– Ты ей зубы-то не заговаривай, ведун, – строго прозвучал в темноте голос крестника. – А то сначала Уня, потом Люся…

– А ты не лезь туда, в чем ничего не смыслишь, – брюзгливо посоветовал маг и решительно потянул створку двери на себя. – Все разуваемся, чтобы не топать, и идем!

Розовые валенки, с энтузиазмом рванувшиеся было вослед хозяйке, остановились, словно налетев на стену, и жалобно чавкнули накопившейся водой.

– А кто разуться не может, остается здесь – прикрывать тылы, – строго проговорил маг.

Вздохнув калошами, верная обувь Греты печально потопталась на месте и замерла, покорная слову создателя и неказистой судьбинушке. Успокоенный отряд осторожно выглянул наружу.

Мутный серый свет слабо освещенного коридора пролился на выступившую первой дочку бондаря, и спутники ее ахнули. Всё – начиная от двухметрового роста и заканчивая бесчисленными кольцами, бусами, браслетами, серьгами и диадемами, нашитыми на кожаную куртку, было точь-в-точь как у настоящего повара. Близнецы-братья. Поставь их рядом – не отличить.

Было бы.

Если бы не цвет кожи.

Белый, как у самой избалованной королевской дочери.

– Бугень-альбинос? – скривилась презрительно Изабелла.

– Кабуча!.. – схватился за голову маг, сделал несколько шагов назад, потом снова вперед, ожидая, что вот-вот поля их срезонируют, как во дворце, и окраска иллюзии станет такой, какой надо – не мытьем, так катаньем…

И вспомнил.

Сам-то он личины теперь не носит!

– Заходим обратно! – торопливо прошипел он.

– Не получилось? – разочарованно протянула Грета, не способная увидеть ни результат, ни его отсутствие.

– Получилось… почти… – угрюмо прорычал чародей. – Заходим, говорю!!!

– Может, в полутьме-то они цвет не разберут? – неуверенно предположил Лесли. – Подумают, что заболел?…

– А, кстати, с чего это вы вообще придумали, что при виде повара бугень выйдет к нему, ничего не сказав другим? – саркастично проговорила вдруг принцесса.

Даже если бы план Греты и волшебника был безупречным, причины для упреков она всё равно бы нашла: слишком много важных решений в последние пятнадцать минут проплыли мимо ее носа. А тут – такой провал!

Ответа студента она не удостоилась – торопливо и нервно его премудрие накладывал чары иллюзии на себя, медленно превращаясь – не мудрствуя лукаво – еще в одного белого бугеньского кулинара.

Но зато Грета отозвалась тут же и с воодушевлением:

– Точно! А вот если бы повар показывал ему что-то, чего никто другой видеть не должен…

– Колбасу? – пришло в голову Лесли.

– Сыр? – с сомнением предположила Изабелла.

– Что-то вроде этого… – осенило школяра, и рука его зависла на половине пасса. – Приблизительно…

Гмммр сидел на скамье спиной к окошку, с каждой секундой всё больше и больше наливаясь раздражением и злостью, пока ему самому не начало казаться, что еще немного – и лопнет его терпение, и тогда – берегитесь все, и спасайтесь, кто может.

Мало того, что жрать хотелось уже так, что съел бы уж без особых мук даже семирука – так еще и эти два грыма, словно сговорившись, выигрывали у него одну игру за другой!

Две кучки драгоценностей и бижутерии, отодранной нервно подрагивающей рукой от его кожаного дублета и сложенной перед товарищами, неуклонно росли с каждым коном. Нахально-довольные ухмылки партнеров росли и ширились прямо пропорционально.

– Ну, не спать! – пихнул в бок Гнннра Грррм.

Тот, хитро подмигнув зачем-то приятелю (уж не сговаривались ли они о чем?!), потряс стаканчик, бодро защелкавший костями, и выметнул его содержимое на заскорузлую столешницу.

– Считать! – загорелись отсветами нового выигрыша маленькие глазки Грррма.

– А чего считать… – кисло протянул Гнннр и состроил унылую рожу, разглядывая тонкие косточки человеческих пальцев, желтоватой россыпью разметавшиеся по столу. – Ты выиграть. Три касания, два перекрестья, один тройной. Гнннр – то же самое было, тройной нет. Гмммр – одно касание…

Удовлетворенно кивнув, Грррм подгреб к себе кольцо Гнннра, перекочевывавшее от одного игрока к другому уже раз седьмой, и сережку Гмммра, оторванную взбешенной лапой хозяина от плеча дублета едва ли не с куском кожи.

– Гнннр не везти сегодня как семируку, – самодовольно заметил Грррм, мысленно прикидывая, куда он такое богатство после завтрака будет нашивать.

Злосчастный бугень в ответ только прорычал что-то, потянулся оторвать от рукава рубахи вторую серьгу… и замер. Из-за полуоткрытой двери, мигая так, словно у него начался нервный тик, выглянул повар Гдддр. Одна его лапа, с пальцем, загадочно приложенным к губам, застыла у лица.

Но не успел Гмммр даже начать соображать, что бы этот непонятный жест мог означать, как вторая рука их кашевара украдкой вытянула из-за дубовой створки на обозрение его, Гмммра, чудо. Мечту всего утра. Человека женщину. С торчащими из ушей пучками зелени, кругом колбасы на голове и репой в зубах.

Неужели хозяин поссорился, наконец-то, со своей добычей и отдал ее Гдддру? А тот – хороший, добрый, славный Гдддр, я всегда думал, что он ко мне относится лучше, чем к другим – решил разделить ее тихонечко со мной?!.. Нет, не пропало утро зря. Пусть эти грымы сидят тут со своими блестюшками, пыжатся, как семируки над жабой. А мы с Гдддром…

Гмммр позабыл про сережку, про игру, про подозрительно везучих партнеров, медленно поднялся, как загипнотизированный и, не глядя по сторонам, устремился в обход стола туда, где только что узрел диво дивное аппетитное.

– Гмммр куда пойти? – недовольный прерванной на самом доходном месте игрой, сердито спросил Грррм.

– Живот болеть, – рассеянно буркнул бугень и, не обращая более внимания на загоготавших приятелей, проворно выскочил в коридор.

Чтобы не позволить моментально обмякшему телу упасть и наделать шума, девушки и волшебник спешно подхватили тяжеленного бугня и бережно опустили на пол. В следующую секунду Лесли засунул топор за пояс и взвалил монстра на плечи. Остальные, действуя по заранее обговоренному плану, захватили болтающиеся ноги в грубых земураговых сапогах, и первая жертва своего гурманства была затащена в чуланчик.

«Так держать!» – показал большой палец крестнику Агафон, и Лесли довольно улыбнулся и скромно потупился.

«Хорошо еще, что не пришлось с ним драться – а то неизвестно, кто бы сейчас стоял тут и улыбался», – с мысленным вздохом подумал он, ободряюще похлопал лжегерцогиню по плечу, и истребители людоедов, не говоря больше ни слова, спешно выдвинулись на позицию для выполнения второй части операции.

Оставшиеся вдвоем бугни положения не сменили и игру не прервали – дробный тонкий стукоток костей по столешнице был слышен даже в коридоре.