Они не смогли скрыть удивления. Затем нехотя распорядилисьпозвать писаря, и тот занес в договор все, что потребовал от него Крысолов.Нельзя было подписывать договор без того, чтобы его не прочитал бургомистр, ипотому всей гурьбой они пошли обратно, провожаемые шепотком и недоверчивымивзглядами: весть о прибытии заклинателя крыс уже разнеслась по ратуше, а еслибы и не разнеслась, костюм его привлекал к себе достаточно внимания.

В главной приемной зале все прошло быстро: бургомистр вывелсвою подпись и приложил к свитку печать, которую ему поднесли на золоченомподносе. После этого договор протянули Крысолову, и он, успокоенный, ужесобирался поставить свой знак, когда неожиданно осознал, что в зале появилсяеще один человек, которому здесь не было места. Этот человек прятался в темномуглу, как видно, надеясь, что его не заметят среди сборища сутулых стариков,толпившихся возле лавки. Они были как плесень, разросшаяся на влажных холодныхстенах, и всякий, попадавший в окружение этой плесени, сливался с ней. НоКрысолов его заметил. Вернее, почувствовал. Он поднял глаза и застыл, сдерживаянегодование.

Это была женщина. Как раз входившая в тот возраст, в которомони становились наиболее опасны – около двадцати пяти лет, может быть, чутьмладше. Рыжеватая, загорелая, в зеленом чепце и простом сером платье, котороеоставляло руки обнаженными по локоть, она смотрела на него так, как ребеноксмотрит на зверей в бродячем цирке, – приоткрыв рот, широко распахнувглаза. Когда она увидела, что ее обнаружили, то сперва смутилась и нырнула заспину одного из стариков, но очень скоро выставила рыжую мордочку снова. Онзнал, что рыжую, потому что видел золотистое сияние выбившихся из-под чепцаволос.

Его охватила злость. Женщине нечего делать в ратуше! К томуже его покоробила оскорбительная откровенность ее поступка – она ведь пришлалишь затем, чтобы посмотреть на него, и никто даже не подумал этого скрыть! Онрезко черкнул по свитку пером, и поставленный им знак – две пересекающихсялинии, как крест со смещенной вниз серединой – внимательно рассмотрели всестоявшие вокруг бургомистра.

Детали были обговорены быстро – где он будет жить, нужны лиему помощники, сколько бутылок вина в день он хочет получать. Услышав последнийвопрос, он понял, что его предшественники не теряли здесь времени зря, а разтак, было бы глупостью не воспользоваться плодами их трудов. Он вышел изратуши, пообещав бургомистру начать работу с завтрашнего утра, хотя вдействительности намеревался освоиться в городе уже сегодня, чтобы понять, какон будет бороться с местными крысами. «Неплохо увидеть хотя бы одну дляначала».

У выхода его ждала толпа в три раза большая, чем та, скоторой он сюда пришел. Невежественные люди, они полагали, что он УЖЕ провелобряд изгнания и сейчас предъявит им крысиные трупики, как будто одно его словомогло истребить всех до единой крыс в городе. Чтобы не разочаровывать их, онснова показал «Крысиного Короля», и большинство тут же разбежалось. Осталисьлишь дети со своими вертушками, которые выводили его из себя стрекочущимизвуками, да несколько мужчин с туповатыми лицами, которым, похоже, было всеравно, на кого глазеть.

Но в последний момент, когда ратуша уже почти скрылась извиду за изгибом улицы, он увидел, как из дверей выскользнула гибкая женскаяфигура и устремилась за ними, и все время, что они шли до дома, в которомбургомистр распорядился поселить его, рыжая следовала за ним, будто бы по своимделам. Все эти бабы любопытны, как крысы, он давно это заметил. В конце концовона потеряла осторожность и приблизилась к нему почти вплотную. Выведенный изсебя таким бесстыдством, он обернулся и поймал ее взгляд, но она не отвелаглаза, а продолжала смотреть на него, будто завороженная. Крысолов сплюнул,отвернулся и больше не оборачивался. Дразнить самолюбие развязной бабенки он несобирался».

* * *

Серебряный шар, крутившийся над полутемным залом, сверкал ирассыпал блики, которые валились на танцующих, как снег, и исчезали в никуда.Музыка гремела вовсю, но даже она не заглушала азартных криков, доносившихся изсоседнего зала, и резких, как выстрел, ударов: там компания мужчин гоняла шарына бильярдном столе, и официантки сновали туда-сюда все с новыми и новымикружками пива. Алька даже наведалась в этот зал, оценила потенциал игроков,стараясь не привлекать к себе внимания, но вернулась на свое место,разочарованная. Менеджеры, смывшиеся из дома, вот кто это был. «Сбежавший изсемейной клетки менеджер, конечно, страшный зверь, – подумалаАлька. – Но мне, увы, не подойдет».

Возле шеста в центре танцпола извивалась, томно закативглаза, пухленькая девушка лет семнадцати. Сидя за стойкой бара, Алькапоглядывала на нее и размышляла, как скоро девица шлепнется. «Полминуты. Еслией повезет, то одна минута».

Воодушевленная жидкими аплодисментами двух бледного видаюношей, раскачивающихся возле танцпола не в такт музыке, девица повернуласьспиной к шесту, опустилась на корточки и стала медленно подниматься,прогнувшись в спине. «Кто ж тебя, милая, учил попу так отклячивать? –мысленно посочувствовала ей Алька. – Ты же, как пить дать…»

Закончить мысленную фразу она не успела: девушка потеряларавновесие, покачнулась и свалилась набок, в последнюю секунду ухватившись зашест.

– Третий раз уже падает, – флегматично заметили заАлькиной спиной. – А все не угомонится.

– Мы, женщины, такие, – согласилась она,обернувшись.

Бармен, разумеется. Коренастый невысокий парень со взглядомпройдохи. Смотрит на нее с интересом, ухмыляется совершенно откровенно. «Может,ты мне и нужен, дружочек?»

Парень смешал коктейль, поставил на стойку перед Алькой.

– За счет заведения.

– Спасибо.

Она еще не решила, подойдет он ей или нет, и потомуулыбнулась многообещающе, с намеком.

– Володь, три «кровавых Мэри», – выпалила подбежавшаяофициантка, и бармен, подмигнув Альке, отошел в сторону, а она задумалась,невидяще глядя на танцующих.

Из города нужно было бежать. Алька рассмотрела все вариантыи мысленно извинилась перед ангелом-хранителем. «Ты же видишь, – про себясказала она, – такое дело… Боюсь, даже тебе не удастся мне помочь. Но тыне переживай, я что-нибудь придумаю. Нам с тобой главное – найти подходящуюкандидатуру на роль проводника».

Алька ни секунды не сомневалась, что Перигорский отправит заней всю свою свору. «Уже отправил», – поправилась она. Ей пришло в голову,что очень забавно было бы посмотреть на лицо сыщика, которого она такзамечательно одурачила, и Алька рассмеялась от души, несмотря на всюсерьезность положения. Но обмануть саму себя не удалось: ее грызла тревога,потому что к числу охотников она своими руками присоединила человека,казавшегося ей более опасным, чем десять Перигорских. «Хотя лысого хрыча тоженельзя недооценивать. В конце концов, кто, как не он, взял для расследованияэтого Илюшина».

Алька вспомнила серые глаза сыщика и поежилась. Простоудивительно, что ей удалось провести его! Ангел-хранитель, представлявшийся ейвеселым небритым мужиком с крыльями, с которых опадали мелкие грязно-белыеперышки, наверняка приложил к этому руку. «Теперь сделай так, чтобы он меня ненашел!»