Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Боже-Император, примархи и святые-мученики, мальчик, сколько тебе лет?! — спросил Джарландо.
Рядовой ничуть не смутился и ответил:
— Семнадцать, господин сержант!
Джарландо поморщился и проговорил:
— Прекрати орать. Ты попал в разведку, сынок. Тут не орут.
— Виноват! — рядовой заметил налитые кровью глаза сержанта, а поэтому чуть понизил громкость. — Господин.
— Вот так, вот нормально, — Джарландо вздохнул и осмотрел новобранца внимательнее. — Что это за хуйня?
Сержант показал пальцем на плотно набитый вещевой мешок, который болтался у Вилхелма под вокс-станцией.
— Личные вещи, господин.
— Высыпи их вон в той палатке, — приказал сержант, — но мешок оставь, пригодится.
— Мне ещё нужно отметиться…
— Рядовой… как-тебя-там… разве ты не понимаешь всей важности миссии, которая на нас лежит, а? Да без разведки всё это войско и шага из лагеря не сделает! А тебе нужно отметиться… Да пока ты отмечаешься, фон Валлен засядет в кустах через дорогу, мерзко посмеётся, а потом выебет нашего пресветлого генерала в жопу! А тебе "отметиться надо". Иди в ближайший шатёр и высыпи это говно! Живо!
— Есть, господин!
Рядовой отправился выполнять приказ, а Джарландо повернулся к своему крохотному отделению и произнёс:
— И спрашивается, на кой хер стоило сюда возвращаться? Помните Марахию, ребята? Солнце! Тепло круглый год! А какой там океан был! А какая рыба! М-м-м, пальчики оближешь!
— Говорите за себя, сержант, — отозвался Бенвенуто Греко, последний боец отделения. — К концу кампании меня уже тошнило от рыбы.
— А что, тут лучше что ли?! Говёная еда, говёная вода… говёное пополнение. Боже-Император, награди Густаво язвой, подагрой и сифилисом! Не стоило нам возвращаться.
— Густаво — клёвый! — воскликнул Анджело.
— И ты туда же, дебил, — поморщился Джарландо. — Густаво был клёвым, а теперь превратился в обычного политикана. Я охуел от той речи в Нюренберге. "Победа истинных сынов Стирии?" "Нюренбергский триумф"? Как же?! В городе шаром покати, поживиться нечем, баб по подвалам прячут…
— Зато красиво… — произнёс Анджело.
— Нашли музей, долбоёбы…
— Да ладно, серж, — Бенвенуто поднялся на ноги и закинул автоматическое ружьё за спину. — Война идёт. Кто ж знал, что так всё повернётся?
— Густаво знал! Не стоило нам вообще вмешиваться! Ох, парни… вроде учишь вас, учишь, но в одно ухо влетает, в другое вылетает. Ладно… собирайтесь. Вон наш герой возвращается.
Джарландо кивнул в сторону связиста.
— По коням, — приказал сержант.
Разведчики покинули лагерь. Первое время они двигались по пыльной дороге, но когда разминулись с блокпостом, Джарландо велел скакать по полям.
На горизонте высилась лесополоса — висарисы, хвойные деревья, похожие на зазубренные копья, вонзившиеся в землю. Очень старое насаждение — некоторые висарисы вытянулись приблизительно на двадцать метров. Точнее можно было сказать, только приблизившись.
А по обе стороны от тёмно-зелёной полосы раскинулись пастбища с диким бушем, карликовым кустарником, настолько выносливым, что он мог расти даже при минусовой температуре под слоем льда. Офицерские лошади даже близко не подходили к коричневым зарослям, а вот солдаты приучали животных питаться, чем придётся, если прижмёт. В этом все живые существа похожи.
— Эй, рядовой… Как-тебя-там, — позвал Джарландо.
— Меня зовут Вилхелм, господин сержант. Вилх…
— Я буду звать тебя рядовым Как-тебя-тамом. Имя ещё нужно заслужить.
Рядовой раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но потом передумал и кивнул.
— Какими ветрами тебя занесло в армию, рядовой?
— Я — доброволец.
— Серьёзно?
— Да. Густаво Ди Адольфо собирается закончить войну. Благородная цель! Я не мог остаться в стороне.
— Пиздец ты глупый. Мама с папой не отговаривали?
Рядовой Как-тебя-там насупился, но ответил:
— Они погибли. Я родом из Эйдхевэна.
— А… проходили как-то маршем по руинам. Так ты, значит, был одним из тех чумазых голодранцев?
Как-тебя-там поколебался с ответом, а поэтому Джарландо произнёс:
— Ну звиняй. Может, ты и не глупый. Выбора-то особого не было… — сержант вздохнул. — Такие дела.
Тем временем разведчики добрались до лесополосы. Глазомер не подвёл Джарландо, висарисы вокруг и в самом деле почти двадцатиметровые. Сержант спрыгнул, взял лошадь за поводья и направился в чащу.
Папоротники покрывали землю сплошным ковром. Комели деревьев обросли бахромой грибов с небольшими плоскими шляпками. Джарландо встретил по пути пару кустов бакавики, растений с крупными пунцовыми ягодами, размером с грецкий орех, который он с удовольствием ел на Нутории.
Сержант привязал лошадь к стволу молодого висариса — ствол старого не обхватить и трём взрослым мужчинам — а потом приказал:
— Ладно, парни, дальше пешком. Анджело, стой на стрёме. Не появимся завтра к закату — линяй.
— Так точно, — отозвался разведчик.
— Оставил бы я ещё кого, но сам понимаешь. Людей нет.
— Да ладно, мне и так хорошо, — отмахнулся Анджело.
— Везёт же тебе, сука, — проговорил Бенвенуто.
Анджело, недолго думая, занялся обустройством лагеря: достал из-за пояса топорик и начал рубить сухие ветки.
Сержант же повернулся к остальным членам отряда и произнёс:
— Ну что, детишки. Начинается самое интересное. Дальше идём пешком, потому что иначе можно нарваться на какой-нибудь конный разъезд. Армия фон Валлена — раздолбаи почище нашего брата, но какая-никакая дисциплина есть. А мы сейчас даже с такими раздолбаями не справимся, учитывая, что в нашей троице настоящих воинов полтора.
— Эй, алё! Серж! — воскликнул Бенвенуто.
Сержант отмахнулся:
— Молчи, пацан!
Бенвенуто стиснул зубы, но ничего не ответил.
Джарландо же на всякий случай окликнул новичка:
— Идём цепочкой. Я веду, ты замыкаешь. Старайся идти по следам напарника. Если я говорю "лежать", падай, если "херачь", стреляй, если "бежать", то… беги, но желательно в противоположную от врага сторону. Понятно?
— Да, господин сержант! Нас этому учили, господин сержант.
— Рассчитываю на это, Как-тебя-там. И прекрати меня звать "господином сержантом". Это долго. Говори "серж".
— Есть говорить "серж", господин серж!
Джарландо подавил смех, закашлялся, а потом проговорил:
— Пойдём.
Разведчики двинулись к цели. Половину пути до Люцена они уже преодолели, но теперь начиналась самая сложная часть, потому что вероятность нарваться на противника по мере приближения к городу росла в геометрической прогрессии.
Сержант весь истёк потом, когда преодолевал холмы. Можно отыскать маршрут удобнее, но Джарландо вёл отряд подальше от дорог и тех мест, где велик риск встретиться
