Миссис Хэнсон провела гостью в элегантно обставленную гостиную.

— Я заказала ланч в номер, его принесут с минуты на минуту. Садитесь, прошу вас. Думаю, здесь удобнее, чем в ресторане, никто не помешает.

Она предложила гостье кресло перед журнальным столиком, опустилась на кушетку и нервным движением разгладила на коленях юбку.

— Боялась, что вы передумаете, — осторожно сказала Жаклин, усаживаясь.

Мэрил взглянула ей прямо в глаза.

— Благодарите моего мужа. Мистер Хэнсон уверил меня, что я поступила правильно, решив поговорить с вами. Если честно, я была близка к отказу…

Ее искренность напомнила Жаклин Роджера.

— Поверьте, я не осмелилась бы вас побеспокоить без крайней необходимости. Для меня это вопрос жизни и смерти. Да и для Роджера тоже…

Миссис Хэнсон потупилась, разглядывая свои руки, унизанные кольцами.

— Как он?.. — спросила она тихо.

В ее голосе была такая мука, что у Жаклин защемило сердце. Чем-то их судьбы схожи: обе потеряли ребенка, обе много страдали. Мэрил совсем не похожа на бессердечную мать, хладнокровно бросившую сына, какой представил ее Роджер.

— Вы можете гордиться своим сыном, — мягко ответила Жаклин. — У него все хорошо.

Пожилая женщина горько усмехнулась.

— Долгие годы я слежу за тем, как складывается его жизнь. Знаю, что он сделал отличную карьеру, и горжусь им.

— Выходит… он вам по-прежнему дорог? Вы не отвернулись от него?

Мэрил слегка повела плечами.

— Если бы я не любила его, миссис Стэнли, наша с вами встреча вряд ли состоялась.

— Я должна была знать наверняка. Простите, что задала такой вопрос!.. — смущенно проговорила Жаклин. — Я тоже люблю его.

— Уже поняла. Чем же могу вам помочь?

Жаклин помолчала, пытаясь собраться с мыслями.

— Толком и не знаю. Но необходимо что-то делать… Хотя бы попытаться… Видите ли, мы с Роджером познакомились восемь лет назад и сразу полюбили друг друга. Я до сих пор его люблю. — Она тяжело вздохнула. — Думала, что и его чувство ко мне столь же глубоко, но ошиблась. Он меня бросил… Вот как это вышло: однажды он показал мне журнал с вашей фотографией и сказал… Это очень длинная и запутанная история, так что я, пожалуй, начну с самого начала. С того дня, когда познакомилась со своим будущим мужем, Питером Стэнли.

То и дело сбиваясь, Жаклин поведала миссис Хэнсон свою грустную историю. Это оказалось труднее, чем ей думалось, рассказ пробудил тяжелые воспоминания, но она не утаила ничего. Когда исповедь подошла концу, Жаклин почувствовала неимоверное облегчение, словно очистилась ото всего, что так долго ее угнетало. На измученную душу снизошел покой умиротворения.

Мэрил слушала очень внимательно, не перебивала и только иногда всплескивала руками. Ее глаза, полные искреннего сострадания, ни на секунду не отрывались от бледного лица гостьи.

Наконец Жаклин умолкла. Некоторое время обе женщины молчали, потом Мэрил встала и, подойдя к бару, налила немного виски в два стакана, добавила чуть-чуть содовой. Поставив стаканы на столик, она снова села и сложила на коленях руки. Мэрил не торопилась комментировать рассказ Жаклин, тактично ожидая, когда та придет в себя. Заметив, что гостья вздохнула и откинулась на спинку кресла, Мэрил сочувственно сказала:

— Сожалею, что вам пришлось воскресить в памяти столь печальное прошлое!.. Я не думала, что Роджер настолько тяжело пережил мой уход. Конечно, понимала, что причинила ему боль, но не представляла, что он будет так страдать. Я вообще надеялась, что мы расстаемся ненадолго, однако события вышли из-под моего контроля, и я уже была не властна что-либо изменить. Я писала Роджеру, пыталась объясниться… В первые годы я отправила много писем, но ответа так и не дождалась.

Жаклин нахмурилась.

— Он не получал ваших писем.

В глазах Мэрил мелькнуло удивление.

— А сам он писал мне?

— Говорит, что писал.

— Странно… — Мэрил натянуто улыбнулась. — Я отправляла письма по адресу деда Роджера, который позднее, после смерти Брайана, забрал внука к себе. Старик меня терпеть не мог. Очевидно, он и его жена уничтожали и мои письма, и письма Роджера. О Господи, как же они могли так поступать? Бедный мой сын, представляю, как он ожесточился!.. Он отталкивает вас, потому что больше не верит в любовь.

По бледным щекам Мэрил заструились слезы, она неловко вытирала их пальцами. Жаклин пересела на кушетку и взяла ее дрожащую руку.

— Расскажите мне все, вам будет легче.

Мэрил ласково потрепала Жаклин по щеке и улыбнулась сквозь слезы.

— Может быть, если я это сделаю, прошлое наконец перестанет терзать меня… С Брайаном, отцом Роджера, я познакомилась в Австралии. У него там было ранчо и небольшие охотничьи угодья. Он был очень красивый и представительный мужчина. Я влюбилась во все сразу: и в него, и в окружающую природу, такую романтическую… Приехав в Австралию в отпуск, я осталась там надолго. Мы с Брайаном поженились. Сначала все шло прекрасно. Оторванность от цивилизации не тяготила меня, ведь мы любили друг друга, а потом родился Роджер. Мы были очень счастливы… По крайней мере, так мне казалось. Наше ранчо часто посещали любители охоты. Брайан занимался охотниками, я готовила гостям еду. Дела шли неплохо, но, как ни странно, именно это и разрушило наш брак.

Понимаете, я знала с самого начала, что Брайан ревнив, что он собственник по натуре. Рождение сына ничего не изменило, скорее наоборот: его раздражало, что я уделяю ему меньше внимания. И все же я думаю, мы сумели бы преодолеть временное отчуждение, если бы не обстоятельства. Мне приходилось часто общаться с гостями — в этом и состояли мои обязанности, — причем мужчин среди них было раза в три больше, чем женщин. Муж начал ревновать меня ко всем подряд. Сначала я лишь смеялась над его ревностью, но вскоре мне стало не до смеха. Дело доходило до того, что Брайан бросался на меня с кулаками, осыпая ругательствами, стоило мне только спросить у гостя, что тому приготовить на завтрак.

В общем, муж стал просто невыносимым. Под каким-нибудь предлогом он неожиданно возвращался домой, надеясь убедиться в моей неверности. Везде, где только можно, поставил телефоны и, если я не сразу отвечала на звонок или подбегала, слегка запыхавшись, воображал Бог знает что. Это было ужасно!..

Брайан не стеснялся в выражениях и с каждым днем распоясывался все больше. Он стал всеобщим посмешищем, отчего пострадал и наш бизнес. Порой он даже затевал драки с клиентами. Я была в отчаянии, не знала, что делать, к кому обратиться за помощью. Мои родственники остались в Англии, своих денег у меня не было, подруг тоже.

Муж пресекал все мои попытки сблизиться с кем-нибудь. Его болезненная ревность медленно, но верно сводила меня с ума. Единственным моим утешением было то, что Роджер уже находился к тому времени в школе-интернате. Я не хотела, чтобы мальчик знал, что происходит между родителями. Нет, думаю, Брайан не обидел бы сына, если бы тот подвернулся ему под горячую руку. Я боялась другого: он мог бы настроить сына против меня. Тогда я осталась бы одна в целом свете…