– Вам не стоит об этом волноваться, – уверил я Чернецкого. – Это всего лишь искусственно созданные плотные мороки. Они полностью под моим контролем.

После моих слов в кабинете повисла долгая пауза. Тишина вокруг нарушалась лишь размеренным тиканьем настенных часов. Чуть изогнутый круглый циферблат был матово черным. И складывалось впечатление, что одинокая латунная часовая стрелка парит в невесомости. Какое время показывали эти странные часы, было непонятно, так как цифр на черной поверхности не наблюдалось.

– Они не могут быть мороками! – Не смог скрыть своего удивления Илья Владимирович. – Я видел их энергетическую структуру!

– И, тем не менее, это так. В любой момент я могу их развеять.

– Так. Не будем с этим спешить. – Предложил мужчина.

А я про себя усмехнулся.

Конечно, не стоит спешить уничтожать то, что может быть выгодно Комитету. Ведь наверняка чуть позже предложит мне использовать фантомов, например, для устранения разломов. Ну, что ж, посмотрим, будет ли мне это выгодно.

– Второй вопрос: зачем вы использовали в опасном мероприятии неподготовленного мальчишку? – А вот это была уже претензия в мой адрес.

Я скрестил руки на груди, всем видом показывая свое недовольство.

– Начнем с того, что изначально мероприятие не планировалось опасным, – едко заметил я. – Ведь речь шла всего лишь об учениях. Не очень-то честно с вашей стороны! Поэтому риск для жизни Кима в данном случае на вашей совести. – Я, конечно, немного лукавил, переваливая вину полностью на комитетских. Я ведь еще до начала атаки был в курсе, что меня ждет. Но они-то об этом не знают. – Кроме того, он достаточно подготовлен, чтобы принимать участие в подобных мероприятиях. И ему полезно видеть весь процесс изнутри. Так что мой вам совет: внимательно присмотритесь к парню. Он может дать фору любому вашему магу.

Чернецкий скептически повел бровью, но спорить не стал.

– Хорошо. Последнее: мне нужен подробный письменный отчет обо всех обнаруженных недостатках нашей системы безопасности. – Илья Владимирович внимательно следил за моей реакцией.

– Вы предлагаете мне заняться бумажной волокитой? – Если честно, у меня отвисла челюсть. – Да, ни за что на свете! Никчемную и бесполезную работу вы меня делать не заставите!

– Элир, вы же понимаете, что эта информация крайне важна для Комитета.

– Так я и не отказываюсь вам ее предоставить, – начал заводиться я. – Скажу все, как есть. Но бумагомарака – это не ко мне!

К моей несказанной радости, настаивать Чернецкий не стал. Но самолично сопроводил меня в службу безопасности к Николаю и сдал безопаснику со всеми моими темными потрохами.

Пытали меня до самого вечера. Однако, когда стрелки наручных часов указали на восемь, я все же восстал против рабства и наглости комитетских. Сказав, что работать сверхурочно не подписывался, я слинял в Астрал. И, оказавшись на улице и наплевав на договор, расправил крылья и взлетел.

Прохожие благодаря отводу глаз и мощному артефакту, выданному мне Чернецким, не обращали на меня внимания. А я вдруг поймал себя на мысли, что думаю о Диане.

В груди стало тепло, когда я вспомнил вчерашний вечер. И тут же безумно захотелось вновь почувствовать ее нежные прикосновения.

Ангера

Способны ли любить ангеры? Всегда такие холодные, отстраненные и жестокие в своем могуществе.

Сотни лет назад, когда Диана лишь начинала свой земной путь, ей были непонятны переживания людей. Их чувства казались ей неважными и скорее мешающими рациональной размеренной жизни.

Страх смерти, боль утраты, волнение за близкого, радость от простых мелочей… Все это было в ее понимании лишь шелухой, человеческой слабостью, обременением, усложняющим принятие любого решения.

Людские чувства сбивали с намеченной цели и вынуждали делать ошибки. Порой фатальные.

Многие года она наблюдала. И однажды неожиданно пришло осознание, что она была неправа.

Насколько же ярче и многообразнее становится жизнь, когда ты можешь чувствовать!

Живя среди людей, Диана не заметила, как сама обрела возможность сопереживать, волноваться, радоваться, бояться. И перед ней открылся совсем иной мир.

Чувства, рождающиеся в ангере, порой делали ее сильнее, вытаскивая на поверхность скрытые глубинные резервы. А иногда, наоборот, она ощущала себя слабой и беззащитной. И возникало невообразимое желание спрятаться от всего мира.

О том, что с ней происходит, Диана не могла сказать никому. Люди не должны были знать, кто она. А соплеменники просто бы не поняли ее. Поэтому держать плохо контролируемую бурю чувств и переживаний внутри себя было очень сложно.

А потом в ее жизнь ворвался он. Тот, кого она должна была уничтожить. Тот, кто должен был вызывать в ней лишь холодную ярость и ненависть. Но к тому моменту она была уже другой. И вместо непримиримого врага Диана увидела в нем родственную душу.

Как же ей стало страшно, когда она поняла, что любит его. Этот темный стал для нее наваждением. Думая о нем постоянно, она понимала, что у них нет будущего. Однако желание быть рядом с ним, чувствовать его дерзкий взгляд, ощущать трепет в груди от его прикосновений затмевали доводы разума.

То, что произошло между ними вчера, стало самым ярким впечатлением в ее жизни. Никогда Диане не было так хорошо. Она, наконец, ощутила, что значит любить, отдаваться другому без остатка, чувствовать взаимный отклик в груди, быть желанной и нужной. Однако после пришло осознание случившегося. И на смену эйфории пришел страх.

В очередной раз она нарушила закон ангеров. Исключительный закон, наказание за который – смерть. Обоим.

Ее собратья очень пристально следили за чистотой своей крови, не допускали связей с другими расами. Поэтому среди ангеров не было полукровок. А если таковые появлялись, то уничтожались сразу же, без промедления.

Весь следующий день Диана не могла найти себе место. Пыталась заниматься обыденными делами, но все валилось из рук. А потом ей вдруг пришла в голову очевидная мысль. Зачем волноваться из-за банальной интрижки, которая больше не повториться?

Да, она любит демона. Да, она допустила ошибку, дала слабину. Больше она подобного не допустит. К тому же Элир совершенно не заинтересован в продолжении. Он, как и многие другие, просто не отказался от приятного времяпрепровождения. У него теперь новая жизнь, в которой нет места надоедливой и принципиальной ангере с тяжелым и порой стервозным характером.

Уверив себя, что так и есть, Диана успокоилась. И просто постаралась выбросить из головы мысли о демоне. Однако вечером с таким трудом обретенное спокойствие раскололось вдребезги.

Скрипнула входная дверь. И не успела Диана обернуться, как ее шеи коснулись теплые губы.

– Я безумно соскучился, – прошептал Элир, даже не обратив внимания, что ангера в образе бабы Веры.