Его лень исчезла.

– Посмотри на меня, Флора.

Она опустила руки. На него всегда приятно было смотреть, но сейчас ей не хотелось встречаться с ним взглядом.

– Полагаю, тема нашего разговора будет «ну‑и‑как‑тебе‑до‑сих‑пор‑удалось‑остаться‑девственницей?».

– Абсолютно верно… – Он подтянул к себе подушку и подложил ее под голову. – Но у меня сложилось впечатление, что у тебя был роман, вы были помолвлены.

Он и представить себе не мог, что в ее жизни был только один мужчина, и он оказался ее первым любовником.

Он опустил глаза и увидел, что она смотрит на него с недоумением.

– Для тебя это имеет значение?

Значение?

На каком‑то уровне это была, пожалуй, одна из самых эротичных вещей – знать, что ты был первым любовником у женщины. Возможно, современный человек – это вообще миф?

Айво судорожно сглотнул. Странно, что для него это имело большее значение, чем для нее.

– Надо было предупредить заранее. В твоем возрасте девственницей быть не принято, если только ты не вышла недавно из монастыря.

– Или если у тебя был Каллум. – Она со вздохом закатила глаза и улыбнулась.

– Каллум?

Ему никогда не нравилось это имя.

– Все девочки в моей школе были в него влюблены. Он был намного старше и окончил школу, когда я только пошла в первый класс. Его отец был нашим почтальоном, а мать работала в аптеке в Портри. Знаешь, Скай очень маленький остров.

– Я знаю.

– Ты смеешься надо мной?

Он поднял руки в притворном ужасе.

– Я бы никогда не осмелился.

У него вдруг мелькнула мысль: то, что он переспал с девственницей, не единственная необычная вещь, которая произошла с ним сегодня; он никогда раньше не получал удовольствия от посткоитальных бесед.

На самом деле его опыт в таких делах был весьма ограничен.

Его образ жизни был вечным движением. Он замедлялся лишь тогда, когда проверял свою почту.

– Как бы то ни было, я была по уши влюблена в него.

Услышав это бесхитростное признание, Айво почувствовал, что удовольствие момента начинает ускользать от него.

– Мы все были влюблены в него. Я училась на втором курсе университета, когда случайно столкнулась с ним, и уже через месяц мы обручились. – Она закрыла глаза. – Я знаю, это звучит безумно. Так оно и было. Мы совершенно по‑разному смотрели на брак.

Каллум хотел детей, а она не могла ему дать их.

Айво поймал ее руку и покрутил кольцо на ее пальце.

– Мы тоже помолвлены.

Она отдернула руку и наклонилась так, чтобы он не мог видеть ее лица.

– Это не одно и то же. Это… – Ее глаза встретились с его взглядом. – Это… не настоящее… совсем не настоящее, – неловко закончила она.

То, что только что произошло, казалось очень настоящим. И очень правильным.

– Короче, у нас был только воображаемый секс. – Она бросила на него быстрый взгляд. – Ты знаешь, что я имею в виду.

Он знал больше, чем она думала. Читать между строк было легко. Вероятно, она сказала этому Каллуму, что не может иметь детей, и тогда он сказал: «Спасибо, но нет!»

Ублюдок, со злостью подумал Айво.

– Ну, и мой футболист… – Она заколебалась. После фиаско с Каллумом она сказала себе, что будет заранее говорить любому потенциальному партнеру, что не может иметь детей.

Она еще не совсем определила время, когда это должно произойти. На первом свидании? На третьем? До того, как он тебе понравится?

Впрочем, Айво не был ее потенциальным партнером, он был ее любовником. Ее чудесным, потрясающим любовником, но это был просто секс. По крайней мере для него.

Она почувствовала приступ паники, ей не хотелось идти туда, куда вело ее это признание.

– …отфутболил меня.

У Айво заныла челюсть, когда он увидел ее улыбку, словно она приглашала разделить ее шутку. Айво было не смешно, он понимал, что у нее не было причин доверять ему. Он задержал дыхание, желая, чтобы она продолжала.

– Вероятно, это отвратило меня от всех этих историй со свиданиями… Короче, с тех пор я ни с кем не встречалась.

– Но почему все же ваша любовь не включала в себя секс?

– Возможно, он просто не был мною особо увлечен. Я думаю, Каллум относится к тем мужчинам, для которых существуют два типа женщин: те, с которыми они спят, и те, на которых они женятся. А потом им изменяют.

– Очаровательно!

– У меня ужасный вкус на мужчин, – согласилась она, прижимаясь к нему.

– Приятно слышать.

– Да нет, все в порядке. Я не ищу себе покровителя, и это было… ты действительно просто великолепен.

Это не было, как если бы она говорила ему то, чего он не знал.

– Ты только что оскорбила меня и одновременно потешила мое эго. Это требует особых навыков.

– То же самое могу сказать и про тебя.

В последний момент она потеряла самообладание и опустила глаза.

– Я с удовольствием передам тебе свои навыки.

Она подняла голову.

– Я буду счастлива.

Айво вышел из комнаты вслед за Рамоном. Флора уже исчезла в спальне, чтобы переодеться, несмотря на его заверения, что джинсы и шелковая рубашка вполне годятся для завтрака.

– Итак, завтрак? Мне показалось, что нас приглашали на ужин.

Рамон наклонил голову.

– Да, Сальваторе вчера вечером сказал мне об этом и попросил все подготовить, но…

– Но?..

– Но сегодня утром он… забыл.

– И часто такое случается?

– К сожалению, теперь чаще, чем раньше.

– Что еще вы заметили? – Айво нахмурился. Он мог научиться не обращать внимания на подобные мелкие странности, но скоро эти странности начнут замечать другие.

– Ну, перепады настроения – иногда он бывает ужасно раздражительным.

– Не так уж необычно для него.

– Конечно. Но теперь у него возникают всякие идеи.

– Например?

– Я не медик, но это уже похоже на паранойю. У нас появился новый сотрудник, молодой, очень перспективный… и тут Сальваторе в оскорбительной форме начал обвинять парня в том, что тот украл его часы. Хотя часы лежали там же, где и всегда, – в его гардеробной.

– Вы все уладили?