– Где нынче торгуют? – спросил Крысолов уближайшего мальчишки, поймав того за ухо, чтобы не вывернулся. Он видел подводыкрестьян, видел, что в Хамельн привозят провизию, но рынок, перед которым онистояли, был заброшен.

– Нигде! – Мальчишка попытался вырваться, но ухоего стиснули железные пальцы. – Теперь торговцы развозят товар прямиком побюргерским домам!

– Почему так?

– Потому что крысы! Крысы, добрый господин! Добрыйгосподин, отпусти мое ухо!

– Оторву его и скормлю крысам, если ты соврал, –пригрозил Крысолов. – Отчего же я не вижу ни одной черной твари? Где онивсе?

В глазах мальчишки мелькнул страх. Он покосился на собор ипроблеял:

– Там… Они все там…

– Где – там?!

Но прохвост рванулся изо всех сил, и Крысолов отпустил его.Все равно по глупой роже было видно, что толку от него не добьешься.

Двери ратуши распахнулись, и на ступеньках показалосьнесколько человек. Крысолов сунул уже ненужную дудочку в карман – свою роль онаисполнила, как и его яркий наряд, как и шест, на верхушку которого он еще наподходе к площади предусмотрительно набросил ярко-красный платок, длинные концыкоторого свисали до середины шеста. К следующему звону колоколов весь Хамельнбудет знать, кто появился в его стенах.

Неспешными шагами он направился к поджидавшим его людям, находу раздумывая о том, почему же все-таки не видно крыс.

Навстречу ему выдвинулся широкоплечий человек с окладистойчерной бородой, едва ли не первый из увиденных Крысоловом, у кого сохраниласьрастительность на лице. Блестящие, глубоко посаженные глаза смотрели напришельца угрюмо, но без страха. Пальцы перебирали разноцветные нити на концерасшитого пояса.

– Зачем ты пришел? – зычным голосом спросил он,легко перекрыв шум людей за спиной Крысолова. Те притихли.

– Избавить вас от напасти! – дерзко ответилКрысолов, делая еще шаг ему навстречу и прикидывая расстояние, оставшееся дочернобородого. Это могло оказаться важным.

– Где ты видишь напасть? Или ты встретил по дороге хотьодну крысу? – с притворным удивлением осведомился бородатый, и сзадипослышались смешки.

– Мне не нужно их видеть. Я их чувствую, – сказалКрысолов, что было истинной правдой. Он не сомневался, что крысы в городеесть. – Или ты думаешь, что я шарлатан?

– Ну что ты! Конечно, нет! – с нескрываемойиздевкой возразили ему. – Разве может быть у шарлатана диплом, в которомговорится на одном понятном всем и двух не понятных никому языках, что он –первый во всей стране уничтожитель крыс. Разве могут быть у него письма отпочтеннейших людей города Кельна, в которых описаны его подвиги? Разве, спрошуя тебя, может быть у шарлатана грамота от них же, в которой они благодарят егоза чудесное избавление?

«Да, кто-то допустил промашку, попытавшись надуть славныхместных жителей, – подумал Крысолов, глядя на высокомерные лица. –Скудоумные лгуны, рассчитывавшие на звонкую монету и не удосужившиеся изобрестиничего правдоподобнее, чем письма и бумажки с печатями – само собой, подложные.Такие трюки проходят только в деревнях, где нет ни одного жителя, разумеющегограмоту. Но в Хамельне?!»

– У меня нет ни дипломов, ни писем, ни грамоты, –громко сказал он, дождавшись, когда утихомирится толпа, снова заворчавшая послеслов чернобородого, будто пес, не получивший вожделенную кость. – Мне онине нужны. Крысам ни к чему грамоты, им нужно Слово, которое изгонит их изгорода, и я его знаю. Если же ты все-таки считаешь, что перед тобой –мошенник… – он повысил голос и приготовился, – тогда пускай ЭТОубедит тебя в обратном!

В следующий миг он исполнил один из своих коронных фокусов,срабатывавших всегда и со всеми: уронил навстречу чернобородому шест, впоследний миг встряхнув его так, что платок слетел и опустился на каменныеступени ратуши.

Он любил эту забаву. Так просто и так впечатляюще. Передлицами стоящих на крыльце оказались оскаленные морды крыс: все пятнадцать,искусно сшитых вместе, так что казалось, будто из одного толстого тельцавырастают головы – пятнадцать голов, торчащих в разные стороны, словножутковатый цветок, распускающийся из серого стебля.

Люди вскрикнули и отшатнулись. Конечно же, они не боялись чучел!Но внезапность есть внезапность – ни один из них не успел скрыть своих чувств.

– Я убил его семь дней назад, – презрительнобросил Крысолов, зная, что все равно ни один из них не будет проверять. –Если тебе нужны еще какие-то доказательства, обратись к другому ловцу.

Он вздернул шест, отчего крысы на нем затряслись, повернулсяспиной и сделал несколько шагов в сторону городских ворот.

– Э-э, постой! Стой, крысолов!

Что ж, сразу несколько голосов. Это хорошо…

Он нехотя обернулся. Толпа отпрянула назад.

– Похоже, ты в самом деле тот, за кого себявыдаешь, – мрачно сказал чернобородый, поглядывая на шест. – Слишкомуж много в последнее время развелось желающих заработать на несчастьях нашегобедного города.

«Бедного города? – хмыкнул про себя Крысолов, слушавшийэту тираду с непроницаемым лицом. – Как бы не так!»

Но вслух сказал совсем другое:

– Я хочу поговорить с бургомистром.

– Проходи.

Оказавшись в ратуше, Крысолов позволил себе осмотреться, ужене скрывая интереса. Просторный, хоть и очень темный зал, в который его ввели,был заполнен людьми, сидевшими на длинных скамьях вдоль стены и толпившихсянеподалеку от входа. Судя по одежде, здесь ожидали торговцы. От грубых булыжныхстен тянуло сыростью и холодом. Он и его провожатые миновали этот зал и очутилисьво втором, более светлом, потому что здесь горели свечи в канделябрах настолах, за которыми сидели писари в мантиях и смешных шапках, похожих на ночныеколпаки – прежде он таких не видел. Перед некоторыми столами стояли просители,а писари скрипели перьями, уткнувшись в бумаги, будто не в состоянии оторватьот них взгляда. На Крысолова они все же взглянули со сдержанным любопытством иснова углубились в свои занятия.

Перед третьим залом в коридоре стояла охрана – два мордастыхстражника с алебардами. Один из них потянулся было к мешку за спиной Крысолова,но тот взглянул на него так, что бедняга живо отдернул руку – видно, опасался,что в силах крысиного ловца откусить ее. Только шест Крысолов прислонил кстене, уверенный в том, что в его отсутствие никто не прикоснется к чучелу.

После этого двери перед ним распахнулись, и он прошел взалу, где принимал посетителей бургомистр Хамельна.

Вытянутая комната с двумя окнами, в которые узкими брусьямипадает солнечный свет. В темном углу, куда не проникает солнце, несколькочеловек – не разглядеть, чем занимаются возле сундуков и лавок. На возвышении удальней стены – простое деревянное кресло с высоченной спинкой. В кресле –бургомистр в окружении советников. Крысолова осторожно подтолкнули вперед, и онсделал несколько шагов навстречу тому, от кого зависело его пребывание в этомгороде.