опасности, наши друзья решили лечь спать. За неимением кроватей, устроились на полу, возле камина. Кто-то положил голову на куртку, кто-то — на рюкзак. Ложе было отнюдь не королевское, но чего было ожидать от не очень-то гостеприимного хозяина. По крайней мере, в комнате было очень тепло и все чувства и ощущения здесь будто немного притуплялись. Голод и жажда были лёгкими, а никак не мучительными, хотя последний приём пищи у всех троих был рано утром. Если хотелось спать, то совершенно не смертельно, а так естественно, как будто после обыкновенного, размеренного дня, не наполненного событиями и эмоциями. Только одно чувство обострилось здесь — чувство какой-то бессильной тоски, безграничного одиночества и печали.

В последние минуты перед отходом ко сну, перед Артуром Рэйвеном появился светлый облик Терезы, всё такой же юной, радостной и очаровательной. Но она была так далеко! Он кричал, звал её, но его голос тонул в тягучем мутноватом воздухе. Она не слышала его, да и не могла услышать. Она всё отдалялась и отдалялась, очень скоро исчезнув совсем. Из-под опущенных ресниц юноши выскользнула слеза, упав на тыльную сторону ладони, подложенной под голову. Младший брат смерти укрыл узников своей тяжёлой рукой, и они забылись крепким сном до самого утра.

Глава 15. Смерть и рождение

Н-да… Фантазия у мистера Хоггарта была весьма недурно развита… Никакого яда в еде не оказалось. Артур, Рональд и Нед благополучно проснулись с чувством лёгкости и невероятной бодрости. Проснулись все одновременно, будто кто-то снял с них сонное покрывало, оберегающее их от тревог и неожиданных пробуждений. На столе стоял тот же поднос, только не с пустыми чашками и тарелками, а со скромным завтраком на три персоны. Шторы были снова задёрнуты и вокруг царил уже привычный мягкий полумрак. Значит, кто-то был здесь, пока они спали… Значит, в доме они не одни… Изощрённая пытка неизвестностью и страхом…

Лёгкость, появившаяся после пробуждения, мгновенно исчезла, поглощённая этими жуткими мыслями. Фантазия заиграла, забила ключом, и здесь уже необходимо было изрядно постараться, чтобы взять себя в руки и защититься от накатывающей волны паники. Снова охватила Рона и Неда какая-то необъяснимая слабость, ноги и руки не слушались, и им оставалось только безвольно сидеть на полу, прислонившись к стене. Артур же был полон сил и решительности. В нём тоже проснулся страх, но он так сильно стыдился этого чувства, что просто не мог сидеть на месте и ничего не делать, ведь тогда страх поглотил бы его полностью. «Я больше не могу так, не могу… Раз нам больше не выбраться отсюда, лучше действительно поскорее умереть». Юноша рывком поднялся на ноги и схватил свечу.

— Я пойду по замку. Возможно, мне удастся что-то найти. Потайной ход, ключи, Хоггарта, наконец! Я больше не могу сидеть здесь! — его голос сорвался на крик, нервный, отчаянный.

— Ты же не пойдёшь один! Артур! Мы пойдём с тобой! — Рон и Нед тщетно пытались побороть слабость и тяжесть, удерживающие их на полу. Нет, всё это напрасно, напрасно…

Ничего не ответив, Рэйвен развернулся и направился прочь из комнаты. Он, зачем-то, тихо прикрыл на собой дверь комнаты, в которой они все сейчас обитали. Он не отдавал себе отчёта в своих действиях, какая-то невидимая рука направляла его.

В дверях всё так же не было ручек, они всё так же были заперты. Ничего нового в замке не появилось. Но Артур всё шёл и шёл вперёд, медленно и осторожно, как завороженный. Огонёк свечи отплясывал какой-то замысловатый танец, играя отблесками на картинных рамах и стенах. Мягкие ковры так сильно заглушали шаги, что их было не слышно вовсе. Слышно было только собственное дыхание и тихое потрескивание дров в ярком огне камина. Жизнь казалась нереальной. А может, это была уже и не жизнь вовсе? Может, они остались где-то на ладонях смерти? Остались призраками, ещё не утратившими телесный облик..? Спустившись по лестнице, Артур замер. Откуда-то справа ему вдруг послышался тихий, но настойчивый шёпот, повторяющий только одно: его имя. Страх уступил место ярости. Рэйвен бросился в ту сторону, откуда слышал таинственный голос. По мере приближения к правой стене, примыкающей к главной лестнице, этот зов становился всё громче, всё твёрже. Но никого не было. Вокруг ни души, пусто, как и прежде. Нет ни двери, ни окошка. Есть только нечто, висящее на стене и закрытое куском чёрного бархата. Рука сама потянулась к ткани и спустя мгновение она уже была сорвана. Зеркало… Старое, начинающее чернеть, зеркало. Это оно звало его, шёпот ещё не умолк окончательно. Тишина снова воцарилась только тогда, когда Артур вплотную подошёл к зеркалу и заглянул в него. Он видел там то же ужасное лицо, которое явилось ему в видении в доме Элфордов. Серое, надменно-равнодушное, с подёрнутыми тёмной пеленой глазами. «Нет! Нет! Это не я! Это не может быть правдой!». Рэйвен в отчаянии дотрагивался до своего лица, но зеркало не поддавалось и настаивало на своём. Тогда, не выдержав этого зрелища, он с силой ударил кулаком в ненавистного призрака. Зеркало разбилось, дом на несколько секунд наполнился женским криком, полным боли, и осколки посыпались на пол. Капли крови с порезанной руки юноши падали на них и с шипением и дымом растворялись.

— Что я наделал… — прошептал Артур, опустившись на колени. Он брал в руки то одну, то другую частичку магического зеркала, но они больше ничего не отражали. Они были мертвы.

Из внутреннего кармана пиджака выскочил камешек рубина, наделавший совсем недавно столько шума, а теперь забытый и заброшенный. Он слегка померк, но не потерял своей крайней привлекательности в глазах Артура. Он поднял его израненной рукой и зажал в кулаке. Поняв, что толку от сидения на коленях подле разбитого зеркала нет и не будет, он поднялся, взял в свободную руку свечу и решил ещё раз проверить левый коридор. И здесь всё было, как прежде… Остановившись у последней двери, он бесцельно водил по ней глазами, не надеясь что-либо обнаружить. Просто у него больше не было идей, он больше не знал, что делать дальше. Надежда спастись уже почти умерла, надежда что-либо обнаружить умирала с каждой минутой. Хотя, что вообще хотел обнаружить Артур Рэйвен? Он и сам не знал. Просто он чувствовал, что не может находиться больше в этой тишине и бездействии. Не может находиться с Роном и Недом… Он сойдёт с ума, если останется с ними надолго в такой обстановке. Они стали ужасно раздражать