Реймонд, в свою очередь, бессвязно рассказал ей о себе.

И вновь наступила пауза. Они сидели, взявшись за руки,словно дети, ощущая полное удовлетворение.

Когда солнце стало клониться к закату, Реймонд зашевелился.

– Пойду назад, – сказал он. – Нет, не с вами. Я хочувернуться один. Мне нужно кое-что сделать – тогда я докажу себе, что я не трус,и мне не будет стыдно просить вас о помощи. Она мне понадобится. Возможно, мнепридется одолжить у вас денег.

Сара улыбнулась:

– Я рада, что вы реалист. Можете на меня рассчитывать.

– Но сначала я должен сделать это сам.

– Что именно сделать?

Мальчишеское лицо внезапно стало суровым.

– Доказать свою смелость. Теперь или никогда.

Он резко повернулся и зашагал прочь.

Сара снова прислонилась к валуну, наблюдая за егоудаляющейся фигурой. Что-то в словах Реймонда смутно встревожило ее. Он выгляделтаким серьезным и напряженным. Она пожалела, что не пошла с ним, но тут жеупрекнула себя за это. Реймонд хотел остаться один, чтобы испытать недавнообретенное мужество. Это было его право.

Но она молилась, чтобы смелость не покинула его.

Солнце уже садилось, когда Сара подходила к лагерю. Втусклом свете она разглядела мрачный силуэт миссис Бойнтон, все еще сидящей увхода в пещеру. Сара поежилась при виде этой неподвижной фигуры…

Быстро пройдя по тропинке внизу, она вошла в освещенныйшатер.

Леди Уэстхолм вязала голубой джемпер – моток шерсти свисал сее шеи. Мисс Прайс расшивала скатерть анемичными светло-голубыми незабудками,одновременно слушая лекцию о реформе законов о разводе.

Слуги входили и выходили, готовя ужин. Бойнтоны читали, сидяв шезлонгах в дальнем конце шатра. Появился исполненный достоинства Махмуд истал упрекать свою группу. Он запланировал приятную прогулку после чая, но влагере никого не оказалось. Теперь вся программа нарушена. А он рассчитывал напоучительную экскурсию с целью осмотра образцов набатейской архитектуры.

Сара спешно заверила его, что они отлично провели время, ипошла в свою палатку умыться перед ужином. По пути назад она остановилась упалатки доктора Жерара и громко окликнула его.

Ответа не последовала. Сара откинула полог и заглянулавнутрь. Доктор неподвижно лежал на койке. Сара бесшумно удалилась, надеясь, чтоон спит.

К ней подошел слуга и указал на шатер. Очевидно, ужин былготов. Сара вновь зашагала к шатру. Все уже собрались вокруг стола, заисключением доктора Жерара и миссис Бойнтон. Слугу послали сообщить старойледи, что ужин подан. Внезапно снаружи послышался шум – двое испуганных слугвбежали в шатер и возбужденно заговорили с драгоманом по-арабски.

Махмуд огляделся вокруг и вышел. Сара, повинуясь импульсу,последовала за ним.

– Что случилось? – спросила она.

– Старая леди, – ответил Махмуд. – Абдул говорит, что оназаболела – не может сдвинуться с места.

Сара ускорила шаг. Следом за Махмудом она вскарабкалась наскалу, подошла к покоящейся на стуле фигуре и притронулась к пухлой руке,пытаясь нащупать пульс.

Когда Сара выпрямилась, ее лицо было бледным.

Она поспешила назад к шатру и задержалась в проходе, глядяна группу в дальнем конце стола. Она заговорила, и собственный голос показалсяей резким и неестественным.

– Я очень сожалею. – С усилием Сара заставила себяобратиться к главе семьи – Ленноксу. – Ваша мать умерла, мистер Бойнтон.

Словно издалека, она наблюдала за лицами пятерых человек,для которых это сообщение означало обретение свободы…

Полковник Карбери улыбнулся своему гостю и поднял бокал:

– Ну, за преступление!

Глаза Эркюля Пуаро блеснули, выражая согласие с уместностьютоста.

Он прибыл в Амман с рекомендательным письмом к полковникуКарбери от полковника Рейса.[31]

Карбери было интересно повидать всемирно известногодетектива, чьи таланты так превозносил его друг и коллега по Интеллидженссервис.[32]

«Лучший пример психологической дедукции, какой только можнонайти!» – писал Рейс о разгадке убийства Шайтаны.[33]

– Мы должны постараться показать вам местныедостопримечательности, – сказал Карбери, подкручивая седеющие щетинистые усы.

Это был коренастый, не слишком опрятный мужчина среднегороста, с солидной лысиной и младенчески наивными голубыми глазами. Он нискольконе походил на военного, не будучи ни особо бдительным, ни ярым поборникомдисциплины. Тем не менее в Трансиордании[34] он являл собой власть.

– Например, Джераш, – продолжал Карбери. – Хотите тампобывать?

– Меня интересует абсолютно все!

– Да, это единственно правильное отношение к жизни. –Полковник сделал паузу. – Скажите, с вами когда-нибудь случалось, чтобы вашапрофессия следовала за вами?

– Pardon?

– Ну, допустим, вы едете куда-то отдохнуть от преступлений,а вместо этого находите очередной труп?

– Случалось, и не раз.

– Хм… – рассеянно произнес полковник Карбери. – У меня какраз имеется труп, который меня беспокоит.

– В самом деле?

– Да. Здесь, в Аммане. Престарелая американка отправилась вПетру с семьей. Утомительное путешествие, необычная для этого времени года жараи больное сердце сделали свое дело – старуха сыграла в ящик.

– В Аммане?

– Нет, в Петре. Сегодня тело доставили сюда.

– Ну?

– Все выглядит абсолютно естественно. Но…

– Но что?