— Правильно. Я был в соседнем кабинете. Ну и что?

— А следом за ней у вас появилась Сулахметова, котораязастала вас троих. Уже не было Зинкова. Вы не знаете, куда он выходил?

— Знаю. В свой кабинет, взять там документы.

— Вы сказали Сулахметовой, что в соседнем кабинетенаходится Хохлова. Вы ее там видели?

— Ах вот вы о чем. Нет, не видел. Но знал, что онадолжна быть в другой комнате, в той самой, в конце коридора. Игорь перед уходомподготовил материалы, которые надо было размножить на принтере. Наш лазерныйпринтер находится как раз в той комнате. Она там и работала.

— Вы к ней заходили?

— Нет. Но я знал, что она там.

— И когда вы видели ее в последний раз?

— Примерно часов в шесть. Она намеревалась отнестиданные Раисе Асафовне, И понесла бумаги туда.

— И когда появилась Ольга?

— Примерно в то же время, вместе с ней. Но онаприходила по поручению Елены Витальевны. И у нее были совсем другие бумаги.

— Значит, примерно в половине седьмого из вашего зданиявышли и вошли три женщины: Ольга Финкель, Раиса Сулахметова и убитая АллаХохлова, так?

— Да. И следователь об этом же спрашивал. Но большеникто к нам не приходил.

В этот момент дверь открылась, и в комнату буквальноворвался Шенько.

— Ты слышал, что случилось? — выкрикнул он,красный от волнения.

— Нет, — удивился Алексанян, — а чтопроизошло?

— Убили Олю.

— Что?! — не поверил собственным ушамАлексанян. — Что ты сейчас сказал?

— Олю убили, — повторил непослушными губамиШенько. И только теперь заметил стоявшего чуть в стороне Дронго. — А выразве не знали? — спросил он у него.

— Знал, — кивнул Дронго.

— Тогда почему вы здесь? — закричал эмоциональныйАлексанян. — Надо помочь… нужно туда бежать.

— Ей уже ничем не поможешь, — сказал Дронго.

Алексанян схватился за голову.

— Я так не могу, не могу! — закричал он,выскакивая за дверь.

— У него жена умерла в прошлом году, — сообщилШенько, — поэтому он так реагирует. Там, кажется, приехали ваши коллеги. Явидел, как они шли через проходную. Как странно, — поднял онперебинтованную руку, — она мне сделала перевязку, а сама…

Он не договорил, отходя к окну. Дронго понял, что сейчас еголучше ни о чем не спрашивать, и вышел из помещения. Во дворе уже толпилисьлюди. На носилках несли Архипова. Очевидно, он был совсем плох. Дронго подошелпоближе и услышал за спиной неприятный резкий голос:

— Ну, успокоились наконец?

Дронго обернулся. Рядом стоял Левитин.

— Я вам говорил, чтобы вы здесь не занимались частнымрасследованием, — жестко продолжал Левитин, — но вы меня непослушались. Теперь вы сами влипли в историю.

— В какую историю? — не понял Дронго.

— Вы единственный посторонний на территории института,зафиксированный здесь в момент совершения убийства. Значит, вы самый главныйподозреваемый, — торжествующе объяснил полковник.

— Не говорите глупостей, — холодно заметилДронго. — Неужели вы не понимаете, что преступление совершил один и тот жечеловек? И это как раз решающее свидетельство невиновности Мовчана.

— Это не доказательство, — торопливо сказалЛевитин, — я могу подозревать кого угодно. Вы могли понять, что не сможетераскрыть это преступление, и, чтобы поддержать свое профессиональное реноме,решили специально убить вторую женщину. Таким образом снимаются подозрения с Мовчанаи доказывается ваша гениальность.

— У меня есть свидетели, которые могут по минутамрассказать, где я был, — отрезал Дронго, — я не отлучался никуда нина минуту. Даже не ходил в туалет. Поэтому доказать, что был убийцей я, будетневозможно. Или вы попытаетесь и меня посадить в общую камеру?

— Ладно, ладно, не нужно так напирать, — грубооборвал его Левитин, — я просто высказываю версии. Вы сами должныпонимать, что это крайне неприятная история. Посторонний человек на территорииинститута, и происходит убийство.

Архипова уже унесли. Дронго проводил взглядом носилки. К нимподошел кто-то из сотрудников Левитина.

— Вас вызывают, — сказал он на ухо начальнику.

Полковник кивнул и повернулся, намереваясь отправиться восновное здание. Посмотрел на Дронго, и что-то мелькнуло в его глазах. Может,вспомнил про Чогунаш. Или просто подумал, что был слишком груб с этимэкспертом. Или же расчетливо решил, что такой аналитик может ему понадобиться.

— Вы идете со мной? — вдруг спросил он.

— Да, — кивнул Дронго, — иду.

Они вошли в основное здание. Люди, собравшись вгруппы, — сотрудники института и работники ФСБ, Климов и бригадапрокуратуры — уже работали в душевой. К Левитину подошел разом постаревшийСыркин.

— Пойдемте в кабинет Сергея Алексеевича, — убитымголосом предложил он.

— Сначала в душевую, — резонно возразил Левитин.

Полковник шел первым. Дронго чувствовал некое подобие вины,словно действительно был виноват во втором убийстве, происшедшем на территорииинститута. Левитин вошел в душевую, не оборачиваясь. Дронго не пустили внутрь,стоявшие у дверей сотрудники и он встали у стены, понимая, что должныподождать.

Минут через десять из душевой вышли Климов и Левитин.Климов, увидев Дронго, даже не удивился. Он кивнул ему как старому знакомому.Левитин стоял молча. Очевидно, на него подействовало увиденное. Сотрудники ФСБнечасто сталкивались с подобным зрелищем. Если для сотрудников прокуратурытрупы были ежедневной реальностью их работы, то для сотрудников ФСБ это былочрезвычайное происшествие.

Левитин пошел к лифту. Климов обернулся к Дронго.

— Вы были здесь в момент убийства? — спросилследователь.

— Да, — ровным голосом сообщил Дронго.

— Идемте с нами, — предложил Климов. —Заканчивайте, — обратился он к одному из своих сотрудников.

Они вошли в лифт вчетвером, вместе с Михаилом Михайловичем.Пока кабина поднималась вверх, все молчали. На четвертом этаже никого не было.Они прошли к приемной. Секретарь Архипова лежала на диване, около нее стоялинесколько женщин. Увидев вошедших, она попыталась подняться.

— Лежите, — махнул рукой Климов, проходя ккабинету Архипова. За ним вошли остальные. Настроение было не простоподавленным. Все были совершенно огорошены.

— Итак, — подвел неутешительный итогКлимов, — в институте произошло второе убийство. Второе подряд. Отсюдаможно сделать несколько выводов.