Гуль – так звали одноклассника Смерти из-за его особой любви к человеческому мясу – и сам не был отличником. Он подсказал костлявому материал только из-за того, что хотел потешиться над Смертью.

– Э-э-э… У них нет половых органов, – медленно, высматривая реакцию учительницы, перефразировал слова одноклассника Смерть.

– Ох, как ты мне надоел, Жнецов! Как надоел!

– Но я же правильно сказал!

– Да толку (!) от твоего «правильно»?! На один вопрос ответил, и то – с трудом! Садись, «три с минусом»!

Смерть, положив мел на стол учителя, прошёлся по классу с опущенной вниз головой. Ему были слышны смешки и издёвки одноклассников: «Вот придурок! Эта теория – уровень прошлого столетия!» Смерть не стал терпеть и, проходя между парт ненавистных ему одноклассников, каждому из них «раздал» по подзатыльнику. Те не перечили. Смерть был довольно силён и часто пользовался этим. Он был из тех, кто одновременно являлся и грозой всего класса, и простым лохом, которого недолюбливали даже изгои.

– Позорище! – продолжала учительница. – В такой приличной семье вырос, а вышел таким оболтусом! Ты же на своих костлявых плечах всё вывезешь ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО благодаря богатому отцу!

– Главное, что вывезу, – с легкомысленным выражением лица сказал Смерть.

Класс засмеялся, а учительница на мгновение потеряла дар речи. Хотя к словам костлявого подростка пора бы уже привыкнуть. Смерть никогда не лез за словом в карман. Плевать – учитель с ним спорил или ученик, способный легко дать по морде.

– Пф… – вздохнул Смерть и ухмыльнулся. – Чего я смешного сказал? – и сел за одну парту с Голодом. – Даже та шутка про мамку Гуля была смешнее.

––

Гуль ответить словами не мог. Зато этот смуглый горбатый демон с выпирающими рёбрами мог хорошенько врезать. Его широкие ладони могли придушить без лишних усилий, а ослиные копыта – выбить весь воздух из легких.

А причина их ссоры со Смертью была глупой. Хвастовство Гуля развязало Смерти язык.

– Вы слышите этот бас? – Гуль назойливо тыкал каждому в лицо коробочку, приятно бьющую по лицу с глухим звуком. – Ваши колонки сосут в сравнении с этой малышкой.

Гуль любил громкую музыку. Все одноклассники слушали песни, насыщенные «пум-пум-пум» – и неважно, хотели они этого или нет.

– Ну, мать твоя сосёт получше, я тебе так скажу, – сказал Смерть и ушёл из школы, украшенный несколькими синяками.

––

Голод не отличался умом, поэтому даже не понимал (и понимать не хотел), что хочет от Смерти эта старая карга. Они оба не выделялись искусными научными знаниями. Их подставляло ещё то, что они попали в класс с кучей умных детей.

– М-да… – тихо сердился Голод. – И «это» называют учителем?

– В смысле? – спросил Смерть и уткнулся в тетрадь, взяв в руки давно засохшую ручку и принявшись чиркать невидимые каракули, чтоб создавалось хоть какое-то впечатление, будто он пишет материал.

– Будь я учителем, я бы не стал так орать на учеников, – рассуждал Голод. – Понятное дело, можно поругаться для профилактики, но… позорить при всём классе? Что за тупой метод?

Голод мечтал быть учителем. Из него бы вышел действительно хороший преподаватель, но все, как один, твердили, что ему это не нужно, даже Смерть скептически отнёсся к такому выбору со стороны лучшего друга. Лишь отец принял его выбор. Кто знает, может, он ещё передумает идти в суровую школьную рутину?

– Сколько до звонка? – спросил Смерть.

– Три минуты, – глянув на часы, ответил Голод.

– Вот и отлично…

– После уроков воплощаем твой план, как договаривались?

– Может, завтра?

– Ты мне это год уже говоришь.

– У меня башка болит.

– На протяжении года? Сходи на обследование, – усмехнулся Голод. – Да давай! Ты, такими темпами, до конца школы к ней не подойдёшь.

– Ты прав…

***

Была ранняя весна. С адских улиц уже сходил снег, никак не подходящий всей красноте этого мира. Четверо демонов с угрожающим видом стояли, навалившись на грязные сугробы. Костлявый, истощённый и двое лишних, о внешних чертах которых Смерть и Голод забывали даже когда моргали. Стояли они между жилых многоэтажных домов.

Смерть задумчиво ждал, иногда почёсывая накрытое шарфом лицо. Уже час она не идёт.

– Ладно, может, на дополнительные занятия осталась? – предположил Голод. – Может, потренируемся пока? Ну, как мы это воплотим.

– Давай…

Смерть достал из портфеля шапку, которую его заставлял носить отец, но в ней парень ходил лишь около своего дома, а за его пределами снимал её и клал обратно, в боковой отсек портфеля.

– Буду за двоих сразу, – сказал Смерть, пойдя по прямой. – Пройдите к лестнице, – приказал он двум парням, – может, объявится. Как увидите её, сразу бегите сюда и предупредите.

Голод встал сзади и спокойно двинулся вперёд. Голод ускорил шаг, затем побежал, сдёрнул шапку с головы Смерти и, выпрямившись в спине и размахивая руками, ускорился. Смерть, поменяв положение и встав в позу «проходящего мимо», вдруг скорчил удивление и кинулся за Голодом. Погоня продолжалась недолго. Голод остановился тут же, как увидел, что Смерть отреагировал.

– Ты дурак? – спросил Смерть.

– А чё тебе не понравилось? – не понял Голод.

– Ты остановился, можно сказать, у неё перед носом!

– Мне кажется, нормально. Зато поймёт, что тебя надо бояться!

– Нет, так