стало больше. Ошарашенно уставилась на свою правую руку с массивным металлическим кольцом вокруг запястья, к которому крепилась толстенная, но очень короткая, едва ли сантиметров тридцать, цепь, входящая в кольцо, вмурованное в стену. С левой стороны такая же ситуация. На шее, куда дотянуться так и не вышло, похоже тоже подобное ужасное украшение. Проследив взглядом, я увидела, что все три цепи после колец идут к некоему круглому устройству под потолком, вроде барабана, на который их было изрядно так намотано. Очевидно, его можно было поворачивать и давать прикованному больше свободы движения. Но сейчас оставлен был самый минимум, мне бы и на четвереньки встать не удалось, как и рукой до шеи дотянуться. Только сидеть на холодном полу и позвякивать оковами.

– Какого черта?! – хрипло, из-за ужасной сухости во рту, рявкнула я, дернув еще и скованными между собой ногами. – Что это, блин, такое?

– Привет ещё раз, София, – со все той же спокойно-обаятельной улыбкой сказал Руслан, наклоняясь вперёд. Уперся локтями в колени, и водрузил подбородок на свои сомкнутые кисти, пристально глядя на меня. – Знаешь, а я ведь уже прямо понадеялся, что ты просто с подпорченной родословной, но ни сном ни духом. А оно вон как оказалось.

– Ты что несёшь? – прочистив горло, спросила опять. – Зачем ты меня приковал, маньяк?

– Ой, да брось ты уже эту игру в оскорбленную невинность ничего не ведающей жертвы. Попалась, так смирись. Никакой я не маньяк. Хотя… – мужчина улыбнулся, вроде бы точно так же, как и раньше, но меня почему-то вдоль позвоночника изморозью продрало. – Может, самую малость, учитывая, что постоянно тянет меня на таких, как ты. С другой стороны, не только меня, многих мужиков ваша порода цепляет жёстко. Видно, так природой было задумано. Прёт от таких, как ты, чем-то истинно животным, самкой натуральной, вот мы, мужики и реагируем, как кобели на течных сук. Только без обид, я женщин не оскорбляю.

– Ну да, ты в них только стреляешь транквилизаторами, похищаешь и приковываешь цепями к стенам. Руслан, я ни черта не понимаю, что ты несёшь! – мотнула я головой, отчего все цепи зазвенели, а шею тут же резануло краем ошейника. И тут мой мозг окончательно включился. – Ты Чазова убил! Это же мне не померещилось?

– Убрал помеху, – даже не поморщился, лишь пренебрежительно плечом дернул мужчина. – Не планировал, конечно, делать это конкретно так, ведь до полнолуния и точного присвоения тебе статуса ещё неделя оставалась, но раз уж такая удача, и ты сама проявилась, оказавшись к тому же и урождённой, пришлось действовать по обстановке. Этот идиот сам нарвался, устроив слежку за мной, пока я следил за тобой. И вряд ли он дал бы мне спокойно забрать тебя, верно? Да и теперь твоему исчезновению есть логическое объяснение для полиции. Бывший тебя преследовал, вломился, вы скандалили, вот ты его в сердцах скальпелем по горлу полоснула. А как поняла, что натворила, то кинулась в бега.

– Ты человека убил. Горло перерезал, – повторила я почти шепотом, осознавая все более четко в какой кошмарной ситуации очутилась.

Чазов-Чазов, попортил ты мне крови, желала тебе всякого нехорошего в моменты злости и обиды, но не смерти же…

– Кто бы говорил! Ты-то двоих людей убила и трупы с машиной сожгла и это только в ближайшие дни. А они, между прочим, были моими коллегами. Молодыми, бестолковыми и слегка зарвавшимися от жадности, но все же. И кстати, мне вот интересно, ты сама все провернула или стаю уже себе какую-нибудь наобращала? – он нахмурился, как будто что-то прикидывая в голове. – Тебе тридцать, вряд ли много успела бы найти с кровью порченой. А вот с твоей приемной матерью нужно побеседовать на тему где она нашла урожденного оборотненка.

– Окстись, моя мать категорически не тот человек, который бы стал содержать и воспитывать приемного ребенка, – возразила я, внутренне холодея все сильнее от страха уже не только за себя, но и за близких, и от бессилия что-то предпринять. – У нее-то на меня родную едва терпения хватало.

– То есть, ты полукровка? – тут же прищурился Руслан, как будто был гончей, учуявшей след дичи. – В первом поколении способности чистопородных сохраняются? В полном объеме или частично?

– Руслан, я реально вот вообще не понимаю, что ты несёшь. Родословные, стая, урожденные, статусы, люди убитые… О чем ты, блин? Единственный убийца здесь – ты, – может и вру, о чем он, я уже, к сожалению, понимаю, но в главном же не лгу.

– София, твое упорство совершенно бесполезно. Я – лучший в своем деле и абсолютно четко словил ауру недавнего обращения. Свежак совсем. И это не в полнолуние, то есть ты – урождённая, раз можешь себе позволить быстрые обороты в любое время. Напряжение так после рабочего дня сбрасываешь?

– Ты хоть соображаешь, какой безумной чушью звучат для меня сейчас твои слова? – подалась я вперед, насколько позволила короткая цепь. – Аура обращения? Серьезно? Да я никогда не верила ни в какую там мистическую чушь! Ты реально заблуждаешься насчет меня. За кого бы ты меня ни принимал – это ошибка. И будет просто замечательно, если ты поймёшь это, отцепишь от стены, и мы разойдемся, чтобы больше никогда больше не вспоминать этот жуткий момент. Этот бетонный пол очень сырой и холодный, между прочим и до цистита с воспалением яичников мне остались считанные минуты. А я бы все же хотела когда-либо иметь детей.

По реакции Руслана, точнее почти полному ее отсутствию, я поняла, что просто сотрясаю воздух, но попытаться-то стоило.

– София, болезни тебе не грозят, я в курсе, – раздалась тихая мелодия, Руслан выпрямился, вытащил из кармана телефон и дальше говорил, уткнувшись взглядом в его экран. – А вот то, что ты женщина, точнее самка, удивительно кстати. Самок урождённых, ещё ни разу не ловили, так что, я попросил за тебя у заказчика втрое больше против обычного. Ведь самка – это возможность естественного воспроизводства оборотней в неволе. Хотя, с другой стороны, это может снизить востребованность людей моей профессии, но зато, повышает вероятность, что исследования, наконец, серьезно продвинутся.

Так, чем дальше, тем страньше и страшнее. Я внезапно осознала: продолжать доказывать Руслану, что он ошибся, и я совсем не та, за кого он меня принимает, может быть очень чревато. Он, глазом не моргнув, убил Чазова, помеху устранил, что же он сделает со мной, если признает бесполезной? Явно не принесет извинения за допущенную оплошность и не предложит еще разок сводить в ресторан, в знак раскаяния и примирения. А все этот чертов Лихо!