живу, смотрела словно со стороны. Детально продумывала прилавок, стеллаж, два маленьких столика справа от входа, заглядывала через пока несуществующую мебель в гостиную и довольно улыбалась. У меня будет очень уютная пекарня, если глава города выпишет разрешение.

На обед готовила клецки, их же разогрела и на ужин. Тиммион ел с удовольствием все, что готовила, но я все равно каждый раз спрашивала, нравится ли ему. Мужчина неизменно жмурился, причмокивая губами.

– Как называется это блюдо? – спросил он за ужином.

Я вновь пригласила мужчину присоединиться к трапезе, к тому же, совсем скоро стемнеет, и нам пора было вывозить из дома яды и травы Карлы.

– Клецки. Моя бабушка часто готовила их, когда не было денег ни на что другое.

– У тебя закончились деньги? Почему мне не сказала?

– Не закончились, – рассмеялась, перехватив встревоженный взгляд Тиммиона. – Мне просто нравится это блюдо, поэтому я его приготовила.

– Хорошо, – кивнул он, проглатывая еще кусочек. – А вот моя бабушка готовить совсем не умела, наверное, потому что ей никогда не приходилось этого делать.

– Что, совсем никогда?

– Пятеро кухарок на ее кухне были против того, чтобы к ним присоединилась хозяйка, – усмехнулся Тиммион.

Мне же показалось, что за смешком он спрятал грусть. Хотя может, просто показалось.

– Пора выезжать, – сказала я, подходя к окну.

Солнце в этом мире садилось рано, несмотря на то, что сейчас был летний период. К восьми часам небесное светило клонилось к закату, а к девяти уже стояла кромешная тьма. Интересно, а во сколько здесь темнеет зимой?

– Я подгоню кэб, – согласился Тиммион.

Ближайший час мы очень осторожно выносили коробки с ядами и другими зельями. Зря Тиммион думал, что в повозку все не поместится, и нам придется возвращаться снова – я упаковала все так, что ведьмовской хлам занял всего семь коробок, которые прекрасно поместились в кэб. Правда нам с Тиммионом пришлось крепко прижаться друг к другу, а когда одна из коробок едва не вывалилась на дорогу, то мне и вовсе было предложено место на коленях.

– Не волнуйся, нас никто не увидит, – веселился мужчина, когда я перебиралась к нему на колени с ворчанием.

– А куда мы едем? Сомневаюсь, что яды можно просто выбросить в поле или озеро, они же ядовитые!

– Ядовитые яды, – хохотал Тиммион. – Не то слово.

Ответа на свой вопрос я так и не получила, поэтому все время, пока мы ехали, внимательно смотрела по сторонам, стараясь разглядеть в темноте хоть что-то. Слабого лунного света хватало разве что на то, чтобы посеребрить траву, да высветить очертания дороги.

Кэб катился по дороге, пересекающей поле. Наверное, то самое, куда меня в первый день привел Создатель. Сейчас я почувствовала легкий укол грусти при воспоминании о том дне, но быстро взяла себя в руки и решила наслаждаться тем, что имею.

А имела я в данный конкретный момент горячего мужчину подо мной. В прямом смысле горячего – жар от его тела проникал через его одежду и через мое платье, у меня потели то спина, то ладони. Вот последние, скорее всего, из-за того что чувствовала я себя крайне неловко.

На Тиммиона старалась не смотреть, но когда бросила на его лицо всего один короткий взгляд, поняла, что я единственная, кто чувствует себя крайне смущенно. Мужчина имел вид сосредоточенный и задумчивый. Он смотрел прямо перед собой на дорогу, одной рукой придерживая вожжи, второй меня за спину, чтобы я не свалилась, когда повозка подпрыгивала на ухабах.

Если не брать во внимание скрип колес и редкое фырканье лошади, то вокруг стояла такая мертвая тишина, что было слышно пение сверчков в траве. В лицо летели мошки, я их и не замечала, все мое внимание было сосредоточено на дыхании. Отчего-то оно сбилось в ту самую секунду, когда я пересела на колени к Тиммиону.

– Расслабься, я не кусаюсь, и даже не намерен совершать непристойности, – тихонько рассмеялся мужчина.

Его ладонь скользнула по моей спине вверх до шеи, но сразу же вернулась на талию, отчего я еще сильнее напряглась.

– Если тебе неуютно, мы можем пойти пешком, – предложил он.

– Все в порядке, – выдохнула дрогнувшим голосом и, чтобы сменить опасную тему, добавила: – Я нервничаю из-за ядов. Как мы будем от них избавляться?

– Сейчас все увидишь.

Впереди в лунном свете блеснула черная гладь крошечного озера. Оно занимало всего пару-тройку метров на поляне и походило скорее на лужу.

– Что это за водоем? – нахмурившись, спросила я. – Не помню, чтобы на карте было указано озеро рядом с Кааном. Мы ехали от силы пару часов, откуда так близко взялось озеро?

– Оно не указано на картах.

– Опасное, как и деревни?

– Именно.

– А почему? Аррель говорил мне, что некоторые деревни не указывают, потому что в них творится что-то жуткое, но он ничего не говорил про озера.

Тиммион отпустил вожжи, лошадь в этот момент дернулась к воде, и мужчине пришлось резко остановить ее.

– Так, давай-ка оставим кэб чуть подальше. Возвращаться домой пешком мне бы не хотелось.

– Почему пешком? Ты не ответил на вопрос. Что не так с этим озером?

Мужчина перевел взгляд на меня, и я, перехватив его, вздрогнула. Тиммион смотрел на меня со страхом, и, поняв это, мне сделалось по-настоящему жутко.

Мы сидели так, глядя друг на друга, несколько минут. Словно боролись с собой, чтобы наконец решиться ступить из повозки на землю. Тиммион переборол себя первый, осторожно снял меня с колен и спрыгнул на землю.

– Идем со мной, – он подал мне руку, опасливо косясь на озеро.

Вода в нем больше не была спокойной – покрылась рябью. Я сцепила зубы, храбрясь, и вылезла из кэба. Только сейчас ощутила неприятный болотный запах, содержащий в себе запах тухлой рыбы и цветущих водорослей. Пока Тиммион таскал коробки к кромке воды, я наблюдала за ним, едва дыша. В кэбе осталось всего две коробки… одна…

– Если тебе страшно, оставайся здесь, я все сделаю сам. Ладно?

– Ну уж нет, – решительно помотала