– Ну у тебя и видок... – хихикнул Уолли. – Неожидал? Дядюшка Аристид оказался непрост... а вообще-то я его уважаю. Толькоглупые и убогие тырятпо мелочам. Лучше уж подождать, выждать своего момента, апотом снять одним махом миллион зелененьких, и – в кумовья королю! Неплохо дляпрофессора чего-то там и почетного доктора... Кто бы подумал!

– Да уж, – сказал Мазур с неподдельным чувством. –Кто бы подумал... Изящный финт...

– Ладно, что нам обсуждать деньги в чужих карманах? –сказал Уолли. – Нам от этого миллиона все равно ничегошеньки не отломится,значит, и думать нужно не о нем, а о тех реальных бабках, что мы с тобой можемзаработать...

– Это каким же образом?

– Ну, не надо, я тебя умоляю...– поморщился Уолли. – Тыдо сих пор держался, как парень здравомыслящий и сообразительный, непритворяйся, что резко поглупел. Давай в открытую, без единой картишки врукаве? Ослу понятно, что нынешние хозяева Райской долины своего добра лишатьсяне хотят – вот и наняли Бешеного Майка, а Майк привез вас... Только моиработодатели, как легко догадаться, тоже не хотят упускать столь выгоднуюсделку. Такая раз в жизни случается... Короче, мне за то и платят... и нетолько мне... чтобы мы ваше предприятие аккуратненько сорвали.

– А получится? – усмехнулся Мазур.

– Должно получиться, – серьезно сказал Уолли. –Мне, конечно, не миллион светит, учитывая, что я в деле не самый старший, новсе равно, для меняобещанная сумма очень даже солидная, и я за нее намерендраться когтями и зубами. Даже если придется малость навредить такомуобаятельному и хваткому парнишке, как ты. Тут уж каждый сам за себя, согласись,ты бы на моем месте тоже не церемонился...

– Возможно.

– Вот видишь...

– Ну, и что ты от меня хочешь?

Уолли даже удивился чуточку:

– А что тут непонятного? Ты, приятель, расскажешь, как надуху, подробно и обстоятельно, обо всем, что вы намерены предпринять. Детали,подробности, сроки и прочие пикантные мелочи. А потом мы вместе подумаем, каксделать, чтобы ваша авантюра с треском провалилась.

Мазур усмехнулся насколько мог циничнее:

– Но мне-то, Уолли, платят совершенно за другое...

– Я знаю, – сказал Уолли. – Но жизнь, видишь ли,таким зигзагом обернулась, что это ты у меня на мушке, а не я у тебя. Ты недергайся, я, сам понимаешь, в переносном смысле... В общем, это я тебя взял зашиворот, а не ты меня. Хочешь не хочешь, а придется договариваться.

– Уверен, что мы с тобой будем толковать?

– Ты же не дурень, – сказал Уолли. – Можешь,конечно, двинуть меня или Хью этим вот стулом или тем графином, ломанутьсяотсюда со всей прытью. Соображаешь прекрасно, что не будем мы стрелять, дажегнаться за тобой не будем... Но этакими прыжками ты себе сам все загубишь.

– Мой друг совершенно прав, – бесцветным голосомподдержал Хью. – Для вас сейчас самым скверным решением было бы уйтиотсюда – все равно, с дыркой или без таковой...

– Мы же не сами по себе, старина, – энергично вклинилсяУолли. – За нами стоят люди, у которых может уплыть из-под носа чертовскивыгодная сделка: приобрести за миллион то, что стоит раз в сто дороже, если нев двести... Они, конечно, простые бизнесмены, за ними нет ни государства, никакой-нибудь крутой конторы вроде ЦРУ. Но, с другой стороны, это их положение,шепну тебе по секрету, как раз облегчает: государство или даже ЦРУ вынужденыоглядываться на прессу и прочую хренотень вроде сенатских комиссий, а частноелицо, про которое никто и не слыхивал, чувствует себя не в пример свободнее, ируки у него развязаны... Десяток таких, как мы с тобой, булькнут в море скаменюгой на шее, а никто и не почешется...

– Вот это-то меня и беспокоит, – сказал Мазур. –Развяжешь язык – и булькнешь в пучины...

– Да ладно тебе. Мы тут все люди деловые. Майк тебе,подозреваю, не отец родной и уж тем более не любимая тетушка? Он тебепросто-напросто платит...

– Вот именно. Платит. За толковую работу и, что немаловажно,умение держать язык за зубами. Никогда не слышал, как он с предателямипоступает?

– «Предатель» – это все лирика, парень, – сказалУолли. – Предпочитаю словечко «сделка». Мы с тобой заключим сделку, вот ивсе. Если ты не дурак – а ты парень с мозгами, сразу видно – то никто ничего ине узнает... Сколько придется на нос каждому из вас за участие в деле? Тысячдесять, самое большее – пятнадцать, а? Можешь не говорить, мы и самипримерно знаем. Не бог весть какие сокровища. А мы тебе прямо сейчас дадимдвадцать пять кусков. И даже расписки не потребуем. Какая, к черту, расписка,когда имечко у тебя, биться об заклад можно, насквозь ненастоящее, как ипаспорт... Ударим по рукам, как ответственные люди, вот и все. Ты мальчикбольшой, сам понимаешь, что, взявши деньги, обманывать нехорошо...

– Ага, – сказал Мазур. – А потом, когда я вам всевыложу, вы у меня можете преспокойно не только деньги отобрать, но и дать побашке чем-нибудь тяжелым и отправить на пропитание рыбкам.

– И чего ты пугливый такой?

– Мистер Дикинсон, по-моему, не пугливый, – сказалХью. – Он, такое впечатление, уже торгуется...

– Пойми ты, дубина, – с ласковой фамильярностью сказалУолли. – Ну кто тебя будет топить? По чисто деловым причинам невозможно.Утопи тебя, а Майк всполошится...

– Я не имею в виду сейчас, – сказал Мазур. – Я про«потом». Предположим, я вам все выложил. А потом, когда начнется заварушка,ваши ребятки меня преспокойно пристрелят вместе с остальными или засадят втюрьму. Ты же не будешь меня уверять, что пытаешься меня расколоть из чистого научноголюбопытства? Кошке ясно, что будет некое противодействие...

– Не парься, – сказал Уолли. – Какая там пальба,какая тюрьма! Говорю тебе, это сугубо частноемероприятие. Никто не намеренподнимать лишнего шума и впутывать государство. Всю вашу банду с Майком воглаве просто-напросто разоружат и выставят к чертовой матери, убедительнопосоветовав в жизни сюда не возвращаться...

– И я должен тебе верить?

– А выход у тебя есть? Я ведь и осерчать могу. И поймаюттебя тогда местные копы с приличным пакетом марихуаны в кармане, причемсвидетелей будет куча...

– А в этомслучае Майк не всполошится?

– Не особенно, я думаю, – убежденно сказал Хью. –Можно обтяпать все так, что комар носа не подточит. Он сам прекрасно знает, чтоу него за мальчики – оторви да брось. Наркотики, или попытка изнасилованиянепорочной школьницы, или стрельба спьяну в баре средь бела дня... Что-нибудьтакое, что вполне в духе белого джентльмена удачи... Мало ли примеров?

– Все равно, для меня это чертовский риск.

– Только если не удержишь язык за зубами. Между прочим, натебе ведь свет клином не сошелся. Не думай, что ты такой уж незаменимый. Вы итак уже, словно под рентгеном. Кому надо, давно вычислили вашу «Викторию», чутьли не всех ваших, кто смирнехонько сидит по пансионатам и отельчикам.Кто-нибудь другой из вашей же командочки может захотеть эти двадцать пять штукзаработать, благо особого труда и не нужно – знай только языком болтай да неври при этом...