенном чувстве, которое питала к ней подлая травести… Вот толькокакую гадость она сделала на этот раз? Некогда сейчас выяснять.

Руки тряслись, ключ не попадал в замок… Кое-как справившисьс дверцей машины, Лола плюхнулась на водительское сиденье и вдруг почувствовала,что у нее подломился каблук…

Эта мелкая неприятность оказалась последней каплей,переполнившей чашу. Лола разрыдалась.

Совсем недавно все в ее жизни было отлично – роли, успех,аплодисменты… Да и с Ленькой они вроде помирились, и в их странном доме царилпокой, который так необходим ей для творческого подъема и который так необходимее четвероногим и пернатым любимцам… И вдруг все пошло вразнос, неприятности,мелкие и крупные, сыпались одна за другой, как парашютисты из люка десантногосамолета…