— Да ладно!

— Правда!Кому ни скажу — все удивляются. Кстати, давно хотела узнать, как целуетсяДэвид.

— Эй, этонеприличный вопрос! Челси захихикала.

— А я и неспрашивала. Я просто сказала, что давно хотела узнать.

— То естьспросила.

— А вот инет. Между прочим, могла бы и ответить…

— Челси!

— Что? Личноя от тебя ничего не скрываю.

— А я и неинтересуюсь.

— Неотмазывайся.

— Не скажу.

— Ага!Значит, Дэвид не умеет целоваться!

— Ничегоподобного!

— Все ясно!

— Ты какая-тостранная…

— Да, —улыбнулась Челси, откидывая назад свои кудри. — Но ты меня любишь.

— Точно! —Лорел положила голову на плечо подруги. — И я очень рада твоему счастью.

— Для полногосчастья признайся, как Дэвид в постели.

Лорел кинула наЧелси изумленный взгляд и шутливо ударила ее подушкой.

Сидя на полу всвоей комнате, Лорел разбирала школьные принадлежности и складывала их врюкзак. Дэвид, который наверняка собрал все для учебы неделю, а то и месяцназад, валялся на кровати и лениво наблюдал за ней.

Вытащив только чтокупленную упаковку маркеров, Лорел прижала их к груди и с чувством произнесла:

— Как же мневас не хватало! Он засмеялся.

— В следующемгоду возьмешь их с собой.

— Доследующего года еще далеко. Сейчас мне кажется, что больше я не смогу таквыкладываться. И вообще, летние каникулы даны для того, чтобы отдыхать.

Дэвид схватилЛорел в охапку и потянул на кровать.

— У меня тоженикакой радости от каникул: ты уехала, тоска страшная…

— А теперьвсе: завтра школа.

— Затосегодняшний день еще не закончен…

— Вообще-томои родители говорят, что каждый день надо стараться проживать помаксимуму, — сказала она, пытаясь сделать невозмутимое лицо.

— Полностьюсогласен. — Дэвид обнял ее и нежно поцеловал в плечо возле бретельки топа.

Лорел провеларукой по его волосам: шелковистые кудри на миг цеплялись за пальцы, а потом слегкостью проскальзывали между ними. Юноша накрыл ее рот губами, и Лорелохватила приятная истома — чувство, которое всегда возникало в его объятиях.

— Как же мнеповезло, — прошептал Дэвид.

— Везение тутни при чем.

Она притянула егок себе и стала целовать, сначала нежно, а потом со все возрастающей страстью.Лорел просунула руку под футболку Дэвида и провела ладонью по его груди,чувствуя, как колотится его сердце. В голове мелькнула мысль, не застукают лиих родители, а потом девушка стащила с него футболку и с наслаждением прижаласьк его теплой коже. Уютно устроившись рядом с ним, Лорел ощущала, как медленносогревается каждая клеточка ее тела. Она лежала с закрытыми глазами в ожиданиипоцелуя, но через несколько секунд взглянула на Дэвида.

Он смотрел на неесерьезными глазами. — Я люблю тебя.

Лорел улыбнулась.Каждый раз, когда Дэвид признавался в любви, это было так, словно впервые.

— Привет,мисс Фея!

Лорел веселоулыбнулась папе, спускаясь по лестнице. Он придумал дочери смешное прозвище повозвращении из больницы. Она всегда относилась к отцу с теплотой, но, чуть непотеряв его в прошлом году, научилась ценить каждую минуту, проведенную вместе.И пускай папино неуемное любопытство касательно всего, связанного с феями,порой доводило Лорел до исступления, он принялее такой, какая она есть.

— Как прошелпервый учебный день? Завернув к холодильнику за банкой «Спрайта», девушкаподошла к дивану.

— Нормально.Лучше, чем в прошлом году. Teперь я подготовилась по химии круче, чем раньше побиологии.

— Вот ихорошо, — заметил папа, поднимая голову от потрепанной книги в мягкойобложке.

— Чточитаешь?

— «Звезднуюпыль» Геймана, — нехотя ответилон.

— Опять?

Последнее времяпапа зачитывался романами в жанре фэнтези, особенно про фей. А книгу Нила Гейманавообще из рук не выпускал.

— Гдемама? — Лорел знала ответ заранее.

— Проводитинвентаризацию. Завтра приходит очередная партия товара.

— Ясно.

Заметив мрачноелицо дочери, папа отложил книгу и жестом пригласил сесть рядом. Лорел совздохом плюхнулась на диван и положила голову отцу на плечо.

— Чтослучилось? — спросил он.

— Не знаю.Просто… странно как-то. Теперь я вижу тебя больше, чем маму. Она целый день вмагазине.

Папа крепко обнялее.

— Сейчас ейнелегко. Начинать новое дело очень непросто. Вспомни, как я прошлым летомоткрывал книжную лавку. Домой только ночевать приходил. — Онзасмеялся. — Иначе я бы про тебя давно догадался… Когда я… заболел, мамаочень испугалась. Страховки у нас не было, счета за лечение росли с каждымднем. Если бы со мной что-то случилось, мама в одиночку тебя не вытянула бы.Она так и не сумела вникнуть в особенности книжной торговли: сводила бы концы сконцами, но не более того. Пойми, мы не вечные. — Папа внимательнопосмотрел на Лорел. — Она старается в первую очередь для тебя. Чтобы вслучае чего ты не осталась без средств к существованию.

Лорел зарыластупни под диванную подушку.

— Просто… —И тут слова полились неудержимым потоком. — Мама ненавидит меня за то, чтоя фея. С того самого дня, как она узнала, все изменилось. Она стала чужая,ведет себя так, будто мы незнакомы. Мы больше не разговариваем. А раньше у насбыло столько общих тем! Она все время отводит глаза, и как только я захожу вкомнату, тут же из нее выходит.

— Детка, даймаме время разобраться с магазином. Я уверен…

— Магазин тутни при чем, — перебила она, качая головой. — Она просто не желаетмириться с тем, что я не такая, как все. Когда пришло письмо из Авалона, я дикообрадовалась — такой шанс выпадает раз в жизни! А она чуть не запретила мне ехать!

— Извини, нотут совсем другая история: «Отпустить ребенка неизвестно куда на целых двамесяца!» Нелюбовь к феям тут ни при чем.

— Янадеялась, что к моему возвращению все между нами наладится. Может, она наконецсвыкнется с мыслью, что я не человек. Да только ничего не изменилось, наоборот,хуже стало, — тихо добавила Лорел.

Папа ответил несразу.

— Не знаю,почему мама так переживает. Весь ее мир перевернулся с ног на голову. Дай ейнемного времени. Не дави.