– Естественно, звучат разные мелодии, – согласилась Горская.

Но я все не унималась:

– Чарли стоял спокойно?

Горская засмеялась.

– Ты переживаешь за его нервную систему? Любишь животных? Чарли опытный артист, часто участвует в разных мероприятиях, поэтому совершенно адаптировался. Не волнуйся, Чарлик обожает красоваться на сцене и все аплодисменты принимает на свой счет. Он чудесно развлекся, слопал несколько сладких яблок и скоро отбудет назад, я сама отвезу его на машине в зоопарк. Следующая репетиция у нас завтра в полдень. Тебе надо присутствовать.

Я пообещала явиться вовремя и медленно пошла по улице в направлении кафе «Башмачок». Меньше всего мне сейчас хотелось оказаться в офисе в одной компании с доносчицей Екатериной.

Почему я так назвала Фурсину? Несмотря на все заверения управляющей головным бутиком «Бак» Грязновой о равных возможностях для всех, кто работает в магазине, я знаю лишь один случай, когда продавщица стала моделью, и то ей отчаянно повезло. На каждом общем собрании коллектива Грязнова голосит с трибуны:

– У нас широкая дорога для трудолюбивых и упорных. Неважно, на какую должность ты пришла, главное, как работаешь. У нас любая уборщица и кладовщица может дорасти до управляющей и стать членом совета директоров. В фирме нет места снобизму, мы ценим…

Ну и так далее. На самом деле заявления управляющей – чистейшая демагогия. В фирме существует четкое разделение на «черных» и «белых». Первые моют полы, стоят за прилавками, рулят на карах по складу, охраняют вход-выход и никогда не перетекают в разряд «белых»: сотрудников администрации, бухгалтерии и юротдела. Имеется еще не очень большой пиар-отдел и подразделение Франсуа Арни, но эти структуры находятся все же ближе к «белым».

Хорошая уборщица, аккуратно намывая полы, может сделать карьеру – ее назначат старшей смены, затем повысят до бригадира, а там, чем черт не шутит, лет этак через двадцать она станет начальником АХО. Но никогда ей не сидеть в совете директоров. И переквалифицироваться из продавщиц в ассистенты Арни невозможно так же, как увидеть слона на Тверской. Впрочем, элефанта на центральной улице Москвы еще можно себе представить. Но чтобы девочка отстегнула от формы беджик и перешла в наш офис… Как Катерине удалось проделать невозможное, причем в кратчайший срок? Ответ один: Фурсина и есть тот самый аноним, который настучал Илье Михайловичу про кубок.

Ну с какой бы стати Лапину идти в нашу комнату и потрошить покупку Ирины? Никогда ранее он ничего похожего не проделывал. И у Розовой был чек! Она показала его главному секьюрити, объяснила, что приобрела подсвечники, но тот все равно вскрыл коробку. Почему Илья Михайлович столь хамски повел себя? Он вообще-то не очень приятная личность, но до сих пор не злоупотреблял служебным положением. Распатронил бы пакет, а там честно купленные канделябры. Какова была бы реакция Розовой? Как минимум она нажаловалась бы Грязновой. Или, что более вероятно, похныкала бы в жилетку Франсуа. Арни, памятуя о правиле «своих бью исключительно сам», помчался бы к Звягину и устроил истерику, и Лапин мог потерять работу. Заменить Франсуа очень сложно, а охранника, пусть и главного, элементарно, только свистни – и в отдел персонала слетятся отставные полковники всех мастей. Однако Лапин открыл пакет Ирины. Он такой идиот? Вовсе нет! Илья Михайлович точно знал: в коробке находится кубок. Екатерина настучала самому Звягину, тот отправил начальника охраны проверить донос. Приз теперь в сейфе у Лапина, Иришку убрали из фирмы, полицию никто звать не стал. А Екатерину наградили по-царски, она из грязи переместилась в князи…

Я посмотрела на часы, развернулась и помчалась назад. Надо пойти в секцию аксессуаров и осторожно расспросить продавщицу.

В зале, набитом всякой ерундой, почти не было покупателей. Среди пледов, скатертей, полотенец с логотипами «Бак» бродил лишь один мужчина, он явно зашел не туда, куда хотел, и не собирался покупать мыльницы, дозаторы для геля и прочую лабуду. За прилавком стояла незнакомая девушка с беджиком «Альбина». Я подошла к ней и улыбнулась.

– Добрый день.

– Здравствуйте, Степанида, – подобострастно произнесла продавщица. – Ищете что-то конкретное?

Ничего удивительного в том, что девица меня знает, нет – местная публика постоянно обсуждает сотрудников Арни и приглашенных моделей с визажистами.

– У вас есть подсвечники? – прямо поинтересовалась я. – Хрустальные.

Альбина обрадовалась.

– Вам понравилось приобретение Иры? Она вчера колебалась между канделябрами и набором для ванной. Я ее уговорила взять хрустальные подсвечники. Да и Катя тоже их посоветовала.

– Катя? Ира пришла с ней? – удивилась я.

– Нет, Фурсина просто проходила мимо, – объяснила Альбина.

Я, старательно удерживая на лице улыбку, внимательно слушала Альбину. История оказалась простой, как веник.

Вчера вечером Иришка поднялась в отдел и сказала Альбине:

– Подруга пригласила меня на новоселье. Есть что-нибудь красивое?

Продавщица показала пару хрустальных канделябров и начала нахваливать товар, рассказала о его превосходном качестве и эксклюзивности. Розовой подсвечники понравились, но она захотела изучить весь ассортимент и наткнулась на набор: зеркало, мыльница, подставка для зубных щеток, коробочка с ватными дисками, – и засомневалась. Цена у обеих наборов была примерно одинаковой, но Альбина активно советовала взять подставки под свечи. Ира никак не могла сделать выбор. Тут в отдел заглянула Екатерина и сразу включилась в беседу. Вдвоем продавщицы быстренько уломали Розову купить канделябры. Альбина тщательно запаковала товар, и все.

– Извините, Степанида, – смущенно завершила рассказ девушка, – набор подсвечников был в единичном экземпляре. Если он вам очень понравился, можно еще заказать, но получим его лишь через месяц. Обратите внимание на вазу с серебряным напылением.

– Спасибо, – покачала я головой. – Ира так восторгалась своей покупкой, что мне захотелось такие же канделябры. Заказывать не стоит, я иду на свадьбу завтра. Ваза не подходит. А что купила Фурсина? У нее хороший вкус, может, мне собезьянничать?

– Она хотела взять вон тот поднос, но я ее предупредила, что он с браком, уценен на тридцать процентов, – ответила Альбина. – А Екатерина воскликнула: «Тогда не надо!» Я предложила ей чашки из серебра, но она отказалась, потому что хотела исключительно тот поднос, сказала: «У меня есть подруга, которая собирает подобные, хотела ей на именины подарить». Я даже удивилась: в моем отделе вещи дорогие, они Фурсиной вроде бы не по карману. Кстати, Степанида, может, те чашки подойдут вам? Очень элегантные!

Я посмотрела на круглый поднос с красивым орнаментом в виде фруктов.

– Эту вещь хотела купить Катя?

Альбина кивнула.

– Да, но там вмятина, ее не исправить. Себе еще можно оставить, а дарить неприлично.

Альбина совершенно права, каждый товар в ее отделе украшен ценником с хорошей суммой. Ирина дочь высокооплачиваемой мамы, и оклад у нее значительно выше, чем у Фурсиной. Розова может себе позволить потратить немалые деньги на презент. А откуда средства у Кати? И она ушла с пустыми руками.