– Игру? А может, я сегодня подумал, что и мне пора исцелиться? А тут как раз истинная целительница под руку подвернулась. Кажется, мы неправильно начали и совсем неправильно продолжали. Попытаемся еще раз?

– Вы сейчас флиртуете, да? – я почти не удивилась собственному предположению. – Но раз уж так, то я вправе задать вам один вопрос. Верно ли, что вы никогда и никого не полюбите так, как любили Хинанду?

Он болезненно поморщился перед ответом:

– Аштару язык бы вырвать. Но тебя хвалю – ты обзавелась идеальным союзником. Никто здесь не знает обо мне больше этого демонского отродья. Надо намекнуть директору Истеру, чтобы отстранил тебя от занятий по защите и нападению.

– Интересная угроза, – оценила я. – Чем сильнее давите, тем дальше от вас я буду отодвигаться. А на вопрос вы так и не ответили. Хинанда – имя редкое и какое-то острое, грубое. Такие имена обычно дают демонам. Она была красноглазой, верно? И именно ее брошь вы мне подсунули при первой встрече?

– Я как-то не так себе представлял этот танец, убийца романтики, – он тихо рассмеялся, а рука его уже обжигала даже через ткань. – Кстати говоря, у тебя это имя никакого отклика в душе не вызывает? Не кажется знакомым или привычным?

– Не кажется, – пробурчала я. – Вы сейчас что конкретно делаете – ищете во мне черты своей Хинанды?

– Примерно. И, к сожалению, ничего не получается. Как и сказал Аштар, полная противоположность. Да, кстати, я вас и отсюда прекрасно слышал.

Если это, по его мнению, флирт, то с меня достаточно. Я все-таки девушка! Я его симпатии никогда не требовала и о ней не мечтала, но зачем приглашать на танец и испытывать только сожаление от того, что танцует всего лишь со мной? Кое-как я смогла вырваться из объятий и отступить на шаг. Выплеснулось какое-то ненужное и неосознаваемое разочарование:

– Так я – не она, милорд Ао! Да в нашей Асиме больше от демонов, чем во мне! Вы хоть представляете, насколько это обидно – когда смотрят на тебя, но хотят увидеть кого-то совсем иного?

Он чуть вскинул ладонь и улыбнулся мягко.

– Прости, Нилена, не хотел задеть за живое. Меня в последнее столетие нередко обвиняли в равнодушии, и я иногда ничего с этим не могу поделать. Но ведь ты это уже чувствуешь. Может, это тоже знак?

– Какой знак? – не поняла я, но нахмурилась. – Что я чувствую?

– Влюбленность, – спокойно обозначил он, как будто говорил о чем-то общеизвестном и банальном. – Или ее начало. Чувства ко мне. Нежелание видеть меня в компании других девушек, раздражение от моего невнимания, и эти взгляды даже во время лекций – ты всегда смотришь так, как будто наглядеться не можешь.

– Что?! – Я разозлилась так сильно, что была готова залепить ему пощечину. Кое-как сдержалась, памятуя о наказании за такое преступление. Вот только промолчать я точно не могла: – Что вы несете? Какие еще чувства?!

Но он ничуть не смутился, а наоборот, снова попытался приблизиться, но я отшатнулась и налетела на застывшего студента за моей спиной.

– То есть чувств нет? Нилена, и кто сейчас играет в игры?

– Да вы… вы… хватит уже! Закройте свой рот!

– И эта реакция тоже ни о чем не говорит? Ты мне еще в горло зубами вцепись, чтобы показать, насколько холодно ко мне относишься. Или сразу в губы.

Я была готова провалиться сквозь пол. Циничное равнодушие ему не приписывают, его было в избытке. Да, он мне действительно нравился, но он нравился, скорее всего, всем присутствующим здесь девушкам, женщинам и дамам преклонных лет! Он нечеловечески красив, умен и интересен, что странного в том, что и мне он показался потрясающим? Но разве можно это вот так обнажать – выкидывать прямо в лицо? Тактичный человек так когда-нибудь бы поступил? Неужели ждал, что я запросто соглашусь и потом буду локти кусать от собственной слабости? Да эти легкие эмоции пройдут через неделю после того, как он уедет обратно в свое поместье!

Но выражение моего лица все же заставило Мая проявить сострадание, он даже направление своей речи резко изменил:

– Или я ошибся. Ничего ведь страшного в том, что даже драконы иногда ошибаются? Продолжим танец, если ты согласна восстановить мир. Будет совсем неуместно, если ты сейчас сбежишь – а ведь именно этого ты больше всего хочешь. Но что я скажу бедолаге Аштару? Что ты от его компании предпочла раствориться в воздухе? Неплохо звучит.

Я в самом деле очень желала уйти – предпочтительно бегом. Чтобы запереться в своей комнате и осыпать проклятиями подушку. И танцевать с ним мне теперь хотелось в последнюю очередь. Но я не собиралась давать ему лишних подтверждений. Если он просто ляпнул глупость, то откуда такая ярость? Потому я нехотя кивнула и позволила ему снова прижать меня к себе, но только танцевать у нас синхронно больше не получалось. Однако я немного успокоилась, когда он повторил с улыбкой:

– Вижу, что ошибся. И все-таки хорошо, что ты не сбежала – сегодня пусть будет моя очередь позорно бежать. Зато у меня осталось полминуты, чтобы все вернуть на прежнее место. Понимаешь, Нилена, страшная потеря обнулила мои навыки общения. Если интересно послушать, то вы действительно не похожи. Разозли я Хинанду точно так же, она выдавила бы мне глаз. Потом бы подумала, схватила за волосы, оттащила бы в сторону и там изнасиловала под мои же крики. Боюсь, я не сильно преувеличиваю. Унять ее ярость был способен только один человек – и это никогда не был я. А мне остался удел только бесконечно по ней скучать.

– О боги, ужас какой! Кажется, ваш разум повредила не ее смерть, а само знакомство со столь прекрасной особой, – бестактно заметила я.

Но Май, кажется, не разозлился на то, что я нелицеприятно отзываюсь о его единственной любви. Он отпустил мою руку и приподнял ладонь. Резкий шум после долгой тишины оглушил, даже голова немного закружилась. Пары сбились с такта, музыканты некоторое время несинхронно потренькали, но потом поймали ритм и продолжили мелодию, переглядываясь друг с другом удивленно. Но Аштар, выключившийся из реальности последним, оказался единственным, кто сразу понял, что произошло. Он подлетел сбоку и рявкнул:

– Ты что себе позволяешь, милорд? Тебе морду давно никто не бил?

– Мне никто не бил морду, милорд, я же не просто так выбрал родиться шелле. Испортить тебе настроение – это самая малая задача, которую я обязан был выполнить, – ответил дракон ему, но продолжая смотреть на меня. – Хорошего вечера, Нилена, а я все-таки позорно убегу, раз сам на это подписался.

Он просто отступил от меня и быстро покинул зал, даже не обернувшись. И сразу после его ухода торжественный праздник показался пустым и скучным. Прав он, конечно, о начале влюбленности, прав. Но только никто ему не позволял это вот так запросто афишировать. Личные чувства потому личными и называются, а эти я не формулировала пока даже для самой себя. И как мне себя теперь ощущать? Делать вид, что поверила его заверениям об ошибке?

Глава 12

Май Ао вел себя точно так же, как и всегда раньше. Потому собственное смущение я могла считать незначительным фактором. Но его «как раньше» было таким же непонятным в мотивах. Неужто всерьез нацелился пригласить меня работать в свое поместье? В принципе, я бы не отказалась набраться опыта где-нибудь в спокойном месте, а «небольшое жалованье» из уст драк-шелле в любом случае означает сумму большую, чем я когда-либо держала в руках. Но жить именно в его доме мне совсем не хотелось: из-за непонимания, из-за его умершего вместе с Хинандой сердца и, конечно, из-за своих неуместных к нему чувств, которые исчезнут только после того, как мы расстанемся.

В очередной раз его помощь понадобилась, когда он привычно зашел вечером в мои покои, чтобы прогнать меня по всему изученному материалу. Я открыла лекции по истории и ужаснулась – все буквы были размыты! Невозможно прочитать ни строчки, хотя я всегда старалась записывать за преподавателем каждое слово, а магические перья использовала самые лучшие из тех, что продавались