нестроении городов. Возницын остался непреклонен и здесь опять выиграл дело. После нескольких пересылок Маврокордато уступил: пункты эти в окончательный текст перемирного трактата включены не были[1339].

LVIII. Заключение перемирия 14 января 1699 г

Между тем наступали праздники Рождества Христова, сначала по новому, затем по старому стилю. 14/24 декабря, как повествует «Статейный список», присылал из Петер-Вардейна комендант к стоявшим при Карловице послам, в том числе и к Возницыну, «с поздравлением праздником Рождества Христова, которой по их вере праздновать будут утре, то есть декабря в 15 день. И против того 15 числа в ночи в Петр-Варадыне из пушек стреляли». А в самый день Рождества по новому стилю Возницын посылал от себя с поздравлением к цесарским, венецианскому и польскому послам и к петервардейнскому коменданту. «И те все благодарствовали, — отмечает „Статейный список“, — и обещались впредь взаимно в день Рождества Христова по старому календарю поздравить». 23 декабря старого стиля — неясно, почему именно в этот день, — прислал поздравить Возницына польский посол. Остальные, конечно, совсем забыли бы о данном ими обещании, если бы Возницын сам им oб этом не напомнил в довольно оригинальной форме. При наступлении Рождества по старому стилю, в сочельник 24 декабря, он счел нужным послать ко всем послам, и даже к турецким, с поздравлением. «И те послы взаимно его великого и полномочного посла тем праздником поздравляли ж».

Соглашением Возницына с турками на четвертом съезде о перемирии и уступкой со стороны Маврокордато по спорным пунктам о будущем посольстве и о нестроении крепостей дело между Россией и Турцией по существу было кончено; оставалось исполнить некоторые детали и прежде всего изготовить самые экземпляры договорного текста — «договорные письма». На это и ушла после четвертого съезда вся остальная часть старого декабря. Послы сначала пересылали друг другу черновые экземпляры трактата, чтобы установить одинаковый текст. Московский посол проявил при этом по обыкновению большую щепетильность, чем турки. Так, получив от Маврокордато латинский черновик текста турецкой стороны и одобряя его, он все-таки выразил желание, чтобы если не в турецком, то, по крайней мере, в латинском тексте турецкой стороны даты были поставлены от Рождества Христова, а не по турецкому летосчислению: «изобразить лето от Рождества Христова, а не турского счету лета». Маврокордато сразу же одобрил черновой латинский текст русской стороны. Затем происходило изготовление и пересылка беловых. Изготовив два беловых экземпляра: один — на турецком, другой — на латинском языке, и запечатав их в белый атласный мешочек, турки (21 декабря) отослали их к посредникам, которые передали их Возницыну, который «мешечек взяв… и роспечатав, и турское и латинское письмо выняв, велел перевесть и справить с прежним письмом (черновиком), каково прислано было от Маврокордато декабря в 18 день». Так как для перевода турецкого текста при его проверке своих филологических сил оказалось недостаточно, то Возницыну пришлось пригласить цесарского переводчика Ивана Адама Лаховича, который переводил с турецкого языка на латинский. Затем происходила сверка этого перевода с латинским текстом, присланным от Маврокордато, и, наконец, с латинского текста уже наши переводчики Петр Вульф и Иван Зекан переводили на русский язык. Тексты оказались согласными, «явилась только в речениях некиих измена, а в деле сходно». 23 декабря экземпляры русской стороны переписывались набело: русский текст — подьячим М. Родостамовым, латинский — переводчиком Иваном Зеканом, русский текст — «на четырех листах на доброй бумаге по обрезу золотом, по тетратному, и сшито шелком красным, и концы того сшивочного шелку для печати приведены к окончанию того письма, да с него ж список латинским письмом на такой же бумаге на дву листах». Эти беловые экземпляры были отосланы к туркам 24 декабря «в камчатном красном мешечке за печатью» вместе с турецкими беловыми экземплярами[1340]. Как видно из приведенных дат, у Возницына изготовление экземпляров договора приурочивалось к русскому Рождеству. Старое Рождество, 25 декабря 1698 г., и было взято сроком, начиная от которого перемирие заключалось на два года, по 25 декабря 1700 г. Итак, к Рождеству все было готово к подписанию, однако пришлось с подписанием несколько помедлить.

«С турскими, государь, послы на малое перемирие на два года я, раб твой, договорился, — писал Возницын Петру 23 декабря, — и договорные письма на мере постановили; и турские послы, написав по турску и по латине, отослали к посредникам, а посредники прислали ко мне, чтоб я их высмотря, паки прислал к ним, и свои, против того написав, прислал же; а подписать и размениться теми письмами на съезжем месте при посредниках, по обсылке с турки. И с тех писем, с своего список, а с турского перевод на сей почте отпустил к тебе, государю». Возницын просит далее прощения, если в чем действовал не так. Расстроить общий мир было совсем невозможно; согласиться на мир нельзя за великими трудностями, оставить царя одного в войне не смел. «Помилуй, милостивый государь, если что не против твоего намерения учинено: ей, учинил то по самой крайней нужде. А чтоб до миру всех не допустить, и того ни которыми делы учинить нельзя было, или б учинить мир вообще с другими: и к тому поступить за великими трудностьми не возможно было; оставить тебя, государя, одного в войне: и того учинить не смел же. Взял по твоему государеву указу и по письму малое перемирие, в котором ограждено и написано без всякой тягости. И те, при которых турки стояли, трудности, а именно: о нестроении вновь и о непочинке городов и о посылке в Царьград послов и о посредниках, — насилу отговорил; тут же и хан Крымской не забыт. Однакоже учинено то все в надежду твоей милости, размышляя то, что по сему постановлению как мир, так и война в твоей, государеве, воле». С подписанием договора он подождет, пока окончат остальные, чтобы не было упреков о несдержании союза. «Подписывать того договору еще погожу, покамест цесарцы и поляк подпишут, потому что я не токмо на словах, и на письмах просил их, чтоб они тебя, государя, по союзному обязательству не оставляли и договоров своих без удовольствования твоего с турки не совершали; но они не токмо словами, и листами своими в том отказали: и от того иному впредь отговориться будет нельзе, и несдержание союза никоторыми делы отрещи ему невозможно будет». Ему, Возницыну, никто из союзных не может сказать также и того, что он взял такой мир, какого хотел наравне с ними. «А чтоб кто сказал, что и я