Вилена, улучив момент, уже прошипела мне:

– Меч, потом имя, что ещё собираешься у меня отобрать, воровка?

Я хотела ответить “Кота”, но благоразумно промолчала. Выжить важнее, чем плюнуть недругу в суп. Или в глаз.

– Почему вы подались в песенницы? – продолжает допрос сероглазый. – Неужели для девушек знатной фамилии не нашлось другого пути?

– Моя сестра… – я устала врать одна и вообще врать, поэтому стараюсь говорить правду везде, где только можно, – её позвала Спящая, а я… – ну ладно, везде говорить правду не выйдет, – не могла отпустить её одну.

– А что ваш отец?

– Он погиб, – вступает в диалог Вилена. В конце концов, она ориентируется куда лучше в местных реалиях, давно могла бы начать подпевать-подвирать…

На ночь мы разместились под открытым небом, Кота связали и положили рядом с часовым, нас же с Виленой устроили под широким раскидистым деревом. Девица всеми силами старалась и не провалить легенду, и одновременно подчеркнуть свою брезгливость и неприязнь. Я добрыми чувствами к ней тоже не пылала, так что засыпали мы в полной тишине.

Я надеялась, что мне хотя бы приснится Кот, но у меня не было ни единого сна. И я ни разу за ночь не проснулась. Тем удивительнее было обнаружить утром отсутствие демонюги. Сначала, не найдя его, я решила, что он очнулся, но потом… время шло, Кот не появлялся. Ни во время завтрака, ни во время сборов… и когда дали команду отправляться в путь, я не выдержала – поймала взгляд стальных глаз вроде бы благоволящего ко мне инквизитора. Он равнодушно отвернулся, но спустя полчаса его лошадь поравнялась с моей. После пяти минут молчания я понимаю, что возможность задать вопрос – это максимум, что мне светит, и надо этой возможностью срочно и максимально воспользоваться.

– А где… Люк? – почему-то другое имя мне в голову не пришло. Остаётся только надеяться, что моя “сестрица” не успела назвать нашего котика как-нибудь по-другому.

– Сбежал, – морщится инквизитор. – И я до сих пор не могу понять как…

– Точно сбежал? – переспрашиваю я. – Или вы его… того?

Мне достаётся внимательный взгляд и кривая ухмылка. Зубы, кстати, у этого инквизитора хорошие. Вероятно, магия значительно облегчает жизнь во всех сферах.

– Точно сбежал, Юлина. Хотя я бы предпочёл второй вариант. Что-то ещё?

– Спасибо, – чуть помедлив, шепчу я. Не столько за информацию, сколько вообще.

Инквизитор кивает и посылает свою лошадь вперёд.

Я же бросаю задумчивый взгляд на Вилену. Вот и назрел насущный вопрос: крыса я али нет? Брошу неприятную мне девицу в затруднительных обстоятельствах, превратившись в грызуна и шмыгнув в кусты на ближайшем привале, или буду мучиться вместе с ней? С одной стороны, в обоюдных мучениях никакого толку. С другой… если я исчезну, как и демон, её наверняка немедленно допросят, невзирая ни на приставку “дье”, ни на всё остальное…

“Ты – крыса. Крыса, крыса, крыса!” – сказала я себе сорок раз… и поняла, что всё равно не смогу. Может быть, потом, когда припрёт, пока же потерплю. И где же всё-таки Кот? Бросился спасать свою шкуру, махнув рукой на нас с Виленой? Не верится, но мало ли, кому во что не верится, реальность не обязана соответствовать ничьим ожиданиям и чаяниям…

Инквизиторы, насколько мне известно, собирались отвезти нас в ближайшее место содержания песенниц и там передать жрецам. Теперь, когда я уже знала, что песенницы – просто доноры крови, напичканные сонным зельем, мне туда отчаянно не хотелось. И я уже подумывала подговорить Вилену на побег, несмотря на нашу всё прогрессирующую неприязнь друг к другу, но всё переменилось и без нашего участия. За полдня пути до пристанища песенниц инквизиторы разделились. С нами отправилось всего двое, все остальные двинулись в сторону владений Князя Тьмы, Кощея, то есть.

– Милден дье Лирри, – сказал сероглазый инквизитор мне на прощание. – Найди меня, если не станешь песенницей. Или через год я найду тебя сам.

– Спасибо! – только и смогла ответить я.

– Ну ты… – пробормотала Вилена себе под нос. Что именно – я либо не расслышала, либо она вслух не произнесла, но, в общем-то, о смысле я догадалась и так. И снова промолчала. Я вообще становлюсь на редкость выдержанной и флегматичной. Видимо, понимание, что в жизни главное, приходит не только с возрастом, но и с настоящими передрягами…

В сопровождении двух невзрачных и не очень-то любезных инквизиторов мы успели проехать всего пару часов, а затем угодили прямо в засаду. В этот раз даже не было никакого сражения, ничего. Просто один из инквизиторов покачнулся и повис безвольным тюком на спине лошади, которая тут же ломанулась в неизвестном направлении, а второй… а второй оказался пособником. По крайней мере, он придержал наших с Виленой лошадей, пока из кустов не появился… Кощей. Вот те на!

Увидев падение инквизитора, я, честно говоря, подумала, что это Иржен и настоящая сестра Вилены расстарались, а тут вот опять Кощей… Один. Пешком. Видимо, летел сюда птицей – поняла я. Но зачем? Ему же, наверное, только-только доставили отряд песенниц, с которыми мы с демонюгой успели пройтись, да и Кот говорил, что у Кощея уже практически всё готово. Я в панике озираюсь, раздумывая, как бы мне спрыгнуть и перекувырнуться… негде тут кувыркаться посреди леса. Впрочем, нужда заставит…

Кощей идёт к Вилене, на меня не смотрит вообще.

– Милая девочка, – говорит он. И я вдруг понимаю, что он принёс свой артефакт, или что у него там было в тайной комнате, с собой. Потому что мне опять на удивление тошно и муторно.

– Кто вы? – спрашивает Вилена.

– Можешь звать меня “хозяин”, – пренеприятно лыбится мужик… и надевает ей на руку браслет.

– Хозяин, – тихо и потеряно повторяет девушка.

Я ничего не понимаю. Где дракон? Где демон? Где эффект от “ложки дёгтя в бочке крови”? Не может Вилена быть драконом, ведь кого тогда поят кровью жрецы уже кучу лет?

– Избавься от неё, – говорит Кощей инквизитору-предателю, и имеет он в виду, разумеется, меня. Тот разве что под козырёк не берёт, да и взгляд его мне совсем не нравится.

Я хочу позвать выброшенный перед поляной с инквизиторами меч, я хочу хотя бы попробовать спасти себя и Вилену, честно, не только себя, но и её тоже… но не могу пошевелиться. Кощей приказывает совершенно покорной девушке слезть с лошади, и они куда-то уходят… а ко мне идёт тоже спешившийся инквизитор. И так смотрит, что сомнений в его намерениях нет. Он явно не забыл мои голые ноги… или просто сильно оголодал.

– Нет, – говорю я, то ли от страха, то ли с уходом Кощея, но обретая, наконец, способность говорить и двигаться. Сжимаю меч в руке, стараясь не обращать внимания на затапливающее чувство всепоглощающей любви к демону, который, подлюка такая, бросил меня… нас! И сбежал. А ещё говорил, что у него слабость к дамам в беде, как же!