цели и… я все больше становлюсь на него похожей.

Она засмеялась, и смех ее, сиплый, надтреснутый, смешанный со слезами, взбудоражил сердце Игоря. Легким стало больно дышать. Она исповедовалась ему, впервые почти за год, впускала в душу, делилась сокровенным, доверяла самую незащищенную часть себя – хрупкие чувства, открытые раны сердца. Прежде он думал, что понимает, как ей сложно, но в действительности не догадывался, насколько это вымотало Ринату, изгрызло. Ее способ выжить оказался примитивным и невообразимо трудным, и его поражала ее стойкость. Она смогла перенаправить боль в ненависть, применив в борьбе с обстоятельствами, с окружающими, с собой, с телом, духом и тревогами. И пусть из сражений Рина не всегда выходила победителем, сам факт вызывал у парня восхищение.

– Мне страшно, Игорь… Я не хочу быть как он.

– Ты никогда не станешь такой, Рината, – заверил ее Крылов и, чуть отстранившись, посмотрел ей в глаза, стремясь передать всю свою уверенность. – Ты другая. Ты добрее его, сильнее, лучше. И я… я буду рядом, мы преодолеем любые преграды, которые встанут на пути к нашей цели. Да?

Рина неуверенно кивнула, и Игорь уже более жестко повторил вопрос:

– Да?

– Да. Да, – она затрясла головой и снова оказалась в его теплых объятиях. – Да, – прошептала Рината и облегченно прикрыла глаза.

Внутри нее, в душе, в сердце и в мыслях, впервые за долгое время царил мир. В непроглядной тьме, поглощающей ее, накрывающей невероятной тяжестью, она теперь была не одна, и осознание этого приносило успокоение, облегчение, которые она не чувствовала очень давно.

Игорь выбрался из постели и накрыл Ринату одеялом. Люкс предусматривал наличие хорошо обставленной гостиной и широкого балкона, похожего, скорее, на веранду, проку от которого в это время года в общем-то и не было.

Парень тихонько прикрыл дверь спальни и остановился посреди просторной комнаты. В темноте едва угадывались очертания мебели. Рината уснула, но он не сумел сомкнуть глаз. Покоя не давали слова, сказанные Ринатой, ее оголенные чувства, полные грусти глаза. Она не была такой слабой и беззащитной даже в тот момент, когда он пришел в квартиру к Артему, вернувшись из Франции. Тогда она была растеряна, раздосадована, зла и немного надломлена, но не казалась беспомощной. А сегодня вечером…

Не включая свет, Игорь остановился у окна и приоткрыл створку. Ночь одарила его прохладным бризом. Он закрыл глаза и вдохнул полной грудью морской соленый воздух.

И угораздило его вляпаться в эту историю… Словно в другой жизни он требовал у Федоровой адрес некой Ипатовой, талантливой звездочки, исчезнувшей после Ванкувера.

«Никуда Ипатова от меня не денется», – сказал он тогда Лерке.

Похоже, за пролетевшие месяцы он стал старше вовсе не на год. Предупреди Крылова кто-нибудь, с какими сложностями он столкнется, выбрал бы партнершу попроще – ту же кривоногую Савельеву, а может, кого-то еще. А теперь… да он тысячу раз готов пройти весь этот тяжелый путь, лишь бы находиться рядом с Ринатой. Держать ее хрупкую ладонь в руке, скользить вместе с Ипатовой по льду, прижимать к груди после проката и чувствовать, как колотится ее сердце, впитывая жар разгоряченного тела. Она стала для него главным призом. Только он до сих пор не знал, что будет после Олимпиады… В любом случае времени осталось мало. А потом… ответ появится сам собой.

* * *

Утром Рина и Игорь больше не возвращались к случившемуся накануне. Оба понимали: нельзя растрачивать крупицы самообладания – необходимо сфокусироваться на соревнованиях. Однако сделать это оказалось сложнее, чем представлялось изначально. Не успели молодые люди спуститься в лобби, как столкнулись с Решетниковой. Та бросила на Рину тяжелый взгляд и молча пошла дальше. Возле «Айсберга» они и вовсе нарвались на представителей СМИ, ответом на все вопросы которых послужило повторенное несколько раз «без комментариев». Косые заинтересованные взоры не бросали на них разве что охранники, важно расхаживающие с рациями по коридорам стадиона.

А разве кто-то говорил, что жить с официальным статусом дочки главы Федерации легко? Рината понимала: нести ей теперь тяжкий груз до конца жизни. И неминуемо поползут слухи, если уже не поползли, об особом положении пары. Вот что злило. Она с детства пахала как проклятая, стараясь быть выше соперников на голову. Ей нравилось быть лучшей спортсменкой – самой первой и важной для сборной. Она работала, отдавалась тренировкам, чтобы ни у кого не возникало желания обвинить судей, ставивших ей вполне заслуженные высокие баллы, в предвзятости.

И сегодня они выступят так, что ни у кого не закрадется сомнение, что именно они с Игорем должны ехать на чемпионат Европы, а после представлять Россию на Олимпийских играх. И плевать, кто как смотрит! Она заслужила вчерашнюю победу, честно прошла путь до чемпионата. И не одна, а вдвоем с Игорем.

Помимо них на тренировке присутствовали три пары, претендующие на пьедестал: Самойлов с Решетниковой, Титова с Князевым и Максакова с Устиновым.

Титова норовила подрезать бывшую подругу во время исполнения какого-либо элемента, но делала вид, что ничего не происходит. Отчасти Рина понимала ее раздражение и обиду: она и Матвей являлись безоговорочно лучшей парой последние два года, единственными, на кого делала ставку Федерация. Все внимание Богославской принадлежало лишь им: время, лед, тревоги и переживания. А тут они с Игорем… Одиночники, не сумевшие реализоваться, но имеющие в арсенале уйму достоинств, недостижимых для соперников ни при каких обстоятельствах, в том числе и мощнейший прыжковый контент. Они с Игорем вломились на чужую территорию с грубым намереньем воплотить мечты и, следовательно, отобрать их у других – у Анны с Матвеем. Вряд ли от такой ситуации кто-то придет в восторг…

Но последней каплей стал сильный толчок в спину. От неожиданности Рината потеряла равновесие и упала, ударившись о лед коленкой и едва не вывихнув запястье. Игорь в этот момент катался в другой части катка и не заметил инцидента, Оля и Ваня разговаривали с тренером, а Алиса, хоть и видела, что случилось, предпочла не вмешиваться и проехала мимо.

Рина рывком поднялась на ноги и воскликнула:

– Может, хватит?!

– А то что? – ехидно оскалилась Аня. – Папочке нажалуешься? Тебе ведь все можно! И почему я раньше не догадалась, что неспроста он по любому твоему писку бежал на помощь!

– Мы вчера выиграли честно. А ты бесишься просто потому, что не смогла противостоять мне на равных. Я тебя даже в паре обошла, – сердито процедила Ипатова и, намеренно задев Анну плечом, проехала мимо.

– Мы еще посмотрим, кто сегодня будет стоять на пьедестале! – крикнула