- Да? А с тобой жарко!

Макс вообще человек закаленный. Он даже верхнююодежду зимой не носит, если не идет на улицу гулять. Наташа ругается, что онзаболеет, а он не обращает внимания. Вот так в одном свитере прошмыгнет вмашину, прогреет двигатель, включит печку; а в школе отопление хорошее, и в'Призраке', разумеется, тоже. И сколько бы Наташа не вякала, Макс никогда дажене простывает. Для Наташи здоровье Макса - большой плюс к его достоинствам.

Девчонка помогла ему снять свитер, а потом спустилана пол свой чемодан. Все-таки успокаивалась, медленно, но верно. Ни о чем нехотелось думать. Проведя ладошками по его спине, улыбнулась:

- Такой чистенький!

- А обычно я грязненький?! - обиделся Максим.

- Такая бархатная кожа! - продолжала Наташавосхищаться. - Ты такой нежный на ощупь!

Его капитальный летний терракотовый загар изгода в год не сходит полностью уже никогда - не успевает. Макс дажеавитаминозной весной выглядит немного загорелым, а сейчас, в начале февраля,так и вообще еще смуглый. Наташа ненароком сравнивала цвет его загара со своим,основательно уже вылинявшим. И ничего больше не хотелось: ни секса, ниразговоров. Хотелось прикасаться к нему, ласкать его тело, смотреть друг надруга, закрыв глаза. Наташа уже в который раз изучала на практике энциклопедиюпоцелуев и удивлялась такому разнообразию...

...А когда-то поцеловались в первый раз. Наташасовершенно не помнит, как это было. Помнит только, что это сделал он, ееучитель физики. Сейчас выясняется, что тогда он был вполне постороннимчеловеком. А как целовал!!! Нет, не во время медленного танца в 'Мельнице' -это Наташа не может воссоздать в памяти. А после, в парке, и в машине на заднемсиденье... Целовал свою ученицу, как любовницу, самую настоящую! Руки нераспускал, поэтому весь акцент был на поцелуях. А потом она спросила про волосыу него на груди, и он не знал, как ответить: что для нее означает 'много'? Втемноте ничего не было видно, и она проводила ладошкой по его груди врасстегнутой молнии свитера, выясняла на ощупь - уже тогда!!! Откуда былостолько смелости, у нее и у него? До того момента не признавала волосатуюгрудь, можно даже сказать, испытывала отвращение. Не желала понимать, что длямужчин это нормально, и даже подумать не могла, что ей самой будет этонравиться... Улыбнулась неосознанно: сейчас лысая мужская грудь для Наташивсего лишь признак слабого темперамента.

Максиму и самому трудно объяснить, что вело еготогда по этому скользкому пути. Безоговорочно хотел ей нравиться. Стремилсяпроизвести впечатление на эту малолетку из девятого 'Б'. И ведь не для того,чтобы было, с кем спать! И не для того, чтобы создавать с ней семью! Просточувствовал сочетание характеров, потребностей... И до сих пор чувствует ещекакую-то общую деталь, о которой пока не знает. Что-то связывает его с этойдевушкой, и будет связывать всегда, даже если она бросит его и останется жить иработать в Москве.

Когда не видно совместного будущего, остаетсялишь совместное прошлое. И настоящее, которое уже завтра превратится вочередное воспоминание. А пока Наташа будет таять от его прикосновений и самаласкать его, так, как научилась: без его подсказок, но по его примеру,внимательно и с удовольствием. А Максим будет улыбаться этой ее старательнообуздываемой чувственности и изо всех сил удерживать себя от учительского тона.Глупенькая, ну чего же ты меня боишься?

- Я такая дура! - скажет она несмело, сновавернувшись к его губам, к его бесподобным поцелуям. - Почему я стесняюсь какраз там, где стесняться не надо?

- Не переживай, - успокоит Максим нежно. - Времясделает свое дело.

- Мне кажется, мы уже целую вечность вместе...

- Так и есть. Но это только начало.

Утром поедет в школу вместе с Максимом, загрузивсвой чемодан в багажник. Поезд в 11.43.

В школе после Катиных уроков как раз успеетпопрощаться с дочкой, и Максим, отпустив 8 'В' погулять, повезет Наташу навокзал.

- Ты рада, что возвращаешься? - спросит он,глядя на ее взволнованное выражение лица. И Наташа признается:

- Да. В Москве я скучаю по Сочи, а в Сочи - поМоскве...

Макс молча улыбнется - неохотно и от этогонеловко. Задумается, почему сказал 'возвращаешься' применительно к Москве. Этоже огромный шаг в сторону! Еще летом 'возвращалась' она в Сочи...

Потом она, бессмысленно теребя в руках маленькуюдамскую сумочку, предложит дрожащим голосом:

- Ладно, Макс, езжай в школу, а то еще на одинурок опоздаешь. Я сама дождусь поезда. Чемодан не тяжелый, я справлюсь.

Макс еще какое-то время постоит рядом с ней наперроне, озираясь вокруг и не решаясь ни прогулять урок, ни попрощаться сней... Но все-таки уйдет. Только скажет напоследок, крепко поцеловав ее в губы:

- Я хочу, чтобы ты была счастлива.

- Я постараюсь! - улыбнется она своей милойулыбкой. И скажет, не разделяя фразы по темам: - Спасибо за вчерашнюю ночь! Иподумай насчет клуба. Просто подумай и поступи, как посчитаешь нужным.

- Ты будешь рада, - уверенно улыбнулась Евгениятелефонной трубке. - Он согласился.

- Правда?!

Наташа была рада. Только разобиделась налюбимого: значит, пока она целый месяц была в Сочи и уговаривала его статьсовладельцем будущего ночного клуба, он отказывался, читал ей нотации по поводунеобдуманного распоряжения деньгами; но стоило ей вернуться в Москву - тут жесогласился, и недели не прошло!

Но это все равно замечательная новость! Наташауже во всех деталях расфантазировала себе перспективы Макса, чертила наальбомных листах почти профессиональные чертежи дискотечного здания - ее неволновало, что в Сочи у мамы уже есть чертежи, согласованные и с Максом, и спроектной службой, и одобренные нужными инстанциями... Ей очень нравилисьсобственные дизайн-проекты, их получилось около пятнадцати, и Наташа не знала,какой из них выбрать.

Ко времени согласия Максима Евгения как разуспела продать бабушкин сад. Даже несмотря на зиму нашлось немало желающихкупить себе на дачи или участки взрослые плодоносящие деревья. На местевыкопанных деревьев сияли взлохмаченные дыры, но зато весь голый огород являлсобой простор для фантазий. Морозцы последних дней превратили землю в лунныйпейзаж. На днях бригада строителей начнет рыть котлован: бабушкин домик мал, иего придется расширять, расстраивать.

- Помещения первого этажа мы будем сдавать варенду, - объясняла Евгения, проводя для Максима экскурсию по будущему зданию.- Для клуба первый этаж все равно не подойдет, либо надо ломать стены. А такпусть тут будут маленькие магазинчики, например, одежды, подарков... Для клубаотведем весь второй этаж, - и элегантной кистью в кожаных перчатках указалаМаксиму на все вокруг: - Как Вам площадь? Достаточна для клуба Вашей мечты?