он и издевался надо мной так, что я сбежать с Файи хотела, но делал это не просто так. Да и видя его за столом с документами, я невольно проникалась уважением. Мы уже пересмотрели большую часть законов, принятых в стороне от Императрицы– регента и её сына, и уволили тех, кто за это отвечал.

Двери соседних апартаментов открылись, и из них, небрежно зачёсывая волосы, вышел Ориас.

– Дамес, а может, я всё же оставлю это валяться до конца времён? – необычайно резко поинтересовался он, держа в руке чёрную диадему. – Давай пока не будем разглашать моё доброе имя.

– Это нужно было сделать уже давно, – не поворачиваясь, ответил Дамес. – Пора поставить Мать Аай на место.

Ориас поморщился, словно проглотил лимон, и нарочно небрежно положил корону на волосы. Несколько прядей упали на его лоб, и, не потрудившись смахнуть их, он хмуро обернулся к своим дверям. И наконец–то заметил меня. Уже сделав шаг, мужчина резко замер, и диадема с тихим стуком упала с его головы, прокатившись по ровному полу и замерев у моих ног. Дамес настороженно огляделся и невольно выпрямился, крылья за его спиной безвольно опустились.

Вы даже не представляете, как мне сейчас захотелось исчезнуть. Чтобы хоть что–то сделать, я наклонилась и подобрала лёгкую диадему из прохладного чёрного металла с белыми искрами драгоценных камней. У Дамеса была золотая.

– У меня из платьев больше ничего нет, – неуверенно объяснила я, подойдя к Ориасу и закусив губу. – Благодаря кому, говорить, наверное, не надо… наклонись.

Вместо того, чтобы наклониться, мужчина опустился на одно колено, с какими–то странными искрами в глазах смотря на меня. Я аккуратно возложила на его волосы диадему, и, помедлив пару секунд, врас наконец–то поднялся.

– Может, всё же переодеться? – поинтересовалась я чуть ли не с отчаяньем. – Хватит молчать, это не помогает!

Ориас моргнул, и тихо, до странности глубоким голосом, произнёс:

– Ничто не идёт тебе так, как звёзды на твоём теле.

Комплименты мне делали не часто, а если и делали, то в основном это всё было проезженное и прожёванное. Золотые хиимы, пусть и мыслят в стихах и поэзии, тоже редко что толкового могут выдать женщине, хотя, не спорю, есть и такие, что даже затащив женщину в кровать, продолжают читать ей стихи. От таких лучше бежать куда подальше.

А вот комплименты от Ориаса я слышала не часто… я имею в виду не заученные годами фразы, а вот такие, как он мне сейчас произнёс. Я их могла по пальцам пересчитать.

– Я знала, что тебе понравится, – неловко улыбнулась я, пытаясь утихомирить сердце. – Только в следующий раз платье всё же выберу я.

Ориас вздрогнул, словно очнувшись от мыслей, и до странности тепло улыбнулся мне. Его глаза вспыхнули двумя изумрудами, а все острые черты на лице разгладились, став куда более приятными.

– Не могу не спросить: позволишь ли составить тебе компанию?

На этот раз застыла я, неуверенно сжимая в руке клатч. Шею охватил жар, да и воздух словно нагрелся.

– Да, конечно, – моргнув и приходя в себя, кивнула я. – Это же такая честь – идти под ручку с самим Ориасом Грандерилом!

Врас невольно усмехнулся, аккуратно взяв меня под руку и кивнув Дамесу.

– Мы будем ждать в зале. Как крылышки уложишь, приходи.

Мы вышли из гостевой навстречу встретившему нам Завоевателю. Он отдал честь и пристроился сзади, соблюдая дистанцию в пять метров и не мешая нам разговаривать.

– Напомни мне в следующий раз сделать что–то более закрытое, – наклонившись ко мне, шепнул Ориас.

– Совесть гложет?

– Скорее, другая часть тела… я уже жалею, что обрёк на муку гостей этого места.

– Ну ты и эгоист, Ориас, – в его манере фыркнула я. – Неужели хочешь оставить такую красоту при себе и никому её не показывать?

Врас остановился, повернув к себе и сверху вниз окинув меня долгим внимательным взглядом. Я терпеливо ждала.

– Да, всё же я эгоист, – спустя минуту негромко признался он. – Ты даже не представляешь, как я сейчас завидую тем, кто увидит тебя такой… завидую и злюсь. Хочу, чтобы ты одевалась так только ради меня, и никого больше.

Я молчала, неотрывно смотря на Ориаса и пытаясь утихомирить бешено забившееся сердце.

Я его не люблю.

Но почему тогда его слова заставляют меня так реагировать? Почему в первую очередь я думаю о том, как Ориас воспримет всё это, а не кто–то другой? Почему мне не безразличны его слова, даже эти комплименты? Как бы я хотела, чтобы они пролетели мимо меня, но они осели глубоко в мыслях и сердце.

Ориас тоже меня не любит. Он играет со мной, как опытный хищник, пытаясь усыпить бдительность. Но правда в том, что я уже давно попала в его сети, и лишь ради самой себя пытаюсь дрыгаться и делать вид, что ещё не поймана.

– И скольких девушек, помимо меня, ты так обхаживал? – как можно безразличней поинтересовалась я.

– Обхаживал? – нахмурившись, переспросил врас. – Считаешь, что я ради забавы делаю тебе комплименты и дарю украшение?

– А разве нет? – вскинула бровь я.

Взгляд Ориаса вмиг стал тяжёлым и колким. Я невольно отпустила его руку, уже жалея, что развязала эту тему.

– Нет.

Развернувшись на каблуках, он зашагал вперёд, даже не став меня ждать. Завоеватель, обогнув меня широкой дугой, поспешил за ним, и вскоре я осталась одна посреди коридора с видом на громадную оранжерею.

И как это понимать? Я же в шутку это сказала, не думая, что Ориаса это зацепит. Я вообще была уверена, что эта тема для него вечна, как сам мир, а он взял и… ушёл.

Я стояла до тех пор, пока позади не раздались шаги.

– Что случилось?

– Самой бы знать, – вздохнула я, поравнявшись с Дамесом. – Мы беседовали, и я сказала что–то, что зацепило Ориаса…

– Надеюсь, это было не насчёт его происхождения?

– И рядом не стояло.

Дамес непонимающе нахмурился, и, вздохнув, я его просветила.

– Я просто спросила, всех ли девушек он так обхаживает и ради развлечения дарит украшения. Его это задело, и он ушёл, но, звёзды, разве это не так?! Ориас же буквально за каждой юбкой бегает!

Мой спутник промолчал, и я беспомощно опустила руки.

– Вот что я сделала не так? Сказала