— Я купил для него машинку.

Капитолина громко сказала за их спинами:

— Все проблемы можно решить. Я прокачусь сначала сИваном, а потом с Артемом.

— Ты не выполняешь своих обязанностей, —продолжала Лариса наступать на Жидкова.

— Ой, ну ладно. — Он сморщился, после чегосоорудил на лице слащавую улыбочку; почти такую же, какой одаривал своихцыпочек. — Я поеду, поеду, Ваня. Пойдем, возьмем билеты.

— Я подожду вас в соседнем кафе, — махнуласумочкой Анжелика в сторону открытой веранды. — Закажу минералки. Надеюсь,в этом заведении есть нормальная французская минералка.

— Наверняка, — кивнула Лариса. — В паркеполно иностранцев. А у нас в стране испокон веков не любили ударять перединостранцами лицом в грязь. Друг перед другом — хоть свиньей выгляди, хоть кем.А перед иностранцами — обязательно белым лебедем.

Неподалеку от очереди на выбранный ими аттракцион как разстояла группка немцев с камерами в руках. Они вертелись вокруг своей оси,снимая все подряд. Кажется, они снимали и их тоже, лопоча что-то по-своему.

— Пойдемте со мной, — предложила Анжелика, глядяна Ларису весело.

Этот жалкий костюмчик примитивного кроя и сережки состекляшками приводили ее в хорошее расположение духа. К ее немалому изумлению,невеста кузена от предложения отказалась наотрез. Причем под каким-то глупымпредлогом.

Конечно, она отказалась! Ей надо было наблюдать за Жидковым,чтобы он, чего доброго, не метнулся в сторону и не исчез из поля зрения. Малоли что?

Однако у того, пожалуй, и не было такой возможности. Ребеноккрепко держал его за руку, отчего на лице опекуна утвердилось мученическоевыражение. Зато Шубин с удовольствием согласился пойти с Анжеликой в кафе.

— Прошу вас, — стесненно попросила у нееЛариса, — не позволяйте ему заказывать еду. Только что-нибудь попить. Нипиццу, ничего такого. У него аллергия на какой-то пищевой продукт, но мы еще невыяснили — на какой конкретно. Иначе он весь покроется волдырями.

Дальше все происходило, как в кино. Анжелика увелаповеселевшего Шубина, а Лариса остановилась возле входа на аттракцион и сталанаблюдать за «своими». Когда подошла их очередь, Жидков с Ваней и гувернантка сАртемом заняли освободившиеся кабинки, которые стали постепенно набиратьвысоту. За той, в которой взмыл в воздух ее подопечный, Лариса следила неотрываясь.

Долго и утомительно кабинки двигались вверх, потом вниз ивот, наконец, достигли земли. Из первой вылез Жидков, держа Ваню под мышки.Потом все с той же мученической физиономией взгромоздил его себе на плечи, какделали советские папы во время первомайских демонстраций, и направился квыходу. Лариса загляделась на восторженное детское личико и прозевала тотмомент, когда из следующей кабинки выпрыгнул Артем.

Почему-то он был один. Кабинка некоторое время покачиваласьнад землей, потом тронулась с места, заходя на следующий круг. И тут из неераздался абсолютно нечеловеческий вопль. Человек в униформе бросился было туда,но Артем его остановил, изо всех сил замахав руками:

— Ой, подождите-подождите! Там все в порядке. Вот вамденьги, дама сделает еще круг. Это снимают телесюжет для передачи «Скрытаякамера». Вон, видите, дядьки с аппаратурой? Дама специально так кричит, потомучто она — подсадная утка. А потом ее будут показывать, как будто бы все насамом деле. У них и разрешение руководства парка есть. Посмотрите, съемочнаягруппа! Помашите им.

«Униформа» уже обратил внимание на «съемочную группу» и какраз собирался подойти. Теперь же он неуверенно помахал иностранцам, которые,услышав вопли, доносящиеся с колеса обозрения, немедленно сгрудились возлеизгороди. Заметив, что им машут рукой, они радостно помахали в ответ. Их камерыстрекотали как бешеные.

Лариса слышала все, что, сказал Артем, а Жидков — нет.

— Что там случилось? — изумленно спросил он,поставив Ваню на землю возле нее. — Несчастный случай?! Не зря я не хотелтуда подниматься. Отвратительное зрелище! Бр-р. Не понимаю, как такое можетнравиться? Артем, а где Капитолина?

— Вероятно, ей понравилось крутиться, — ответилтот. Его бледное лицо дышало пионерской честностью. — Я вышел, а онаосталась. Мне пришлось заплатить за нее из своих карманных денег — за второйкруг.

— Ничего-ничего, — пробормотал Жидков. —Надеюсь, это не она так верещит?

— Это артистка, — сообщил кто-то изочереди. — Снимают юмористическую передачу. Видите, как кабинкараскачивается? Вон та…

«Интересно, что сделал этот гаденыш? — подумалаЛариса. — И как он будет оправдываться? Ведь когда Капитолина все-такивыйдет…»

Капитолина не вышла, а вырвалась из кабинки, как дикаяобезьяна, почуявшая свободу. Лицо ее было перекошено от ярости, кулаки сжаты,глаза выпучены.

— Боже мой, Капитолина, что с вами? — бросился кней Жидков, не на шутку перепугавшись.

Прежде она всегда напоминала ему подмороженную треску. Чтобы ни случилось, гувернантка держала себя в руках и только плотнее сжималагубы. Но сейчас обычно суровый рот был разинут, и ему даже удалось увидеть ееязык — бледный, словно кусок лежалой колбасы.

— Артем!!! — завопила она и даже зажмурилась отгнева, овладевшего всем ее существом. — Как ты посмел сбежать, оставивменя… там… в таком беспомощном положении?!

Мерзкий мальчик захлопал глазами.

— А что с вами случилось? — весьма натуральноудивился он. — Я вышел, а вы нет. Я подумал, что вы хотите прокатитьсяеще. Служитель взял с меня дополнительную плату за то, что вы остались наколесе.

— Я не стала бы… кататься одна, — выдавила из себяКапитолина, силой воли подавляя гнев. — Пояс моего платья прикрутился кметаллическому штырю. Этот штырь… он… он был подвижен. Я подумала, что меняможет затянуть в какой-нибудь механизм. Я кричала, но меня никто не слышал.

— Почему же? — возразила Лариса. — Вас былоотлично слышно.

— Мне очень жаль, — сказал Артем, сцепив руки взамок. — Я просто не понял, что вам необходима помощь, КапитолинаСтепановна.

— Ну, хорошо, — прошипела гувернантка. — Гдетвоя мать?

— Она в кафе, вон там, — указала рукойЛариса. — Ей захотелось минеральной воды.

— Думаю, детям тоже следует напиться. — Капитолинаокончательно пришла в себя, только сейчас сообразив, что второй ее подопечныйдержит Жидкова за руку. — Так, Ваня. Отпусти Антона Никифоровича. Немедленно.

Малыш с видимой неохотой подчинился. Освобожденный Жидковвздохнул с облегчением, гувернантка же снова посчитала нужным пояснить дляЛарисы:

— Непосредственный контакт делает детей зависимыми. Ониначинают испытывать потребность в защите, перестают полагаться только на себя.