уже в 1948 году Москва рассорилась с Белградом. Генерального секретаря ЦК коммунистической партии Югославии, председателя правительства Федеративной народной республики Югославия, министра народной обороны маршала Иосипа Броз Тито в ту пору в нашей стране именовали не иначе как «кровавая собака Тито».

«Мальчиком, в сорок восьмом, когда родители купили радиоприемник “Урал”, – вспоминал известный литературный критик Игорь Александрович Дедков, – я подолгу крутил ручку настройки, и на тетрадочном листке в клеточку отмечал, на какой волне, в какой точке работает та или иная радиостанция… Тито и Ранковича уже рисовали в газетах с топорами в руках; с топоров капала кровь; рукава палачей югославского народа были засучены, как у мясников. Меня поражало и странно волновало несоответствие: они – враги, а белградская передача на русском языке начиналась звуками “Интернационала”, и мужественный мужской голос произносил: “Говорит Белград, говорит Белград. Смерть фашизму, свобода народу”».

Всё это казалось чем-то невероятным.

Еще недавно поэт-фронтовик Сергей Сергеевич Наровчатов (будущий Герой Социалистического Труда и главный редактор журнала «Новый мир»), вспоминая своего талантливого друга Михаила Валентиновича Кульчицкого, выпущенного из минометного училища младшим лейтенантом и погибшего под Сталинградом, написал строки, ставшие знаменитыми:

Я верю: невозможное случится,

Я чарку подниму еще за то,

Что объявился лейтенант Кульчицкий

В поручиках у маршала Тито.

Тогда еще точно не знали, где ставить ударение в фамилии вождя югославских партизан. Но Иосип Броз Тито – герой и соратник в борьбе против фашистской Германии.

Что же случилось?

Сталин поддержал партизанское движение во главе с Иосипом Броз Тито, наградил его в 1945 году полководческим орденом Победы, хотя к югославскому вождю относился с некоторым внутренним сомнением.

Тито храбро сражался во время Второй мировой и стал хозяином Югославии по праву победителя. Единственный коммунистический руководитель в Восточной Европе, который получил власть не из рук Сталина. И это создавало ему особое положение. Другие восточноевропейские страны спрашивали разрешения по каждому мелкому вопросу у Москвы. Иосип Броз Тито сам руководил страной. Щеголявший в военном мундире, он чувствовал себя уверенно и действовал самостоятельно. Сталин был этим недоволен.

Всей пропагандистской мощью Коминформ обрушился на Югославию и Иосипа Броз Тито. Югославов обвиняли в том, что они исповедуют «оппортунистическую бухаринскую теорию мирного врастания капитализма в социализм». Это привело к полному разрыву отношений между двумя странами. Суслов ездил на заседании Коминформа. В ноябре 1949 года приняли резолюцию «Югославская компартия во власти шпионов и убийц».

На Олимпиаде 1952 года советская футбольная команда проиграла югославской. Будущий председатель КГБ, а в ту пору секретарь ЦК комсомола Владимир Ефимович Семичастный вспоминал:

– Мы были в Хельсинки на Олимпийских играх. Когда вернулись, нас сразу повезли в Кремль. Там сидят хмурые Маленков, Берия, Каганович и Суслов. И прорабатывали они нас с десяти вечера до шести утра за проигрыш югославам. Мы с югославами были тогда на ножах, так что эта игра была не спортивная, а политическая. Команду ЦСКА за проигрыш разогнали. И нам Берия зловеще говорит: «Вас, наверное, не туда доставили…»

После смерти Сталина решили восстанавливать отношения с внешним миром, в том числе с социалистической Югославией. Суслов в соответствии с новой партийной линией радикально поменял свои взгляды, а Молотов по-прежнему считал Иосипа Броз Тито и его людей «предателями, антимарксистами, перерожденцами, скатившимися в лагерь социал-демократии». Называл Югославию фашистским государством.

В мае 1955 года Хрущев поехал в Белград. Его сопровождал главный редактор «Правды» Дмитрий Шепилов, который вскоре станет министром иностранных дел. В Белграде договорились о полной нормализации межгосударственных отношений и о «достижении взаимопонимания по партийной линии».

8 июня делегация отчитывалась на заседании президиума ЦК.

Молотов своих взглядов не изменил:

– Неправильно считать, что мы в переговорах с Югославией стояли на позициях марксизма-ленинизма.

Товарищи по Президиуму ЦК его резко критиковали.

Жестче всех высказался Михаил Андреевич Суслов, который играл всё более заметную роль и во внутренней политике, и во внешней:

– Товарищ Молотов занимает вредную позицию. Итоги переговоров полностью опрокинули его непартийную позицию. Враги понимают результаты переговоров, а товарищ Молотов не понимает… Молотов неправильно, не по-ленински противопоставлял пролетарский интернационализм политике равноправия народов и сделал отсюда неправильные и вредные для нашей политики выводы.

В постановление Пленума ЦК КПСС записали:

«Пленум ЦК осуждает политически неправильную позицию тов. Молотова по югославскому вопросу как не соответствующую интересам Советского государства и социалистического лагеря и не отвечающую принципам ленинской политики».

В следующем году в Москву пригласили югославскую делегацию во главе с Иосипом Броз Тито. Накануне приезда на заседании Президиума ЦК 25 мая 1956 года вновь возник спор. Молотов опять остался в одиночестве.

– У него плохо с министерством иностранных дел, – сказал Хрущев. – Он слаб как министр. Молотов – аристократ, привык шефствовать, а не работать. Надо освобождать.

Прозвучали фамилии возможных сменщиков – Микоян, Суслов, Шепилов. И Молотов был освобожден от должности министра иностранных дел.

Его любимец Андрей Андреевич Громыко сказал:

– Теперь работать будет легче.

Он сам рассчитывал стать министром, но руководить дипломатией поручили Шепилову, который нравился Хрущеву, как раньше Сталину.

Впрочем, дружбы с Югославией все равно не получилось.

На рабочем завтраке в Кремле глава правительства Николай Александрович Булганин провозгласил тост в честь Тито:

– За друга, за ленинца, за нашего боевого товарища!

Товарищи решили, что глава правительства погорячился.

После переговоров с югославской делегацией в местные партийные органы разослали информационную записку, в которой говорилось:

«ЦК КПСС считает, что данная тов. Булганиным в его речи на завтраке в Москве характеристика тов. Тито как ленинца является преждевременной».

А Коминформ в апреле 1956 года ликвидировали за ненужностью.

На идеологическом фронте

В мае 1947 года Суслов представил записку о «засоренности» евреями Всесоюзного общества культурной связи с заграницей (ВОКС). Заодно он вскрыл «крупные политические ошибки» в работе ВОКС.

Суслов и его подчиненные из агитпропа подготовили проект секретного постановления Политбюро от 21 июня 1950 года «О мерах по устранению недостатков в деле подбора и воспитания кадров в связи с крупными ошибками, вскрытыми в работе с кадрами в Министерстве автомобильной и тракторной промышленности».

Все ведомства получили указание ежегодно представлять в аппарат ЦК отчеты о кадровой работе с обязательным указанием национальности ответственных работников. Стало ясно, что ЦК интересует только количество евреев, и хороший отчет – тот, который свидетельствует об избавлении от работников-евреев на сколько-нибудь заметных должностях.

Аппарат ЦК составлял специальные таблицы, которые свидетельствовали о сокращении количества евреев на руководящих должностях союзных и республиканских ведомств. К 1952 году уже не осталось ни одного еврея – первого секретаря обкома, крайкома или секретаря ЦК нацреспублики. Вскоре весь партийный аппарат был полностью очищен от евреев. Начали чистку средств массовой информации, нацелились на творческие союзы, учреждения культуры, учебные и