– Рэн?

Нивен шагнул ближе.

– Не подходи пока.

Я махнула рукой, чтобы отогнать брата, на случай если он нащупает меня в темноте. Впотьмах я схватила с ветки и набросила на себя мокрое кимоно. Приближался очередной враг, а я не собиралась сражаться голой.

Этот, по крайней мере, нес собственный фонарь.

В приближающемся свете показался бегущий неровной походкой молодой человек. Длинные рукава его синего кимоно развевались позади. Фонарь незнакомца освещал серебристо-белую кожу и темные глаза. Нивен выпрямился и бросил мне часы, которые я поймала одной рукой, второй запахивая кимоно.

– С вами все в порядке? – спросил юноша, подбежав ближе. Он остановился на безопасном расстоянии: похоже, заметил наши оборонительные позы. Свет его фонаря заключил нас троих в тусклый круг. В мелкой воде стало видно, что правая нога юноши искривлена внутрь, он опирался на боковую часть стопы, а не на подошву.

«Может, вырубить его и отобрать фонарь? Просто чтобы время сэкономить», – подумала я. Мне жутко надоело развлекать японских обманщиков. Но юноша перенес вес на левую ногу, и фонарь осветил его лицо. Впервые в жизни я смотрела в черные глаза, наполненные бесконечной темнотой подземного мира.

Сведения о шинигами, которые можно было отыскать в архивах жнецов, не содержали совершенно никакой полезной информации, кроме нескольких скупых заметок о том, что они «пугающе красивы, глаза и волосы бесконечно черные, кожа светится, словно лунные лучи». Я не придавала этому описанию особого значения, потому что не была красивой и моя кожа уж точно не светилась. Но юноша передо мной выглядел героем утонченного кошмара, с лицом таким же призрачным и величественным, как глубокая ночь.

Незнакомец возвышался над нами, высоко держа фонарь, рослую тонкую фигуру драпировали слои мерцающей ткани. Темно-синее кимоно было расшито океанскими волнами и парчовыми карпами. Серебряная нить узора искрилась в свете фонаря, отчего казалось, что волны плещутся, а рыбы прыгают по одежде.

Вокруг юноши витало проклятие присутствия смерти: оно читалось в суровых линиях его скул и подбородка, в выступающих суставах державшей фонарь руки, в сиропной густоте тени за спиной. Но что-то в нем преодолевало тяжесть смерти так, как мне никогда не удавалось. Его глаза, пусть и темные, будто сам Ёми, почему-то больше походили на ночь, полную звезд, чем на пустоту небытия.

– Ты – шинигами, – невольно сказала я.

Юноша опустил глаза на песок, черты его лица смягчились грустью.

– По рождению, но сейчас я не на службе, – ответил он.

– Но кто он тогда? – спросил Нивен, который уловил суть, несмотря на свой скудный японский.

– Я – Хиро, дух-рыбак, – ответил юноша по-английски. Он улыбнулся и показал полную рыбы корзину на спине. – Можете взять себе парочку, но если отведаете пищу Подземного мира, то никогда не уйдете.

Я подошла поближе, не в силах отвести от него взгляд. Больше всего на свете я хотела, чтобы Хиро продолжал говорить. Слова звучали отстраненно, как призрак сыгранной на пианино почти угасшей ноты.

– Дух-рыбак? Так это ты управлял рекой? – спросила я.

Хиро кивнул и снова повернулся ко мне лицом.

– У Дацуэ-ба есть дурная привычка. Она всегда пытается снять с людей кожу еще до того, как они перейдут на другую сторону. Чудесная манера приветствовать недавно умерших, правда? Обычно это не проблема, но некоторые покойники теряют своих проводников-шинигами во время пути вниз. Не волнуйся: старуха знает, что я смою все ее кимоно, если она еще раз попытается напакостить.

– Так что ты здесь делаешь? – спросил Нивен. – Разве дух-рыбак не должен находиться среди живых?

Я только вздохнула от такой бесцеремонности, хоть и облеченной в вежливую форму. Похоже, Нивен, в отличие от меня, не был очарован Хиро. И я не винила его за подозрительность, особенно после всего, что случилось с нами с тех пор, как мы ступили на японскую землю.

Если вопрос и обидел Хиро, он этого не показал.

– У меня здесь есть друзья, – ответил дух, пожав плечами. – К тому же трудно не навещать Ёми, если ты отсюда родом. – Затем он повернулся ко мне. – Ты, должно быть, тоже это чувствуешь, верно? Ты ведь шинигами, я не ошибся?

Наконец кто-то узнал меня без подсказки. Я сдержала удовлетворенную усмешку.

– Да, шинигами, но здесь я впервые.

Хиро хмыкнул.

– Что ж, весьма необычно, ну да ладно. Как тебя зовут?

– Рэн, – ответила я. – А это мой брат Нивен. Мы приехали из Лондона.

Хиро удивленно распахнул глаза.

– Жнецы?

– А ты знаешь о жнецах? – спросил Нивен.

Хиро рассмеялся, по воде пошла рябь.

– Япония не так закрыта от внешнего мира, как принято считать. – Он снова повернулся ко мне, впился испытующим взглядом. Казалось, дух-рыбак мгновенно разгадал меня, это было так непривычно, что мне захотелось раствориться в темных водах. – Похоже, ты – наполовину жнец, а наполовину шинигами. Я прав?

Я медленно кивнула.

– Для тебя это проблема?

Мои слова прозвучали слишком спокойно, наверное, под воздействием взгляда Хиро. Он улыбнулся и покачал головой.

– Какой у меня сегодня интересный день, Рэн-из-Лондона. К сожалению, твое кимоно надето задом наперед.

Я посмотрела на свою мокрую одежду и едва не провалилась сквозь землю. Я ведь понятия не имела, как правильно намотать кимоно!

– В темноте одевалась, – пробормотала я, рассматривая свои ноги сквозь воду.

– Ну, мы здесь постоянно так делаем, – ответил Хиро. Он подошел к дереву Дацуэ-ба и стащил с ветки одеяние, похожее на тонкое белое платье. – Хоть ты и чужестранка, тебе придется носить белье, – добавил он, улыбаясь, и протянул мне сорочку.

«Ты стоишь в насквозь мокром тонком шелке перед братом и красивым незнакомцем», – услужливо напомнил мозг. Теперь, когда рядом не было ни опасной волосатой женщины, ни захлестывающих волн, было время об этом подумать. С пылающим лицом я выхватила сорочку из рук Хиро.

– Отвернитесь, – рявкнула я, – вы, оба.

Нивен беззвучно повиновался, но продолжал краем глаза коситься на Хиро. Сам же дух-рыбак отвернулся от нас обоих, явно не волнуясь, что мы можем напасть сзади. Я бросила мокрое кимоно на ветку и второпях натянула сорочку.

– Так что вас сюда привело? – поинтересовался наш новый знакомец, адресуя вопрос в бесконечное черное небо. – К нам редко забредают туристы.

Я заколебалась, не успев запахнуть кимоно. «Наверное, опасно рассказывать о нашей цели первому встречному, даже если он шинигами», – подумалось мне. Хиро размахивал руками взад и вперед, как ребенок, который не может устоять на месте. Он выглядел совершенно беззащитным. Хотелось бы мне встретиться глазами с Нивеном, чтобы узнать, о чем думает брат. Хиро скорее поможет, нежели навредит, ведь однажды он уже спас нас, когда мог оставить умирать.