К «павильону Благоухающего лотоса» можно было подойти с двух сторон – с восточной и с западной, ибо его ворота выходили на обе стороны. Все направились к западным воротам, на которых с внешней и внутренней сторон были прикреплены доски с надписями. Надпись снаружи гласила: «Здесь проникают за облака», а надпись, прикрепленная с внутренней стороны, возвещала: «Здесь шагают через луну».

У входа в главное строение матушка Цзя вышла из паланкина, и ее встретила Си-чунь. Миновав внутренний коридор, все очутились перед спальней Си-чунь, над дверями которой висела надпись: «Ограда Теплых ароматов». И действительно, как только служанки откинули дверную занавеску, в лицо пахнула волна теплого воздуха.

Все вошли в комнату. Не успев опуститься на стул, матушка Цзя спросила Си-чунь:

– Как подвигается твоя картина?

– Я сейчас не рисую, – ответила Си-чунь. – Холодно, краски загустели, боюсь, получится некрасиво.

– Ты уж не отлынивай, к концу года надо непременно окончить картину, – промолвила матушка Цзя. – Так что поторапливайся!

Но тут за дверьми раздалось хихиканье, и на пороге появилась Фын-цзе, одетая в баранью шубку.

– Ох и пришлось мне искать вас, бабушка! – с улыбкой воскликнула она. – Вы так незаметно скрылись и ничего никому не сказали!

– Я опасалась, что тебе будет холодно, поэтому не захотела тебя брать с собой! – ответила матушка Цзя, в то же время искренне обрадованная ее появлением. – Право же, ты настоящая бесовка! И как тебе удалось найти меня? Но не думай, что в этом заключается почтение к родителям!

– Да разве я только из чувства уважения к вам отправилась на поиски? – возразила Фын-цзе. – Просто я пошла к вам, но дома вас не застала, и никто из служанок не сказал мне, куда вы ушли. Я не знала, что делать, как вдруг появляются две монашки! Я сразу догадалась, что они принесли новогоднее поздравление или же пришли просить у вас под Новый год деньги на благовония, я понимала, что у вас дел и без того много и вы предпочли скрыться от них. Действительно, монашки пришли за деньгами, и я дала им. Я уже выпроводила их, так что больше вам прятаться незачем. Кстати, я приготовила для вас замечательного фазана – поторопитесь, иначе он перестоит!

Каждая фраза, которую произносила Фын-цзе, вызывала взрыв смеха.

Не дожидаясь, пока матушка Цзя начнет возражать, Фын-цзе распорядилась подать паланкин. Матушка Цзя не стала перечить. Она вышла из дома, опираясь на плечо Фын-цзе, села в паланкин и отправилась к восточным воротам.

По пути матушка Цзя то и дело выглядывала из паланкина и любовалась садом, который был словно посыпан серебристой пудрой. Вдруг она заметила Бао-цинь, стоявшую на склоне горки, а возле нее – служанку, державшую в руках вазу с веткой красной сливы, усеянной распустившимися цветами.

– Вы только поглядите! – восторженно воскликнула матушка Цзя. – Оказывается, она нас здесь поджидает, и еще с цветами сливы!

– Так вот она где! – воскликнули девушки. – А мы гадали, куда она запропастилась!

– Вот подумайте, – продолжала матушка Цзя. – Гора, снег, девушка в зимней одежде, а возле нее цветы сливы! Что это вам напоминает?

– Картину Цю Ши-чжоу «Ослепительный снег»! – без колебаний ответили ей. – Эта картина висит у вас в комнате.

Матушка Цзя покачала головой.

– Разве девушка, изображенная на той картине, так одета? Да кстати, она не очень красива!

В этот момент позади Бао-цинь появилась фигура, закутанная в темно-красный плащ.

– Что это там за девочка? – поинтересовалась матушка Цзя.

– Это не девочка, девочки все здесь – там Бао-юй, – ответили ей.

– Глаза у меня совсем испортились, – смутилась матушка Цзя.

Когда приблизились, оказалось, что это действительно Бао-цинь и Бао-юй. Обращаясь к Бао-чай и Дай-юй, Бао-юй сказал:

– Я только что еще раз ходил в «кумирню Бирюзовой решетки», и Мяо-юй дала мне по нескольку веточек сливы для каждой из вас. Я уже велел служанкам отнести их вам.

– Спасибо, – поблагодарили девушки.

Вскоре миновали ворота сада и добрались до дома матушки Цзя. Здесь все поужинали, а затем снова принялись шутить и смеяться.

Неожиданно на пороге появилась тетушка Сюэ.

– Ну и снег! – воскликнула она. – Из-за него я целый день не могла навестить вас, почтенная госпожа! Как у вас настроение? Сейчас самое время любоваться снегом!

– А почему у меня должно быть плохое настроение? – удивилась матушка Цзя. – Я даже немного повеселилась с внучками!

– Я еще вчера вечером приходила к своей сестре Ван, чтобы попросить ее разрешения устроить угощение в саду и полюбоваться снегом, – сказала тетушка Сюэ. – К сожалению, я пришла к вам слишком поздно, вы уже спали. Кроме того, я слышала от Бао-чай, что у вас не совсем хорошее настроение, поэтому я не осмелилась вас тревожить. Ах, если б я знала, что все это не так, я бы непременно вас пригласила!

– Сейчас ведь только десятый месяц и выпал первый снег, – с улыбкой заметила матушка Цзя. – Снега еще будет много, и полюбоваться им успеем, да и вы успеете потратиться на угощение!

– Если вы обещаете, я заранее вам признательна! – тоже улыбаясь, произнесла тетушка Сюэ.

– А вы, тетушка, не забудете о своем обещании? – шутливо осведомилась Фын-цзе. – Вы уж лучше сегодня же прикажите отвесить пятьдесят лян серебра и передайте мне, а как только еще раз выпадет снег, я устрою для вас угощение! Ведь так удобнее: и вам хлопот меньше, и можно будет не опасаться, что забудете!

– Что ж, дайте ей пятьдесят лян серебра! – попросила матушка Цзя. – Мы с ней разделим по двадцать пять лян, а когда пойдет снег, я притворюсь, что у меня нет настроения, и угощения не потребуется! Мы с Фын-цзе за деньги будем вам очень признательны, и вам беспокоиться не придется!.

– Замечательно! – Фын-цзе захлопала в ладоши. – Я думала точно так же, как и бабушка!

– Тьфу, бессовестная! – шутливо выругалась матушка Цзя, – Что ты болтаешь? Ведь тетушка – наша гостья! Неужели действительно можно заставлять ее расходоваться? И как у тебя хватило совести заранее потребовать у нее пятьдесят лян? Бесстыжая ты, право, бесстыжая!

– Бабушка очень дальновидна! – заметила Фын-цзе. – Она хотела посмотреть, не раскошелится ли тетушка Сюэ и не даст ли пятьдесят лян, которые она разделит со мной. Убедившись, что ничего не выйдет, она все свалила на меня и разыграла благородство! Ну ладно, я не буду требовать никаких денег с тетушки Сюэ, а сама внесу их за нее, устрою угощение и приглашу бабушку, да еще в придачу дам бабушке пятьдесят лян серебра! Будем считать, что меня оштрафовали за то, что я вмешалась не в