Янычар со львом. Рисунок итальянского миниатюриста Якопо Лигоцци (1577–580).

Метрополитен-музей, Нью-Йорк © Harris Brisbane Dick Fund, 1997

С помощью девширме османская армия пополнялась супервоинами, янычарами, а гражданская служба — чиновниками, но предприимчивые греки могли продвинуться и в других областях. В XVII в. одалиска (обитательница гарема) по имени Кёсем — по слухам, дочь священника с острова Тинос — одно время была правительницей всей империи. Ничего удивительного, что родители, бывало, сами отдавали детей в рабство.

В больших городах греки крутились как могли. Обычно в них имелся турецкий правитель, судья и военный гарнизон. Простые греки, мусульмане и евреи жили бок о бок. Своими районами греки управляли по старой византийской системе, избирая глав, ответственных за то, чем пользовались все, например за образование, хотя в реальности их полномочия были очень ограничены.

Греческие острова сопротивлялись туркам дольше. Когда в 1453 г. пал Константинополь, почти все они были в руках или венецианцев, или генуэзцев. Только один Родос принадлежал рыцарям-госпитальерам (рыцарям Мальтийского ордена), и их пиратские замашки вместе с опасной близостью к землям султана стали причиной того, что в 1552 г. он сдался первым. В 1540 г. к Османской империи отошли Кикладские острова (кроме Тиноса, который венецианцы удержали за собой), а в 1570-м пал Кипр. Крит продержался до 1669 г., в итоге не выдержав 21-летней осады своей столицы, Ираклиона.

За полтора века между занятием Родоса и Крита турки сумели оценить значение торговли. Их традиционная культура была военной, и превыше всего они ценили завоевание. Корабли, например, строились, чтобы воевать, а не торговать. Однако, постепенно добавляя к своим владениям греческий архипелаг, султаны начинали думать по-другому. Указы из Истанбула[50] требовали не проявлять излишней строгости. На островах не существовало практики девширме, были ниже налоги. С принудительным трудом было покончено, земледельцы могли выкупать землю и передавать ее детям по наследству. Везде и всюду поощрялось развитие торговли.

Нигде это не было так заметно, как на острове Хиос. Он располагался всего в пяти километрах от турецкого берега и издавна славился своей мастикой (там ее называли «слезами святого Исидора») — смолой, которая сочится из мастикового дерева. Несколько веков островом владели генуэзцы, но его жители всегда вели оживленную торговлю с султанами (хиосскую мастику использовали для окуривания гаремов). Захватив остров, Османская империя позволила хиосцам продолжить свое дело, и остров буквально расцвел благодаря определенным дарованным султаном привилегиям. Потом островитяне пожалели об этом.

Разворот

Первое поражение Османская империя потерпела на море. В 1571 г., сразу же после падения Кипра, объединенный флот Священной лиги (Венеции, Испании и Папской области) разгромил флот султана в сражении при Лепанто, у северного побережья Пелопоннеса. Турки лишились ореола непобедимых и господства в Средиземноморье, но на земле сражались до 1683 г., когда их оттеснили от стен самой Вены. В 1684 г. двойной контратакой австрийцев с севера и венецианцев с юга последние вернули себе Пелопоннес. Потом венецианцы с боями пробились к Афинам, где 26 сентября 1687 г. из орудий обстреляли Парфенон (за век с небольшим до того, как лорд Элгин снял с него скульптуры и рельефы для коллекции, получившей название «Мраморы Элгина») и заняли город на целый год, после чего его отвоевали турки. Карловицкий мир, подписанный в 1699 г., лишил Османскую империю большинства ее европейских земель, но она не собиралась сдаваться. В 1715 г. ее армия отбила Пелопоннес, оставив венецианцам одни лишь Ионические острова.

На сцену выходит Российская империя

При Екатерине II решающую роль в судьбах турок и греков начала играть Россия. После русско-турецкой войны 1768–1774 гг. она получила обширные территории, выход к Черному морю и незамерзающие морские порты для своего военного флота. Султан был вынужден принять унизительные условия Кючук-Кайнарджийского мира, по которому российский монарх становился полноправным защитником православного населения Османской империи. Еще важнее было то, что греческие купцы могли теперь торговать под российским флагом. В теории это означало, что за ними встала вся мощь российского флота.

С 988 г., когда великий князь Владимир Святославич стал православным христианином, религиозные и культурные связи русских и греков становились все крепче. Теперь же отношения перешли и в область геополитики.

Второе открытие Греции

Первые искры греческого Просвещения засверкали на границах и на островах, разбогатевших на торговле при поддержке России. Какое-то время греческие купцы основывали общины вдоль торговых путей в Европу: в Вене, Будапеште, Белграде и других городах. Там работали школы, выходили газеты, а во второй половине XVIII в. образованные греки начали восхищаться молодыми европейскими государствами, национальное самосознание которых основывалось на общности культуры, языка и географии. Они начали вглядываться в свое прошлое, в дохристианские времена, когда греки тоже чувствовали себя единым целым.

Этому процессу очень помогала влиятельная прослойка фанариотов, выходцы из которой становились незаменимыми помощниками турок и пользовались значительным влиянием. Некоторые из них фактически управляли Дунайскими княжествами (на территории современных Румынии и Молдавии), а многие сделались просвещенными покровителями греческой культуры и проводниками западных идей. На сценах театров в городах Османской империи, например в Бухаресте, регулярно ставились античные греческие трагедии.

На островах же, благодаря бурному росту торговли, к началу XIX в. полным ходом развивалось судостроение. Особенно славились три острова — Идра и Спеце, расположенные восточнее Пелопоннеса, а также Псара в северной части Эгейского моря, — где строили корабли, способные ходить на большие расстояния. Это подразумевало наличие на борту вооружения. Позднее, в годы континентальной блокады Британии Наполеоном, греческие купцы сколачивали целые состояния, а затем, в 1821 г., финансировали революционный греческий флот. Пока же, оказываясь в западных портах, они наблюдали признаки того, как сильно отстала от Европы Османская империя.

Слабый центр

К XVIII столетию доходы короля Франции в десять раз превышали доходы всей Османской империи. Турки всегда делали ставку на захват, притом не только материальных ценностей, но и квалифицированной рабочей силы. Их культура все еще находилась под сильным влиянием наследия предков-кочевников, и потому они не придумали собственного экономического механизма повышения благосостояния. В XV в. итальянцы севера изобрели современную банковскую систему; в XVI в. голландцы сделали вексель переводным, положили начало движению капиталов и проложили торговые пути. Неповоротливая командная экономика и допотопная финансовая система Османской империи никак не могла выдержать такой конкуренции.

Череда слабых султанов лишь усугубляла проблемы. На завоевания уже не было сил, империя буквально загнивала, но человека, способного что-то изменить, все не было и не было. Деньги обесценивались,