— Моя. Мягкая, стонущая…

Эмоции оборотня прорываются сквозь магическую блокаду фейри. Обрушиваются на меня валом, так что я мгновенно погружаюсь с головой в дикую, некотролируемую звериную ЖАЖДУ. И… разделяю ее.

Бьюсь рыбкой, выброшенной на песок. Меня подбрасывает от каждого касания жесткого, словно наказывающего языка. Ох, Диего действительно сходит с ума от переживаний за меня и злости на себя, не сумевшего предотвратить, уберечь, защитить от всего мира. Тигр бесится, бьется внутри человеческого разума. И берет, захватывает меня в плен, выворачивая мои желания наизнанку. Заставляя признать… я подсажена на оборотня. Я хочу, чтобы эта секунда повторялась бесконечно.

Когда он всасывает клитор в рот… я кричу. От острой, заливающей лавой бесконечной судороги, вбрасывающей толчком удовольствие в мои вены, вместе с осознанием захватывающей меня зависимости. Перед глазами мелькают сполохи… Я падаю в длинный затяжной оргазм как в бездну. Лечу сплошным всхлипывающим наслаждением. Но мне все-равно мало, мне нужно еще больше Диего, больше касаний, ощущений его мощного тела на себе. Внутри. Везде.

И когда он нависает сверху, я притягиваю его к себе, обхватывая руками и ногами, дрожа от нетерпения. Желания продолжить.

— Хочешь, — выдыхает он с мужским, низким, довольным смешком. И это не вопрос, он знает, что я, только что выплывшая из оргазма, снова его хочу. Затихающие сокращения еще продолжаются, а я вцепляюсь в тигра, разделяя с ним острое, режущее желание продолжить.

Меня колотит от нетерпения, и Диего приходится прижимать мои плечи к кровати, фиксируя их.

— Хочешь, ты меня хочешь, — мурлычет он, поводя носом по плечу. Горячим дыханием поднимая крошечные волоски. — И сейчас получишь. Всего. Ты же хочешь меня всего?

Я собираюсь выдохнуть: «да-а-а». Но меня прерывает решительный и громкий… стук в стену.

— Мисс Ценно… Нитарока, я захожу!

— Брейвуд?!

Не успеваю я выдохнуть имя, как прямо сквозь стену начинает просачиваться дриада.

Да будь она проклята!

Диего делает кувырок, разворачивая нас, закручивая в покрывало. Так что наши тела, влажные от капель выступившего пота, сминаются воедино. Сплющиваются друг с другом. Я оказываюсь сверху — взъерошенная и разгоряченная, остолбенело уставясь на оборотня под собой.

А сзади, из уже невидимой для меня части комнаты раздается мелодичное, но нервно-взволнованное:

— Я принесла вашего кота, мисс Нитарока! Мы еле его поймали в купальне, и умоляю, заберите его немедленно…. Ой, у вас гость? Но вам запрещено правилами…

Когда Диего, прижав меня к своему плечу, поднимает голову, дриада мгновенно переориентируется.

- О-о-о, прошу прощения… конечно, высший лорд. Мое почтение и нижайшая просьба удалиться. Я вспомнила, что правила сейчас не действуют…

— Выпусти меня из этого треклятого мешка, зеленая негодяйка! — раздается сиплый незнакомый голос. — Чо они там делают с лордом, а? Я тоже хочу посмотреть!

Помню, я просила дриаду сначала стучать, но все же предполагала, что делать она это будет в дверь. А самое главное — дождется моего ответа и войдет только с разрешения. И уж точно не будет с криками ломиться прямо в комнату.

— Мисс Нитарока, — продолжила умолять Брейвуд, — скажите, что принимаете кота во владение. Держать его уже сил нет, он тяжелый как бык и кусается прямо через мешковину, все ноги мне сжевал.

— Было бы что там жевать! — вторил ей сиплый голос. — Кости одни, тьфу, разве это баба. Вот у Евы задница — как солнышко, аж светится от красоты. Она там, кстати, раздетая?

Я закашлялась от возмущения, дергаясь и пытаясь обернуться.

— Вот этого лучше не делать, — задумчиво сказал Диего, аккуратно приподнимая меня за бедра. — Если кот нужен, просто скажи, что принимаешь. И попроси его куда-нибудь отнести покормить, выгулять до утра.

— Не возьму я его! Мисс Нитарока, заберите животное, заклинаю! — испугалась дриада.

Из-за криков и гомона я не успела как следует ни испугаться, ни смутиться. Если так и дальше пойдет, я стесняться совершенно разучусь. По крайней мере сейчас, я схватила края покрывала и развернулась, усевшись прямо на Диего, не обращая внимание на его сдавленное шипение сквозь зубы.

— Беру этого кота. И буду заботиться пока не появится его настоящий хозяин. Это же ты, Кусака? Скажи, ты?

— Ой, мисс, не ждите от него ответа, — Брейвуд была какой-то растрепанной, с красными полосами на лице и руках. — Непорядок небольшой вышел. Ценность эта по документам описана как говорящая, но кот только кашляет и кусается. Хоть во внешности сходится — белый кот, не кошечка, я проверила.

Большой мешок, который она с трудом удерживала на весу, яростно задергался и оттуда раздался тот самый незнакомый простуженный хрип:

— Кто «ОПИСАН», дура ты пучеглазая, насквозь деревянная! Это я описан?! Тьфу на тебя! Тьфу! Да я сам кого-хочешь…, а тебя особенно, если опять под хвостом мне начнешь ручонками шарится, за естество мое ш-шупать без позволения. Чуть не оторвала к феям красоту мою естественную, бешеняка незрелая!

Ох ты ж… Дриада, похоже, не слышит плюющегося, но при этом вполне разборчиво разговаривающего кота.

Диего сдвинул меня на кровать, усевшись рядом и ловко укрыв бедра краем простыни. Только сейчас я заметила, что он едва сдерживает ярость. Углы тяжелой смуглой челюсти заметно посветлели. На плечах и руках забугрились мускулы.

— Хватит цирка, зеленая, — распоряжение звучало негромко, но даже мне захотелось вытянуться в струну. А сообразительная дриада тем более замерла, боясь пошевелиться. — Еще раз зайдешь в эту каюту не через дверь и без предварительного приглашения, я лично придумаю наказание. Сейчас ты свое дело сделала, теперь оправляйся в мои покои и принеси костюм. Постучишь и оставишь у порога, не заходя внутрь. Иди.

Не успела у меня отвиснуть челюсть, как Брейвуд исчезла. Была и нет ее, словно растворилась в воздухе. Оставленный мешок просто грохнулся со стуком на пол.

А меня снова сграбастали в теплые объятия.

— Не обращай внимание на подаренное животное, пусть там посидит. Ева, ты мне нужна. Не представляешь как нужна, — выдохнул оборотень, уткнувшись носом в мое плечо и подтягивая ближе. Он тяжело дышал, шрамированные уши подергивались.

В ответ «подарок» заорал, что ему «пыльно и ничего не видно», а я уперлась рукой в каменную грудь оборотня, не позволяя завалить себя в постель.

— Диего, не понимаю, почему ты этого не слышишь, но… кот разговаривает! Он странный, ругается, плюется и называет меня по имени. Он раньше принадлежал Трельяку, а тот зачем-то пообещал его Вальтезу, чтобы участвовать в аукционе. В итоге я выторговала несчастного, волновалась, что попадет неизвестно к кому…