– Не понимаю, почему это происходит с вами, – сказала Клнн-даван-а, доставая зонд и образцы ткани. При помощи зонда она ввела иглу с тканью в кокон. – В какой-то степени это напоминает наш собственный переход в старейшин.

– Возможно, это и смущает меня, – сказал Бкар-отпо, доставая свой собственный зонд. – То, как чиги обращаются со своими вельпами.

Клнн-даван-а отрицательно подергала языком.

– Вы не поняли меня.

– Но вы только подумайте, – произнес Бкар-отпо. – Чиги относятся к своим вельпам, как к животным.

– Они и есть животные.

– Вы знаете, о чем я говорю. Но они, по крайней мере, содержат их в сараях и не отпускают на свободу, где им грозят всякие опасности. Вы же знаете, что многие из них погибают от хищников, так и не достигнув переходной стадии.

– Да, гибнет приличное количество, – согласилась Клнн-даван-а.

– Приличное количество? Да семьдесят процентов этих животных гибнет. И это только здесь. Я слышал, что процент их смертности в городах еще выше. Там вельпы различных семейств сражаются между собой.

– Но это чиги, – напомнила ему Клнн-даван-а. Конец иглы прикоснулся к чему-то твердому. Это было тело вельпа, находящегося внутри кокона. – Нельзя судить об инопланетянах по нашим меркам.

– Может быть, и так, – проговорил Бкар-отпо, – но джирриш-то мы ведь можем судить по нашим стандартам. Иногда мне кажется, что старейшины используют нас таким же образом, как взрослые чиги используют своих вельпов.

– Что вы имеете в виду? Бкар-отпо вздохнул.

– Не знаю. Мне кажется, что мы в большой степени зависим от старейшин. Полагаю, что я не должен был говорить этого.

– Да, вам не следовало бы этого говорить, – согласилась Клнн-даван-а. – Прежде чем говорить подобную чушь, надо подумать о том, какую пользу приносят старейшины обществу джирриш. Они являются нашими межпланетными связными, и ведь это они спасли меня от друдокоев всего тентарк тому назад.

– Да, исследователь. – Пробормотал Бкар-отпо. Зонд перестал вибрировать. Это означало, что трубка наполнена.

Клнн-даван-а вывела прибор из кокона, размышляя о словах Бкар-отпо. Но ведь он еще очень юн, а юным людям свойственно бунтовать.

В любом случае ее не интересовала психология этого юноши. Ее интересовали лишь превращения чигов. В течение этого лейтарка ей предстояло провести еще одиннадцать исследований ткани.

Рейлкар Тирр-джилаша направлялся в сторону Клиффсайд Дейла, путь к которому лежал по долине, проходящей вдоль реки Кее'мисс'ло и ведущей к территории клана Гхуу'рр. Когда-то учась в школе, Тирр-джилаш проехался по этой дороге от начала до конца только ради интереса. Он покрыл девяносто пять таустрайдов, добравшись до маленького городка Фрр.

Когда рейлкар прибыл в пункт назначения, солнце уже клонилось к закату. Отец сказал, что мать живет на ферме, находящейся на расстоянии двух таустрайдов к югу от города. Там у нее маленький домик красноватого цвета, возле которого растет большое дерево вимис.

Разумеется, сам Тирр'т-рокик никогда не видел этого. Ридз Виллидж находился на расстоянии ста пятидесяти таустрайдеров от алтаря семьи Тирр'т-рокик. Чем больше Тирр-джилаш размышлял об этом факте, тем более это сбивало его с толку. Почему его мать забралась в такую глушь? Ему не нравилось принятое ею решение. К тому времени, когда он достиг дома матери, уже стемнело. Дом стоял в уединенном месте и был точно таким, каким описал его отец. Он подошел к двери и постучался.

– Здравствуй, мой сын.

Тирр-джилаш вздрогнул и посмотрел влево, откуда раздался голос. Его мать, Тирр-пификс-а, находилась в небольшом саду. В темноте ее трудно было разглядеть.

– Здравствуй, мама, – сказал он, подходя к ней и напрягая нижние зрачки.

Она выглядела неплохо. Прошло уже несколько циклов с тех пор, как он видел ее в последний раз, но она еще была здоровой и энергичной.

– Извини, что не заметил тебя в темноте.

– Все в порядке, – сказала Тирр-пификс-а. – Я сама не заметила тебя, пока ты не постучал в дверь. Я была занята посадкой семян. Боюсь, что в темноте я не могу видеть так хорошо, как раньше. Я уже не говорю о своем слухе.

– В следующий раз, если я прибуду в столь позднее время, то свистну тебе, – пообещал Тирр-джилаш, нежно касаясь языком ее щеки. – Итак, что ты сажаешь в саду?

– В основном цветы, – отвечала она, целуя его. – Ну еще кое-какие овощи. Домашние овощи гораздо вкуснее фермерских, не так ли? Боже, да у меня, должно быть, ужасный вид. Пожалуйста, извини меня – я не знала, что ты едешь ко мне.

– Я пытался тебе сообщить о приезде, – сказал Тирр-джилаш, внимательно глядя на мать. – Однако старейшина сказал, что с тобой трудно связаться.

– О, я больше не общаюсь со старейшинами, – сказала Тирр-пификс спокойным голосом. – Ты ел что-нибудь?

– Довольно давно, – ответил Тирр-джилаш, нахмурившись. – Есть какие-то причины, по которым ты не общаешься со старейшинами?

Она не ответила на его вопрос.

– Ты приготовишь обед, а я пока займусь уборкой. Пойдем. Я провожу тебя на кухню.

За обедом Тирр-джилаш чувствовал себя напряженно. С одной стороны, он радовался встрече с матерью, которую не видел уже много циклов, совершая полеты в космос и изучая инопланетную цивилизацию. Однако, стараясь расслабиться рядом с родным человеком, он не мог избавиться от смутного ощущения страха, который чувствовал кончиком своего языка. Тирр-пификс-а была его матерью, но с нею произошли какие-то необъяснимые изменения.

Сама же она не хотела говорить на эту тему. Именно это более всего и волновало его. Как он ни пытался расспросить мать о том, что она думает о старейшинах в связи с последними ее замечаниями на этот счет, и как деликатно ни старался выведать у нее, почему она покинула родной дом и поселилась здесь, в маленькой деревушке, мать сразу же переводила разговор в другое русло, рассказывая ему о дальних родственниках и друзьях.

Они ели, разговаривали… и лишь в конце обеда Тирр-джилаш уловил изменения в выражении лица матери и понял, что ей вовсе не безразличны его расспросы. Просто она откладывала свои ответы на них.

И вот, наконец…

– Что ж, – сказала Тирр-пификс-а, вставая и собирая со стола посуду. – Спасибо за обед, Тирр-джилаш. Ты отлично научился готовить.

– Ты даже не догадываешься, как мало мы готовим там, – произнес Тирр-джилаш, обходя вокруг стола и беря мать за руку. – Почему бы тебе не посидеть, пока я помою посуду?

– Это совсем не срочно, – сказала Тирр-пификс-а тихим и серьезным голосом. – Посидим вместе, сын мой. Нам нужно поговорить.

Гостиная оказалась совсем небольшой, не то что в их старом доме.