Мать обернулась через плечо:

– Что у тебя с лицом, детка? Пойми меня правильно, мне нравится, когда ты заглядываешь в гости. Люблю молодежь. Просто волнуюсь, не рассердятся ли твои родители.

Абра медленно подошла к кухонной стойке. Мать не подняла на нее взгляд.

– Кто я? – тихо спросила она.

Мама посмотрела на нее и странно улыбнулась:

– Кто ты, детка?

– Да – кто я?

Мама оставила мытье посуды, положила мокрую руку, всю в мыльной пене, Абре на плечо и расхохоталась. Хохотала и хохотала, да таким заразительным смехом, от которого болят бока и живот. Наконец, отсмеявшись, мама вздохнула:

– Детка, если не знаешь, кто ты, поспеши-ка домой и спроси у своего брата – Сэма.

Абру захлестнула волна чувств: паника, горе, смущение. Но когда она схлынула, остался только гнев. Коли во всем виновата! Коли заставила мать ее забыть. Абра точно это знала.

– Ну а теперь, раз ты перестала задавать глупые вопросы, пойди поздоровайся с подругой.

– С кем?

– С подругой, – повторила мать Абры и кивнула в направлении столовой. – Она пришла раньше тебя.

Абра повернулась и увидела девочку, которую встретила на ярмарке.

– Беатрис?!

– Просто Би, ладно? – со смешком кивнула та.

Ее глаза напоминали огромные мерцающие омуты.

Беатрис все время держалась так, будто они с Аброй были лучшими подругами: бросала понимающие взгляды, поддакивала, желала угодить, но на деле лишь притворялась. И вот, в тот самый момент, когда мать Абры забыла собственную дочь, явилась к ней домой…

Абра напряженно размышляла. Она не испугалась, а постаралась сложить головоломку, подсовывая кусочек пазла туда, сюда… И в центре всего этого была Беатрис. Абра теперь это точно знала.

Беатрис и Коли Наал.

– Пойдем-ка выйдем на улицу, – сказала Абра Беатрис.

Они все еще были в доме, мама по-прежнему мыла посуду, напевая себе под нос. Абра знала, что разговор с Беатрис миром не закончится, и решила, лучше спорить подальше от матери и младшего брата. Но Беатрис не позволила ей взять ситуацию в свои руки.

– Давай сначала наверх! – воскликнула она с той же искусственной улыбкой. – Я ни разу не видела твою комнату.

Абра запаниковала и глянула на мать – что она скажет, если слышала слова Беатрис о комнате, но если мама и слышала, то совершенно не встревожилась.

Меч все еще был у Абры – она держала его за спиной. Клинок снова казался живым, ладонь покалывало.

Абра вспомнила свою комнату: на полу валяется атлас, повсюду разбросаны записи… Ей страшно не хотелось вести туда Беатрис.

– Лучше на улицу! – настойчиво предложила Абра. – Я все тебе там покажу.

– Юная леди! – вмешалась мама самым заботливым голосом. – Никуда вы не пойдете, пока не переоденетесь и не выбросите палку, которую прячете за спиной. Я все прекрасно вижу, не притворяйся, что там ничего нет. Помнишь, твоя мать оставила здесь для тебя запасную одежду? Поднимайся прямиком наверх и переоденься! Если Люси узнает, что я позволила ее дочери разгуливать в ночной рубашке по улице, она меня прикончит.

И мама посмотрела на Абру особенным взглядом: видишь, мол? Я все замечаю!

– Хорошо, – нерешительно ответила Абра.

С горящими щеками она пошла наверх, лихорадочно соображая. Ее мир развалился на части из-за Коли Наал, меча, Древа и всего остального. Впервые Абра чувствовала, что проиграла. В глубине души она мечтала все бросить. Пусть кто-нибудь другой задернет завесу между обычным миром и тем новым, а она, Абра, все забудет. Пусть кто-нибудь уничтожает Древо, защищает людей от вечной жизни… Абре ужасно хотелось снова стать обычной девочкой…

Но все это – только в глубине души. На деле победу одержали иные чувства – слишком разозлилась Абра, слишком яростно желала одолеть Коли Наал.

Все только началось. Абра это понимала и приготовилась сражаться.

Она уже дошла до середины лестницы, как позади раздался голос Беатрис:

– Спасибо, миссис Миллер. Я схожу наверх с Аброй, – вежливо сообщила она.

Затем Абра услышала ее шаги.

– Подожди, пожалуйста, в коридоре, я переоденусь, – бросила она через плечо, мигом бросилась к себе в спальню, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной.

Какая настырная эта девчонка, кем бы она там ни была на самом деле! Или чем…

Абре мерещилось, Беатрис забралась ей прямо в голову или пытается это сделать. Эту мысль Абра нашла странной и попыталась от нее избавиться. Но Беатрис все равно не оставляла ее в покое, будто крыса, которая посреди зимы старается пробраться в дом, вынюхивает у подвальных окон, карабкается по водосточным трубам, обшаривает все укромные уголки, щели, трещины и выступы. Абра поняла, что мысленно бегает вокруг этого дома и проверяет, все ли заперты двери, все ли дыры заткнуты…

Несколько секунд Абра постояла у себя в комнате, стараясь отдышаться, потом бросилась к шкафу и достала одежду. Она механически оделась, думая о своем: о маме, отце, маленьком брате.

В щель под дверью виднелась тень Беатрис, которая медленно мерила шагами коридор. У Абры возникло ощущение, что снаружи ее поджидает вовсе не Беатрис, а совершенно другое создание. Правда, смысла в этом не было совсем никакого, так что Абра просто отмахнулась от этой мысли и принялась одеваться: джинсы, носки, кроссовки.

– Почти все! – крикнула Абра.

Беатрис ничего не ответила.

Абра натянула футболку, а затем быстро подскочила, чтобы убрать книгу и записи. Она положила меч на пол, буквально на минуту, но тут ее взгляд упал на распахнутые страницы атласа. Второе Древо, о котором твердил ей во сне Теннин, находилось в Новом Орлеане. Но как же туда добраться?

Абра подумала о своем дяде, который живет в том городе. Сколько потребуется времени, чтобы пройти тысячу миль, и вообще велико ли это расстояние… Интересно, Древа и раньше так быстро возникали друг за другом, всего через несколько лет? Если Абра правильно истолковала атлас и записи, то между появлениями должны были пройти десятилетия, а то и века.

– Ой! – вскрикнул кто-то.

Повернувшись, Абра увидела Беатрис: та держалась за ладонь, а меч лежал у ее ног. Абра с недоумением уставилась на открытую дверь: как девчонке удалось пробраться в комнату незамеченной?

– Эта штуковина меня обожгла! – взвизгнула Беатрис.

– Тише ты, – пробормотала Абра, бросаясь к двери и закрывая створку, пока на шум не явилась мама посмотреть, в чем дело. – Не трогай его! Что ты здесь делаешь? Я просила подождать в коридоре.

Глаза Беатрис налились слезами.