Теперь она продолжает играть эту роль, но не чувствует радости. И Карсейн будто совсем ничего не замечает.

… Но ведь Лиана «живая». Ей тоже больно. А в этот конкретный момент – и вовсе невыносимо.

Вермонт держит её за руку и тянет куда-то в толпу. Лиане чудится исходящий от него запах духов, такой нежный и едва уловимый, цветочный аромат.

Это, отчего-то, становится последней каплей (хотя, кого мы обманываем, она была намного раньше).

Ли вдруг инстинктивно вырывает руку из хватки вампира, тяжело дышит, потирая запястье.

— Лиана? Что-то случилось? – спрашивает Вермонт, вскинув бровь.

— Я устала, - тихо говорит природница.

— Чт…?

— Я устала от всего этого фарса. Нам нужно расстаться.

Её слова звучат непривычно громко и вокруг сразу устанавливается поразительная тишина, даже музыка, кажется, стихла.

Людей вокруг много и это раздражает Лиану ещё сильнее. Их глаза, жадно следящие за каждым её движением… От этого места хочется сбежать.

Это Ли и делает.

Она отворачивается от ошеломлённого взгляда Сейна и уходит, весьма торопливо, просто желает побыстрее сбежать, вырваться на свежий воздух.

Дорогу природница находит практически вслепую. Свежий ветер гасит чувство досады и печали, остужает ту горечь, что засела в горле.

Лиана в высшей степени шокирована собственным поступком, буквально не верит, что смогла это сделать.

Но ничего, конечно, ещё не кончилось.

— Ли! – Карсейн выбежал за ней, нисколько не запыхавшись. Его лицо не выражало каких-либо негативных эмоций, однако, Дега чувствовала: он тоже злится.

Парень остановился рядом и в нерешительности потянул:

— Хей, что не так? Птичка…

— Не называй меня так! – голос Лианы сорвался и надломился, она впервые закричала на Карсейна, - не смей называть меня так, слышишь?

Она знала, что всему виной истерика, подступающая к горлу. Стальной комок нервов собирался выбраться из её груди на свет, вместе с потоком неконтролируемых эмоций.

Карсейн замолчал, но его чёрные глаза гневно сузились.

— Хорошо. Может, объяснишь, какого чёрта ты творишь? У нас был уговор, - стальные нотки в его голосе выдавали задетую гордость вампира, не иначе.

— Меня достал наш уговор. Я не могу и не хочу больше терпеть этот фарс, эту…  Постоянную ложь! Мне надоело вас покрывать, на-до-е-ло, - отчеканила Лиана.

— Вот как? Будто ты хоть раз действительно старалась. Именно мне приходилось всё делать, Дега, - язвительно ответил вампир, чем ещё сильнее распалил эмоции природницы.

— Ты не имеешь права так говорить! Ты не можешь… Целовать меня, обнимать, делать всё это и… Состоять в отношениях с той женщиной. Это отвратительно, Карсейн. Лживо и мерзко! Я не твоя игрушка, чтобы так меня использовать!

Слёзы сами брызнули из глаз Лианы неконтролируемым потоком. Вампир поджал губы и сделал попытку протянуть к ней ладонь, но природница мгновенно отшатнулась, имея вид рассерженной кошки.

Глаза Вермонта стали алыми от наплыва негативных эмоций и, наконец, он тоже не выдержал:

— Истеричка. Ну и хрен с тобой, - после чего резко развернулся и ушёл, оставив девушку одну.

Лиана обессиленно сползла вниз, на траву, закрывая лицо руками. Ладони быстро стали мокрыми от слёз. Эта фаза истерики оказалась слишком тихой, только и слышны редкие всхлипы.

Плечи Ли попеременно вздрагивали.

В тот момент она понимала, что сама виновата. Вся эта история… Девушка не должна была соглашаться на неё с самого начала.

Кто мог предположить, что будет так больно и сложно?

Карсейн будто подарил ей сказку, так легко и просто, что остальные могли лишь завидовать. Сказку про принца, который обратил внимание на Золушку.

Время, проведенное с ним… Было прекрасным. Весёлое, яркое, заводное… Приключения, нежные чувства, случайные взгляды и тёплые прикосновения.

Вот только вся эта сказка взята взаймы. С самого начала она была чужой. И за неё, конечно, придётся расплачиваться.

Распространенное убеждение, что за всё расплачиваются деньгами. За действительно важное приходится отдать кусочки собственной души. И Лиана не пожалела оплаты: уходя, Карсейн забрал с собой осколки её сердца.

«Я буду в порядке» - думает Дега и встаёт, отряхивая платье. Безнадежно испорченное, измаранное в траве, к слову. Девушка медленно идёт к общежитию, попутно стирая с щёк остатки косметики. Танария так старалась сделать Ли лучший макияж… Но перед слезами мало что может устоять.

«Я буду в порядке» - вновь повторяет она мысленно и пытается поверить. Говорят, если достаточно часто что-либо произносить… Оно станет реальностью. Это – законы магии.

Лиана поднимается по ступенькам вверх непривычно тихого женского общежития. Что, впрочем, неудивительно – кто-то уехал, а кто-то до сих пор прохлаждался на вечеринке.

Девушка аккуратно вывалила свой чемодан и начала закидывать в него вещи. Твинки спрыгнул с насиженного места, прижался к её ноге и утробно заурчал, словно пытался успокоить расшатанные нервы хозяйки. От этого правда становилось чуточку легче.

Так заканчивался второй год учёбы Лианы, проведённый в необыкновенной Академии Кэр-Триан.

Жаль, что она чувствовала лишь полное опустошение, пробившее в груди рану.

Но всё, в конечном счёте, будет в порядке. Хотелось бы в это верить.

—… А вы слышали, слышали?...

— Говорят, декан Алхимии несметно богат!

— С чего бы? Я вот слышал, что нашего ректора наградили.

— Старого пердуна? Да он лет двадцать как оставил все серьёзные должности.

— Не такой уж и старый…

— Вермонт со своей природницей расстался!

— Ха?... С чего бы? Крепкая же была пара!

— Да точно тебе говорю – она его бросила.

— И хватило же наглости… Такого парня – и бросить?

— Может, он ей изменил?

— Я в этом уверена!

— А ещё к нам остроухие перевелись…

Новый учебный год, как всегда, отмечался повышенной концентрацией сплетен в Кэр-Триан. Студенты обменивались свежими новостями и готовились к нервотрёпке грядущего. Лиана только-только приехала с братом, а уже успела послушать вагон слухов.

О себе, в том числе.

Это было… Не особо приятно. Лиана не хотела вспоминать подробности расставания с Карсейном. Хуже всего то, что Эриан с подозрением на неё поглядывал.