— Если бы не вы? — прервал его Сентонж. Его голос сталвнезапно резким. — О ком вы говорите, месье? Кто вы такой?

Вопрос, казалось, удивил незнакомца. Несколько секунд он снедоумением рассматривал присутствующих, а когда он заговорил, то его ответ,хотя и подтвердил подозрения шевалье и уверенность Люзана, тем не менеепрозвучал для Сентонжа как гром среди ясного неба.

— Разумеется, я говорю о Береговом братстве. О корсарах,месье. — И он добавил явно не без гордости. — Я — капитан Блад.

С отвисшей от неожиданности челюстью, Сентонж тупо уставилсяна смуглое улыбающееся лицо доблестного флибустьера, которого он считалмёртвым.

Оставаясь верным своему долгу, он должен был бы заковатьэтого человека в кандалы и доставить во Францию в качестве пленника. Ноподобный акт являлся бы не только чёрной неблагодарностью — он простонеосуществим из-за присутствия под боком двух тяжело вооружённых корсарскихкораблей. Более того, получив хороший урок, месье де Сентонж понимал, что такойпоступок был бы величайшей глупостью.

Он живо припомнил представленные ему сегодня утромдоказательства хищничества испанцев и активной деятельности пиратов, которую,глядя на догоравший на расстоянии двух миль флагман, никак нельзя было непризнать благотворной. Доказательства того и другого содержались также вновостях о нависшей над Мартиникой угрозе испанского рейда и намерениях флибустьеровзащитить остров, чего не в состоянии была сделать Франция.

Учитывая всё это, а в особенности историю с Мартиникой,грозившую вернуть шевалье, ставшего одним из богатейших людей во Франции, кпервоначальному состоянию, становилось ясно, что всеведущий месье де Лувуа насей раз дал маху. Это было продемонстрировано настолько убедительно, чтоСентонж начал сознавать необходимость взять на себя последствия этойдемонстрации.

Отзвуки тяжких размышлений и эмоций явственно слышались вголосе шевалье, когда он, всё ещё устремив бессмысленный взгляд на капитанаБлада, воскликнул:

— Вы — тот самый морской разбойник?!

Однако Блад, казалось, нисколько не обиделся.

— О да, но весьма благодетельный разбойник, — улыбнулся он.— Благодетельный для всех, кроме испанцев.

Мадам де Сентонж вне себя от волнения резко повернулась кмужу, судорожно сцепив руки. От этого движения шаль соскользнула с её плеч,сделав её прелести ещё более доступными для обозрения. Но она не обратила наэто внимания, так как в критический момент правила приличия потеряли для неёвсякое значение.

— Шарль, что ты намерен делать?

— Что делать? — тупо переспросил её супруг.

— Распоряжения, которые ты оставил на Тортуге, могутразорить меня и…

Шевалье поднял руку, чтобы предупредить дальнейшие эгоистическиеоткровения мадам. Какие бы меры он ни принял, они должны быть продиктованытолько интересами его повелителя, короля Франции.

— Я всё понимаю, дорогая. Мой долг совершенно ясен. Сегодняутром мы получили полезный урок. К счастью, ещё не слишком поздно.

Издав глубокий вздох облегчения, мадам повернулась ккапитану Бладу.

— Вы уверены, месье, что ваши корсары смогут обеспечитьбезопасность Мартиники?

— Совершенно уверен, мадам, — сразу же ответил Блад. — БухтаСен-Пьера окажется мышеловкой для испанцев, если они будут настолькоопрометчивы, что залезут туда. А добыча с их кораблей с лихвой окупит всерасходы экспедиции.

И тогда Сентонж расхохотался.

— Ах, да, теперь я всё понимаю, — сказал он. — Ведьиспанские корабли — богатейший приз. Только не сочтите это насмешкой, месье.Надеюсь, я не оскорбил вас?

— Что вы, месье, нисколько, — улыбнулся капитан Блад иподнялся с кресла.

— Ну, разрешите откланяться. Бриз свежеет, и я должен этимвоспользоваться. Если ветер не переменится, то я к вечеру буду на Тортуге.

Он склонился перед мадам де Сентонж, собираясь поцеловать ейруку, когда шевалье дотронулся до его плеча.

— Одну минуту, месье. Составьте мадам компанию, пока янапишу письмо, которое вы доставите губернатору Тортуги.

— Письмо? — Капитан Блад прикинулся удивлённым. — Вы хотитесообщить ему о той незначительной услуге, которую мы вам оказали? Право, месье,не стоит беспокоиться…

Несколько секунд месье де Сентонж неловко молчал.

— Я… я должен сообщить губернатору ещё кое-что, — вымолвилон наконец.

— Ну, если это нужно лично вам, тогда другое дело. Я к вашимуслугам.

Добросовестно исполнив обязанности курьера, капитан Блад втот же вечер вручил губернатору Тортуги письмо от шевалье без всякихкомментариев.

— От шевалье де Сентонжа? — задумчиво нахмурился месьед'Ожерон. — Интересно, что в нём говорится.

— Быть может, я догадываюсь, — сказал капитан Блад. — Но кчему предположения, когда письмо перед вами? Прочтите его, и мы всё узнаем.

— Но при каких обстоятельствах к вам попало это письмо?

— Прочитайте его. Возможно, это избавит меня от лишнихобъяснений.

Д'Ожерон сломал печать и развернул послание. С недоумениемон прочитал официальное извещение об отмене представителем французскогокоролевства приказов, оставленных им на Тортуге и касающихся полногопрекращения торговли с корсарами. Месье д'Ожерону рекомендовалось поддерживатьс флибустьерами ранее существующие отношения вплоть до получения новых указанийиз Франции, которые, по мнению шевалье, ни в коем случае не изменят положениявещей. Месье де Сентонж был убеждён, что когда он представит месье де Лувуа подробныйотчёт о ситуации в Вест-Индии, то его превосходительство сочтётнецелесообразным проведение в жизнь в настоящее время своих указов противкорсаров.

Месье д'Ожерон не мог прийти в себя от изумления.

— Но как вам удалось совершить подобное чудо с этим упрямымтупицей?

— Как я уже говорил вам, убедительность любого аргументазависит от того, как его преподнести. Вы и я говорили месье де Сентонжу одно ито же, но вы сказали это словами, а я главным образом действием. Зная, чтодурака можно научить только на горьком опыте, я снабдил его этим опытом. — ИБлад во всех подробностях описал морской бой, разразившийся сегодня утром усеверного побережья Эспаньолы.

Губернатор слушал, поглаживая подбородок.

— Да, — медленно произнёс он, когда рассказ был окончен. —Это, конечно, весьма убедительно. А припугнуть его рейдом на Мартинику ивозможной потерей недавно приобретённого состояния было великолепной мыслью. Ноне преувеличиваете ли вы немного свою проницательность, друг мой? Не забывайтео том, что только благодаря удивительному совпадению испанский галеон возымелнамерение напасть на «Беарнца» как раз в том месте и в то время. Ведь это былодля вас немалой удачей.