Я не могу сдержаться и снова перебиваю Альбу.

– Это невозможно, – говорю я, вспомнив один факт, о котором узнал из папиной передачи. – Альберт Эйнштейн говорил, что ничто не может перемещаться быстрее света, даже какие-то странные частицы, которые могут «читать мысли» друг друга и синхронно крутиться. Это попросту противоречит законам физики.

– Но не законам квантовой физики, – возражает Альба. – У этих частиц одно квантовое состояние, даже если они находятся на расстоянии в миллиарды световых лет друг от друга. Альберт Эйнштейн назвал это «жутким дальнодействием», потому что это было нечто совершенно невозможное, но потом учёные провели ряд экспериментов и доказали, что квантовая запутанность на самом деле существует.

Я уже сам окончательно запутался. Голова раскалывается от этой квантовой физики. Всё, хватит ходить вокруг да около, пора браться за дело.

– Как это поможет мне найти маму?

– Ну как же ты не понимаешь? – недоумевает Альба, всё больше напоминая мне папу. – Если запутанные частицы, находясь на разных концах Вселенной, сохраняют связь между собой, то кто сказал, что они не могут делать это из параллельных Вселенных? – Она берёт плоскогубцы, и мне на секунду становится не по себе: кажется, она сейчас применит ко мне какой-нибудь фокус, чтобы я больше её не перебивал, – но она продолжает говорить, показывая на опасный инструмент. – Частицы в этих плоскогубцах, скорее всего, связаны с частицами в таких же плоскогубцах в другой, параллельной Вселенной. Если ты хочешь найти те другие плоскогубцы, тебе просто нужно посмотреть на это с квантовой точки зрения – и тогда ты поймёшь, что нужно делать. Чтобы найти маму, нам нужно что-то, что принадлежало лично ей: что-то ценное, например колечко или, может быть, ожерелье. Тогда мы сможем найти такую параллельную Вселенную, в которой она всё ещё пользуется этой вещью.

У меня появляется надежда. Что-то ценное, что принадлежало только маме…

Порывшись в карманах, я достаю аммонит, который мы с мамой давным-давно нашли на болотах. Он блестит в полутьме садового домика. Альба удивлённо ахает, узнав его.

– Папа собирался сделать из него подвеску для мамы, – говорю я ей. – Но всё время был занят более важными делами.

– А в этой Вселенной он нашёл время, – говорит Альба, дотрагиваясь до окаменелости, всё ещё не веря своим глазам. – Мама носила подвеску каждый день. Но когда она умерла, папа вышел из себя и швырнул её об стену. Он сказал, что для него это слишком больно: видеть, что подвеска лежит тут и мама не может её надеть. Аммонит разлетелся на тысячи осколков. – Альба нащупывает что-то у себя на шее и достаёт из-под ворота майки цепочку. – Это всё, что у меня осталось.

Я смотрю на подвеску: на золотой цепочке висит пустое проволочное колечко. Я перевожу взгляд на окаменелость в своей руке, которой без малого сто миллионов лет, и теперь этот аммонит почему-то кажется мне ещё более ценным.

– Так что нам делать?

– Для начала давай возьмём твой аммонит и починим подвеску, – говорит Альба, протягивая руку.

Я неохотно отдаю ей окаменелость. Альба снимает цепочку и кладёт её рядом с аммонитом на стол с инструментами, потом берёт плоскогубцы и осторожно несколько раз оборачивает проволоку вокруг аммонита – так, чтобы закрепить его в подвеске. Оказывается, это очень легко делается, а папа так и не нашёл для этого времени.

Альба поворачивается ко мне, аммонит на золотой цепочке поблёскивает в полутьме.

– Выглядит в точности как та самая подвеска, которую мама носила каждый день, – шепчет она.

Глупо, конечно, но я не могу отделаться от чувства ревности. В этой параллельной Вселенной папа нашёл время, чтобы сделать для мамы подвеску, и в этой Вселенной он очень сильно переживал, когда мамы не стало. Переживал так, что даже разбил аммонит об стену. Чего ещё мне не досталось? Может быть, я вообще родился не в той Вселенной?

Я забираю подвеску из рук Альбы, не сводя глаз с аммонита, который крутится из стороны в сторону. Пора найти нужную Вселенную.

– Теперь нам надо положить подвеску вот сюда.

– Что это? – спрашиваю я – если честно, не до конца понимая, как то, что мы положим аммонит в навороченный термос для чая, поможет нам найти мою маму.

– Это квантовый запутыватель, – объясняет Альба. – Я сама его сделала. Он может вычислить квантовое состояние любых помещённых в него частиц. – Она берёт провод с USB-портом, который отходит от запутывателя. – Если мы подсоединим это устройство к маминому квантовому компьютеру, то он сможет обнаружить параллельную Вселенную, в которой существует такая же подвеска и где, если нам повезёт, ты найдёшь маму, которая эту подвеску носит.

Я улыбаюсь. Если то, что говорит Альба, правда, то это значит, что она изобрела квантовый навигатор, который может вывести меня прямо к маме. Может быть, это прозвучит высокомерно, но эта девчачья версия просто нереально крута.

– И откуда ты взялась такая умная? – спрашиваю я её.

– Ты и сам не глупее меня, – отвечает Альба, улыбаясь прямо как я. – В конце концов, мы ведь оба додумались до банано-квантовой теории. А теперь всё, что нам нужно сделать, – это воссоздать твой эксперимент, добавив в него запутыватель. Я уверена, это сработает.

– Чего же мы ждём? – Я сгораю от нетерпения, потому что хочу как можно скорее проверить, сработает ли наш план. – Давай уже запутывать частицы!

Пока мы трудимся рука об руку, воссоздавая эксперимент, я начинаю понимать, как это – иметь сестру или брата. Мама с папой решили не заводить второго ребёнка, потому что, когда я родился, у меня были проблемы со здоровьем. И я был не против оказаться единственным ребёнком. Всё мамино внимание доставалось мне одному: она придумывала потрясные игры, отвечала на все мои вопросы и никогда не давала мне почувствовать себя одиноким. Зато теперь у меня не осталось никого, кроме папы, а он не в счёт, потому что его никогда нет рядом.

Альба открывает крышку запутывателя и кладёт в него подвеску, а я размышляю, как было бы здорово иметь сестру. Мы могли бы вместе проводить время, гулять, приглядывать друг за другом, выручать из беды. Альба закрывает крышку термоса. Здорово иметь сестру – ведь она может даже поделиться с тобой своим квантовым запутывателем.

– Давай попробуем, – говорит она, взволнованно глядя на меня.

Я подключаю квантовый запутыватель к маминому ноутбуку через свободный USB-порт, ещё один порт уже занят счётчиком Гейгера. Сердце бешено колотится у меня в груди, я собираюсь с духом и нажимаю на кнопку включения на ноутбуке.

Экран тут же загорается, и я вижу бегущие по нему цифры, которые сливаются в один бесконечный, мощный как лавина поток данных. Я оборачиваюсь к Альбе, она сияет от радости, как и я.

– Работает, – говорит она так, будто не может до конца в это поверить.

– Как же так? – спрашиваю я. – Ведь эти данные поступают с Большого адронного коллайдера из моей Вселенной. Неужели ноутбук до сих пор подключен к Большой Сети?