С неба упали первые капли. Ветер усиливался, нагоняя тяжёлые чёрные тучи.

Зажмурившись, я ускорилась. Из-за поворота вышел небольшой отряд воинов в чёрных кафтанах. Почувствовав непонятный страх перед ними и смущение, я сошла с тропинки и попыталась обижать их стороной.

Почти получилось, как вдруг один из них метнулся в мою сторону и поймал за руку.

— Ты чего здесь делаешь, Томмали? — узнала я голос Кьерна.

— Ничего, — зло выдохнула я и оттолкнула мужчину.

— Погода, видишь, какая, чего не дома? — я поджала губы, признаваться ему, в чём дело, совсем не хотелось. Глянув в сторону остальных остановившихся воинов, поймала на себе пару заинтересованных взглядов. — Ну, что стряслось, девочка? — допытывался Кьерн.

— Ничего, — уже более спокойно ответила я, — за помощью к вам приходила.

— И что? — лицо мужчины стало серьёзнее.

— Даже не выслушали, сказали, что в продажных девках не нуждаются, — медленно проговорила я, глядя мужчине в глаза. — А вы врали, что женщин уважаете, — зачем-то припомнила я ему его же слова.

— Остынь, Томмали, — примирительно произнёс Кьерн, но в его глазах загорелся недобрый красный огонёк. — Какая помощь-то нужна была?

— Уже никакая, — выпалила я и отступила от мужчин на пару шагов. — Жениться на сияющих хотите, — усмехнулась, обведя взглядом мужчин, — с таким отношением все сияющие Туман предпочтут, нежели, вас. По мне, так лучше туда идти, чем к вам на поклон.

— Томмали, успокойся и объясни, что нужно-то?

— От вас, господин Кьерн, ничего, и не приходите к нам больше. Вам больше не рады.

— Вот те раз, какой-то недалёкий тебя обидел, а я теперь виноват?

— Нет, он не обидел, он просто ваше истинное лицо показал. А что если это вы перед Талией вот такой хороший да передо мной. А как в семью войдёте, так и окажется, что вы такой же, как тот привратник. Вы говорили, что цените женщин.

Что отношение особенное. А там как к девке с дороги с задратым подолом отнеслись.

— Хватит, — резкий окрик за моей спиной оказался столь неожиданным, что я разом и испугалась, и растерялась. Меня мгновенно же окружил аромат хвойной смолы. Такой знакомый и родной. Обернувшись, я заметила ещё один маленький отряд, который вышел из лесу. Увлечённая обвинениями в адрес Кьерна, я их и не приметила.

Мужчины приблизились, во главе стоял очень злой вард Вульфрик.

— Значит, помощи просила, — сощурив глаза, спросил он, утверждающе. — А что такого у тебя случилось? Где-то мёртвые объявились? Отвечай!

— Нет, — негромко пробормотала я.

— В тумане кто-то потерялся? Ну?

— Нет — ещё тише шепнула я.

С неба упали крупные капли. Начинался дождь.

— Нет. А что же ты так возмущаешься? В помощи тебе оказали? Кто-то серьёзно болен, или рожает, может, а повитухи нет?

Я покачала головой.

— А! Голодаешь, и куска хлеба нет? — допытывался мужчина.

Я уже понимала, что повела себя на нервах гадко. Что обидела Кьерна и, вообще, наговорила ему чего не нужно. Подняв на него взгляд, шепнула губами «Простите».

Он кивнул. Казалось, он, вообще, зла не держит за язык мой нехороший.

— Может, сама при смерти, а тебе внимания не уделили, — вард Вульфрик явно был не в духе, и под его горячую руку попала я, вполне заслуженно. — Отвечай, когда спрашивают!

Я снова покачала головой готовая провалиться сквозь землю. Чувствовала себя сейчас такой глупой и униженной.

— Так что же у тебя случилось такого страшного, и ты претензии предъявляешь?

Опустив взгляд на землю, я мечтала тенью обратиться на месте и уползти туманом в сторону дома.

— Я задал вопрос, ты его не услышала? — глаза варда пылали гневом.

— Попросила дров, но мне сказали, что их нет. Потом попросила позвать Кьерна, но меня обозвали продажной девкой и велели прийти, когда обустроите деревню, чтобы ваши нужды обслуживать, — выпалив это, я сорвалась с места, но была тут же остановлена. Вард ловко поймал меня за талию.

Дёрнул, не прилагая сил, и я вынуждена была остановиться. Прикосновение его руки обдало странным жаром. Сглотнув, я решительно высвободилась из объятий и отошла на шаг.

Наши взгляды встретились. Запах свежего дерева и хвойной смолы усилился во сто крат, буквально заполнив всё пространство вокруг. Мужчина пристально смотрел в мои глаза. Его зрачок расширялся, и в нём росло яркое бардовое пламя. Словно огонь изнутри рвался.

Испугавшись, я отошла ещё на шаг Его рука потянулась ко мне, но я отпрянула. С неба на нас обрушилась стена дождя. Вздрогнув, я разорвала наш зрительный контакт и, развернувшись к мужчинам спиной, рванула в сторону деревни.

— Стой, — рык варда заглушил даже шум дождя. — Остановись.

Услышав этот рык, я прибавила скорости и, зайцем петляя, неслась в сторону родной деревни. Под ногами чавкала грязь. Дождь набирал силу.

Волосы, намокнув, свисали длинными сосульками. Подол платья путался в ногах.

Но я продолжала бежать.

Да, нервы мои сдали. Вот чего я завелась по поводу этих дров? Чего я, вообще, натворила? Пришла к захватчикам и у первого попавшегося привратника стала требовать дрова. Естественно, он не пойми что обо мне подумал. Ой, дурная.

Дурная моя замученная голова.

Кьерна нужно было просто дождаться и всё.

А теперь этот вард на меня взъелся. Возьмёт да выпорет за наглость. Но всё же как от него умопомрачительно пахнет. Позади меня кто-то снова прокричал: «Стоять», отчего сердце в моей груди подпрыгнуло и принялось гонять кровь активнее.

Звук погони стремительно приближался, я сообразила, что если не успею исчезнуть у них из-под носа, то быть мне наказанной. Чтобы другим наглеть и что-то требовать не повадно было.

Испугавшись по-настоящему я сбежала с дороги и устремилась в лес.

Обернувшись, поняла, что нас с северянами разделяют только густые кусты и стена дождя.

Нужно было срочно придумать хоть что-то.

Накинув иллюзию дворовой собаки, я забралась между колючих ветвей кустарника, сжалась, стараясь занимать как можно меньше пространства, и затаилась. Дождь поможет скрыть запах. А коли даже проверят кусты, так увидят только пса бездомного.

Спустя пару мгновений грозный вард пробежал мимо. Потоки воды хлестали по земле, а вынуждена была сидеть без движений, чтобы не заметил. Чтобы не понял.

— Ну, где же ты, девочка? — Вопил он совсем рядом. — Я же всё равно за тобой приду. Я найду, слышишь, не спрячешься.

Вот теперь я дрожала не от холода, а от страха. Он ведь не шутит, как быть?