– А подарки-и-и?

В последний момент рыжая обернулась и метнула в толпу довольно колючий букетик, большую часть которого составляли цветы чертополоха. Поскольку из незамужних девиц на полянке были только ведьмы, букетик наверняка предназначался одной из них, но Аурика вдруг подпрыгнула, махнула своей корзинкой, и колючий шар, перевязанный лиловой лентой, влетел прямо в руки синеволосого асура!

– Вот, папа Дик, – довольно улыбаясь, заявила ему Золотинка, – теперь твой черед искать жену!

– Аурика, – Дираэль присел на корточки, стараясь не шипеть – колючки поранили ему ладони, а ведьмы косились на асура весьма недобро. – Ты же понимаешь, что на свадьбе букет должна поймать девушка? Это для них букет означает грядущую свадьбу! Давай отдадим его одной из тех красивых магичек?

– Нет! – Золотинка топнула ногой. – Букет поймал ты! Он твой! А те тети некрасивые! Они старые!

Дик поспешно прижал палец к губам слишком громкой дочери и примирительно сказал:

– Хорошо, хорошо! Букет мой! Идем тогда есть пирожные. Раз молодые отправились сушиться, нам больше достанется!

Аурика тут же схватила его за руку и вприпрыжку побежала на полянку с угощением.

Там уже вовсю веселились. Звучал оркестр из зачарованных инструментов, прямо на траву положили паркетный щит, и желающие кружились в танце. У накрытых столов собрались и студенты, и преподаватели. Родители асуров болтали с ректором, бабуля с дедулей смеялись с деканом. Пирожные, напитки, закуски… Дираэль и не заметил, что успел изрядно проголодаться. Он увлеченно пробовал то одно, то другое, не забывая предлагать лакомства Аурике, но девочка немного капризничала и тянула его вдоль столов:

– Папа, пойдем, там пирожные вкуснее!

– Дочь, они ровно такие же! – отбивался Дик. – Я сам их заказывал в лавке матушки Мартиники.

– Зато там есть фонтанчик из воды с сиропом! – Золотинка не сдавалась и тянула асура все быстрее.

Наконец он сдался и пошел за ней, благо золотистое платьице хорошо было заметно в толпе среди темных мантий. Вдруг Аурика подпрыгнула, махнула своей корзинкой, и прямо в руки Дираэля прилетела женщина!

– Простите!

– Извините!

– Магистр? – Дик смотрел на очаровательную сильфиду и не верил своим глазам.

Куда подевалось блеклое, почти серое одеяние с прозрачными фенечками-слезинками? Магистр Лиарен была облачена в многослойное одеяние нескольких оттенков синего. Едва заметный ветерок играл шелковыми шнурами, золотыми бусинками и бабочками из канители! А еще, оказывается, у магистра чудесные белые волосы, оплетенные золотыми цепочками с голубыми топазами. И глаза у нее сверкают, как те самые топазы…

– Дираэль, – сильфида чуть-чуть улыбнулась, но асур почувствовал самый настоящий удар в сердце. – Вы можете меня уже отпустить. Сегодня у вашего родственника праздник, и я пришла пожелать молодым счастья…

– Простите, вы так неожиданно упали! Я испугался.

– Вы меня вовремя подхватили. Не хотелось бы испачкать платье, – теперь магистр улыбнулась чуть шире и накинула на голову свой привычный капюшон.

– Магистр Лиарен, вы танцуете? – набрался смелости синеволосый асур.

Женщина задумчиво взглянула на паркетную площадку. Ей явно хотелось покружиться под музыку. Все воздушники любят танцевать с ветром, но что-то мешало, останавливало…

– Простите, Дираэль, нет, – сказала она и быстро ушла, прячась от его взгляда за другими гостями.

– Па-а-ап, папа! – Аурика тоже смотрела вслед сильфиде. – А мы завтра пойдем в кафе?

– В кафе? Зачем? – удивился Дик.

– Мороженое! – подпрыгнула девочка. – И горячий шоколад!

Синеволосый задумчиво оглядел стол – мороженого и горячего шоколада тут не было.

– Хорошо, если очень хочешь, сходим в кафе.

– Утром! Пораньше! Туда, на площадь!

– Хорошо! – асур не сопротивлялся, знал, что бесполезно. Аурика редко что-то просила, но уж если ей было нужно, проще было уступить.

– А теперь идем танцевать! – подросшая девочка схватила приемного родителя за руку и потащила в толпу. – Еще, еще! Лети-и-им!

Утро для Дираэля началось тяжко. Молодожены спрятались от всех на пляже, а кузенам пришлось отдуваться, отвечая на бесчисленные вопросы родственников в духе «а вы когда»? Отмазка в виде Аурики не прокатила. Мелкая уперла руки в бока и заявила:

– Не волнуйтесь, бабушки и дедушки, я над этим работаю! – и увела папочек под дружный смех на танцплощадку.

Такой конфуз следовало запить хотя бы легким фруктовым вином. Напиток был слабенький, но его было много. Очень много! Едва-едва приоткрыв пересохший рот, Дираэль издал какой-то хрип. Над ним появилось укоризненное лицо Люциуса:

– Проснулся? А кому я вчера настойку пьянь-корня на тумбочке оставил?

– Извини, забыл! – слабым голосом проговорил синеволосый. Ему казалось, что от громкого звука у него лопнет голова.

– Держи! – Люк милосердно, но совсем не нежно приподнял голову кузена и влил ему в рот противное даже на вид и запах зелье. – А вот не надо морщиться! Выпил бы вечером пару глотков и проснулся бы в прекрасном состоянии.

Через минуту мелькание красных мушек перед глазами унялось, и Дик сумел чуть-чуть подползти на подушке и устроиться поудобнее.

– А чего это ты с утра сестру милосердия изображаешь? – осведомился он, глядя на то, как Люк смешивает в мензурке очередное зелье.

– Я-то вчера зелье выпил и сегодня собирался спокойно выспаться, а потом посидеть над учебниками. Но наша прекрасная дочь разбудила меня на рассвете и заявила, что ты обещал сводить ее в кафе. Сегодня до обеда.

Дираэль прикрыл глаза рукой и застонал.

– Поэтому вот держи и пей, у тебя полчаса на сборы и завтрак.

– Завтрак? – асур содрогнулся при одном упоминании еды.

– Завтрак, – молча кивнул Люциус, – после этих зелий нужно выпить хотя бы бульон, если не желаешь заработать дырку в желудке!

Сдаваясь, Дик выцедил очередное мерзкое пойло, содрогнулся от отвращения, сполз с постели и уточнил:

– Зелий больше не будет? Можно в душ?

– Иди! Бульон и сухарики на столе!

Водному магу проще всего восстановиться в потоке воды, так что следующие двадцать минут синеволосый стоял под ледяными струями душа и млел, впитывая в себя силу потока. Когда голова снова слегка закружилась, он с большим сожалением закрыл кран и вышел в гостиную. На столе и правда исходила паром чашка с бульоном – хорошая такая, размером в два кулака. Рядом стояла корзинка сухариков и блюдо с холодным мясом. Возле стола приплясывала Аурика в нарядном белом платьице с голубыми лентами.