– Правда… – сдавленным шепотом начала она. Теперь она уже жалела, что спровоцировала его желание узнать правду. Когда бы она ни пыталась разобраться в том, что пряталось в темных закоулках ее сознания, она не могла отыскать ничего, кроме мрака и боли.

Мэри тихонько всхлипнула и принялась тереть сзади свою шею в попытке размять окаменевшие от напряжения мышцы.

– Я не знаю! – в конце концов призналась она. – Я не знаю, кто мои родители. Хотя иногда мне кажется, что я помню свою мать.

После того как он задал вопрос, Мэри нырнула внутрь себя, туда, где теплился неясный, но такой нежный, успокаивающий образ, который велел ей не отвлекаться от вышивания.

– Она учила меня вышивать.

– Прекрасно, – пробормотал лорд Мэттисон. – Что еще?

Потянувшись вперед, он накрыл своей ладонью руку Мэри, с силой вцепившуюся в подлокотник кресла.

– Что насчет отца?

Рядом с матерью возникла пугающая фигура. Это был тот, кого она никогда не смела вспоминать. Тот, от которого мать с такой решимостью пыталась защитить ее. У него были громкий голос и крепкие кулаки.

– Он меня бил! – Теперь Мэри поняла, откуда взялась ее привычка тихо сидеть, углубившись в работу и стараясь стать незаметной для всех других, кто был в комнате. – Он постоянно сердился. Что бы я ни делала, ему все не нравилось.

А потом, прежде чем Мэри успела помешать этому, в ее сознании вспыхнула жуткая сцена. Женщина, свернувшись в клубок, лежит на полу, а мужчина наносит ей удар за ударом.

– Кора, Кора, что с тобой?

Она заморгала и, вернувшись к реальности, увидела лорда Мэттисона, сжимавшего ее руки в своих. Его темные глаза были полны тревоги.

– Он и ее тоже бил… – Она вздрогнула. Видение было таким явственным, таким пугающим, а ощущение потери так глубоко проникло в ее существо, что Мэри вдруг поняла, почему так упорно отказывалась вернуть свои воспоминания. – Мне кажется, что он мог ее убить.

Ей нужно было отгородиться от этого чудовищного прошлого. Заставить себя не думать об этом ужасе. Но под рукой не было работы, которой она могла бы занять руки. Никакого занятия, чтобы успокоить свой растревоженный разум, ничего, за что она могла бы уцепиться. Мэри встала с кресла, дыхание вырывалось у нее из груди слабыми хрипами.

Лорд Мэттисон в одно мгновение очутился рядом с ней. Обняв Мэри, он принялся укачивать ее, шепча на ухо ласковые слова. И поскольку вокруг не нашлось ничего другого, на что она могла бы отвлечься, чтобы прогнать эти жуткие образы, полностью сосредоточилась на Мэттисоне. На ощущении его рук, гладивших ее по спине. На звуке его голоса, снова и снова повторявшего, что она в безопасности. На его запахе, который она чувствовала, уткнувшись носом в его шею. И постепенно жуткие видения отступили, дыхание Мэри замедлилось, страх исчез. Она больше не была там. Она стояла посреди комнаты отеля в Бате, в камине дружелюбно потрескивал огонь, в чашках на столе остывал кофе. Ее обнимали руки лорда Мэттисона.

– Твой отец не мог убить твою мать, – сказал он, когда она наконец перестала судорожно цепляться за рукава его сюртука. – Он был пастором.

Мужчина, склонившийся над ее матерью, был одет как священнослужитель.

Мэри покачала головой, с силой отталкивая этот тревожный образ назад, в темноту.

– Возможно, отец Коры и был священником, – возразила она, отстраняя руки Мэттисона и отворачиваясь от него, – а мой был пьяница и грубиян.

Мэри сама не знала, откуда взялась эта правда, сорвавшаяся с ее губ. Но она знала, что это правда. Мэри вздохнула. Именно поэтому она знала тот сладковатый спиртовой запах, который источало дыхание мужчин, ехавших с ней в почтовой карете. Должно быть, эти пассажиры скрасили свое время перед отъездом в пивной. И потому они спали так крепко, что их не мог разбудить ни пронзительный звук рожка, ни глубокие рытвины на дороге.

Лорд Мэттисон снова усадил Мэри в кресло и вернулся в свое. На его лице застыло недоуменное выражение.

– Если вы не Кора Монтегю, – потрясенно сказал он, – тогда кто вы, черт возьми? Почему вы так похожи на нее? И почему вы появились в Лондоне семь лет назад? Меньше чем через два месяца после ее исчезновения? И почему вы так смутно помните свое прошлое?

– Д-да, я почти ничего не помню, – согласилась Мэри. – Только отдельные обрывки.

Лорд Мэттисон наклонился вперед и прищурился:

– Что значит – отдельные? О чем вы не сказали мне?

– Хорошо, – призналась она, чувствуя себя ужасно виноватой из-за того, что не сказала этого раньше. – Я помню место, где я жила перед тем, как меня отправили к мадам Пишо. Большой дом в деревне.

– Где это было? – резко потребовал он. – Расскажите мне все!

– Я… я не могу! – запинаясь, выдавила Мэри. Она встала с кресла и в волнении принялась ходить по комнате.

– Не можете или не хотите?

– Зачем вы меня так мучаете? – Она повернулась к нему: – Что вам от меня нужно?

Лорд Мэттисон тоже встал и, снова заключив ее в объятия, нежно прижал к своей груди. Несмотря на обвинение в том, что он ее мучает, Мэри с готовностью прильнула к нему, как будто он был единственной надежной скалой в море неопределенности.

– Вы знаете, чего я хочу, – простонал он. – Я хочу, чтобы вы были Корой! Я хочу узнать, что случилось в тот день, когда вы уехали верхом и больше не вернулись. И как вы оказались в Лондоне. Но если… – он взял в ладони лицо Мэри и приподнял так, чтобы она смотрела прямо ему в глаза, – если окажется, что вы другая… например, девушка, сбежавшая из дому после того, как стала свидетелем зверского убийства матери ее отцом… то и тогда, обещаю вам, я о вас позабочусь. Я клянусь, что бы мы ни выяснили, вы не должны меня бояться. Разве вы сами не хотите узнать о себе правду? Мне кажется, – продолжил лорд Мэттисон, глядя на нее с вызовом, – нам обоим нужно разгадать тайну вашего прошлого, иначе мы не сможем жить спокойно.

– В-вы будете заботиться обо мне?

– Да. Не ваша вина, что вы похожи на Кору. Вы не сделали ничего такого, чтобы заслужить такую судьбу: потерять свое прошлое и оказаться в городе, где вы никого не знаете. Если вы не Кора, я клянусь, я все исправлю.

Мэри знала, что лорд Мэттисон говорит правду. Кем бы она ни оказалась, он будет о ней заботиться.

Как и говорила ей Молли.

Она высвободилась из его объятий и обхватила себя руками. Настало время, когда любая разумная женщина должна была оговорить условия. Сказать ему, что он должен будет купить ей магазин, когда она ему надоест.

Однако Мэри с удивлением обнаружила, что ей хочется совсем другого!

После всего, что произошло за этот долгий, суматошный день, ей хотелось, чтобы она действительно оказалась Корой. Чтобы она могла выйти замуж за Мэттисона и остаться с ним навсегда! Именно поэтому она позволила своим воспоминаниям вырваться на свободу. Чтобы сравнить их с тем, о чем говорил он.