Каждый сантиметр моего тела мгновенно стал чувствительным. Сердце забилось с утроенной силой, грозясь просто-напросто вырваться из груди. Губы пересохли, и я шумно сглотнула слюну, что вдруг стала вязкой.

Он почти касался губами моей шеи, для чего ему наверняка пришлось согнуться в три погибели.

– А… – попыталась я выдавить из себя хоть что-нибудь.

– Молчи, – раздалось у самого моего уха, и я проглотила все возражения.

Почувствовав, как его ладонь медленно заскользила от моего плеча до локтя, а затем обосновалась на талии, я все-таки дернулась и мгновенно попала в плен из обеих рук. Четко ощущала на своей талии каждый его палец. Дыхание перехватило до невозможности сделать вдох. Казалось, что внутри меня сжалась каждая мышца.

– Молчи, – повторил он, убирая мои волосы мне же за спину, открывая тем самым шею.

Еще до того, как губы Персиди коснулись изгиба и чувствительного места за ухом, я уже знала, что он собирается сделать. Но на одном поцелуе третьекурсник не остановился. Крохотные невесомые прикосновения ложились на горящую кожу одно за другим.

– Ты… – выдохнула я сквозь пересохшие губы.

– Молчи, – приказал он и прижался ко мне всем своим телом, фактически вжимая в стену.

Его дыхание стало тяжелым, шумным. Я слышала только его и пульс, который стучал у меня в ушах.

Его пальцы вновь коснулись моей шеи. Мягко погладив чувствительную кожу, он поднялся выше – до линии подбородка – и заставил меня запрокинуть голову.

Жаркое частое дыхание опаляло мои приоткрытые губы. Я понимала, что он меня сейчас поцелует. Я все понимала. Даже то, что никто давно не стоял в конце этого чертового коридора.

Коленкой между ног, несмотря на ограниченное пространство, я саданула ему от всей своей души.

Персиди смачно выругался сквозь зубы, спиной выбираясь из ниши, скрытой гобеленом. После моего воспитательного удара он согнулся едва ли не напополам.

Я вышла в коридор вслед за ним.

– Молчи, персик, – прошипела разъяренно, придумав ему новую обидную кличку. – Еще раз попробуешь провернуть что-нибудь подобное, и я за себя не ручаюсь.

Решив, что сказала достаточно, я намеревалась уйти. Даже сделала пару шагов по направлению к лестнице, когда меня тихо окликнули:

– Салли, подожди. Ты же не знаешь, как выбраться отсюда так, чтобы тебя не поймали.

– Плевать, – обернулась я на миг, не прекращая идти. – В отличие от всех вас, я не держусь за это место. Если мама меня заберет, я буду только счастлива.

Я не успела пройти и трех шагов, как Персиди догнал и схватил меня за руку. Мгновенно развернувшись, размахнулась, чтобы влепить этому не унимающемуся наглецу еще и пощечину, но он поймал мою руку за запястье у самого лица.

– Ты ошибаешься, Салли. Ты не будешь счастлива. Уже нет.

– И почему же? – едко усмехнулась я, хотя веселья вообще не испытывала.

Глядя мне прямо в глаза, он произнес:

– Потому что тогда не получишь ответ на свой вопрос. Ты спрашивала у меня, зачем нам доступ в закрытую часть преподавательской библиотеки. Я тоже хочу найти родителей, Салли.

– Я знаю, кто моя мать, – возразила я.

– Но не отец. Ты ведь хочешь узнать, кто он? Драгонов очень много, и любой из них может быть твоим отцом.

Пока мы мерились тяжелыми взглядами, в коридоре повисла гнетущая тишина. Я вновь видела эту насмешливую улыбку в его глазах и понимала, что все совсем не просто так. За любое содействие всегда назначается цена.

– Тебе-то какой резон помогать мне?

– Не знаю.

Легко пожав плечами, он отпустил мои запястья.

– Может, во мне резко проснулась тяга к альтруизму. А может, просто никто до сих пор не осмеливался называть меня белобрысым. Пойдем, провожу, саламандрочка. Обещаю держать руки при себе. Буду раздевать тебя исключительно взглядом.

– Юмор у тебя отстойный, – проворчала я, но все же пошла вместе с ним в противоположную часть коридора, потому что хотелось скорее оказаться в своей комнате.

– А кто сказал, что я шучу?

Увидев коварную улыбку на его губах, я аж с шага сбилась. Запнувшись на ровном месте, едва не пропахала носом пол, но Персиди ловко поймал меня за шкирку – как котенка. Правда, ничего не сказал. Лишь покачал головой с таким выражением лица, словно у меня не из того места не только руки росли, но и ноги.

Я решила, что до возвращения в комнату больше не стану думать об этой странной встрече. Завтра. Анализировать случившееся я буду завтра, когда у меня притихнет желание прибить его на месте.

Из главного здания академии мы выбирались интересным способом – через окно в коридоре второго этажа. Проблема заключалась в том, что у стены не имелось приставной металлической лестницы, но она белобрысому и не требовалась.

– Доверься мне один раз, – произнес он с таким выражением лица, что верить ему хотелось в последнюю очередь.

И правильно! Открыв створку, он схватил мгновенно начавшую сопротивляться меня на руки и…

Просто сиганул в окно. На земле мы оказались меньше, чем через секунду, но за этот миг у меня вся жизнь перед глазами пронеслась.

– А ты боялась.

Он спихнул меня со своих рук. Я едва в траву не свалилась, но вовремя успела перегруппироваться и приземлиться на ноги. Искренне хотелось убивать. Ну или хотя бы покусать. А этой заразе все нипочем.

До моего корпуса мы добирались короткими перебежками, стараясь избегать участков с фонарями. Благо расстояние от главного здания было мизерным.

– Интересно, Нирэл уже добрался до вашего общежития?

– Да что ему будет? – отмахнулся блондин. – Уверен, он, в отличие от нас, уже лежит в собственной постели.

Пока не расстались, я решила затронуть самую важную тему:

– Но ты же понимаешь, что один из допусков мой?

– Очень навряд ли, – усмехнулся парень криво, заставив меня снова сбиться с шага. – Нирэл спонсировал это мероприятие и доставал ключи, я добывал зелья, порошки и артефакты, чтобы вылазка при наличии любых трудностей прошла гладко. А ты?

– А я…

Возмущенная принижением своего вклада в общее дело, я сразу не нашлась что ответить. Добравшись до боковой стены корпуса, на которой располагались балкон и лестница, остановилась.

– А без меня вы вообще ни одного допуска не достали бы.

В ответ этот тип улыбнулся одним уголком губ, пугая меня все больше.

– Спорное утверждение. До завтра, саламандрочка.

– Еще раз меня так назовешь… – окончательно разъярилась я.

– И что? Что будет? – спросил он с вызовом.

Я буквально задохнулась негодованием от его наглости!

– Вот когда придумаешь, тогда и поговорим.

Сказать хотелось очень многое. Я даже раскрыла рот, намереваясь высказать свое отношение к таким наглым третьекурсникам без стыда и совести. Но не прошло и секунды, как Персиди снова подхватил меня на руки и вместе со мной запрыгнул на балкон второго этажа.

Вот просто взял и запрыгнул! И пока я повторно отходила от шока, крепко встав на обе ноги, соскочил вниз в траву и направился