— А, тот ненормальный радист. Он что, появился в полезрения? Послушайте, а откуда вы звоните?

— Я в Колвиле. В «Конестоге».

— Прекрасно. Дорогой, я весь день буду дома. Почему бывам не зайти и не выпить со мной, а я тем временем обо всем вам расскажу. Этопотрясающая история!

— Я приеду, — пообещал Ромстед.

— Ну тогда до встречи.

Он повесил трубку. Радист? Раздраженно тряхнув головой,Ромстед снова направился к машине. Нечего попусту тратить время на всякиеневероятные предположения, когда забот полон рот. «Сначала закончи дело, —одернул он себя. — Отыщи то место или признайся, что был не прав». Отметивна карте показания счетчика, он поехал по Эспен-стрит, затем свернул направо наТретью и выбрался на асфальтовое шоссе, уходящее на восток от города.

Местность в этом направлении оказалась гораздо болеепересеченной: кремневые холмы и гряды, извилистые овраги. Солнце поднялось ужевысоко, и над горячим асфальтом стояло душное марево. Добравшись до ведущего насевер проселка, Ромстед свернул на него. Указатель со стрелками гласил:«Кенделл-Маунтин 19» и «Ледисмит-Спрингс 22». Взглянув на счетчик, он записална карте очередные цифры: 9, 2. Дорога, перебираясь через гребень, бежала вдольвысокого плоскогорья с расселинами по обеим сторонам. Она была такой жеразбитой и пыльной, как и те, на которых Ромстед уже побывал, а серо-белаямелкая пыль походила на тальк. Позади ничего не было видно.

Добравшись до развилки, Ромстед остановился, чтобы сновасвериться с показаниями счетчика: 13, 4. Старые указатели, раздолбанные иизрешеченные выстрелами, указывали направление. Ранчо «Ледисмит-Спрингс» находилосьсправа. Ромстед пожал плечами: какая разница, куда ехать? На дороге появилсяеще один пикап с длиннющим шлейфом пыли. Водитель помахал ему из окошка ипроехал дальше в сторону шоссе. Выбрав дорогу на «Ледисмит», Ромстед сновадвинулся в путь. Примерно через милю по левую руку показался небольшойогороженный участок с полуразвалившимся сараем, в котором, видно, когда-тохранили зимние запасы сена. А потом опять ничего, кроме полыни, камней, мелкойпыли и уходящей за горизонт гряды покатых холмов. Впереди по-прежнему не быловидно никаких признаков присутствия человека. Когда счетчик показал, чтопройдено двадцать три мили, Ромстед остановился, выпил воды и, подождав, покане осядет поднятая им пыль, повернул обратно. На развилке снова Ромстед заметилпоказания счетчика и свернул к «Кенделл-Маунтин». До сих пор удача несопутствовала его настойчивым поискам, и он уже почти признал свое поражение.

Это был последний шанс. Две или три мили дорога шла по днунеглубокого каньона, а когда выбралась наверх, то с правой стороны показалсязабор. Он тянулся вдоль дороги аж до следующего гребня. Когда показаниясчетчика приблизились к критической отметке, Ромстед проехал мимо деревянныхворот на высоких столбах. Дальше начиналась узкая дорога, исчезавшая за невысокимзабором примерно в двухстах ярдах от ворот. Вскоре забор повернул направо,пересекая череду Невысоких холмов, тянувшихся в восточном направлении.

Ромстед был уже в двадцати двух милях от города, когдадорога резко пошла под уклон, и он смог разглядеть, что находилось впереди наследующем плоскогорье. Нигде никаких признаков жилья. Проверив счетчик, Ромстедповернул обратно. До ворот было три мили. «Значит, от городадевятнадцать», — подумал он, затем притормозил и вышел из машины.

Раскаленное солнце теперь стояло в зените. На небе ниоблачка. После прохладного салона машины жара казалась особенно невыносимой, нечувствовалось ни малейшего дуновения ветра. Вокруг было очень тихо, и покаРомстед шел по пыльной дороге к воротам, звук его шагов нарушал почти абсолютнуютишину этого места. Ворота были обмотаны куском тяжелой цепи и заперты наржавый висячий замок, который выглядел так, словно его не отпирали уженесколько лет. По другую сторону ворот Ромстед разглядел в пыли отпечаткиавтомобильных шин, они были нечеткими, полустертыми пустынными ветрами,поднимавшимися в этих краях после полудня. Их вполне могли оставить и несколькомесяцев назад. На машине проехать в ворота было невозможно. С биноклем в рукахРомстед пробрался через забор из трех горизонтальных рядов колючей проволоки ипошел вдоль дороги. Когда его взору открылась небольшая долина, он почувствоваллегкое возбуждение.

Внизу раскинулось что-то наподобие котловины в форме чаши, итам вдали, за небольшой осиновой рощицей, стоял домик. Ромстед поднес бинокль кглазам. Рядом с домиком находились амбар и небольшой сарай, за ним тянулсязагон для скота, а чуть в стороне высился ветряк и огромный резервуар для воды.Ромстед глубоко вздохнул, чувствуя, как в нем крепнет уверенность. До строенийбыло добрых две мили да еще плюс девятнадцать до ворот — получалось как раз то,что надо. Но есть ли там кто живой?

Никаких машин видно не было. Конечно, в сарае или за домоммогло стоять что-нибудь четырехколесное, но Ромстед сомневался в этом.Отпечатки на дороге выглядели слишком старыми. Он посмотрел в сторону ветряка.Нескольких лопастей, кажется, не хватало, но на таком расстоянии трудно сказатьчто-то наверняка. Также невозможно определить, есть ли в резервуаре вода. Впределах видимости не было никаких животных: ни собак, ни кур, ни лошадей. Нети пасущегося скота.

Неожиданно Ромстед заметил какое-то движение в кустах полыни— примерно в четверти мили от дома. Это несколько грифов собрались вокругпадали на земле. Пока он разглядывал птиц, один из грифов оторвался от земли,взмахнул крыльями и взмыл ввысь. В небе парили еще два или три. Ромстедвернулся к осмотру строений ранчо. Судя по всему, оно давно заброшено. Не былони почтового ящика, ни ведущих к дому проводов — ни телефонных, ниэлектрических.

Ромстеду предстояло пройти пешком эти две мили под палящимполуденным солнцем, поэтому он решил как следует напиться. Когда Ромстедвернулся к воротам, собираясь пролезть обратно между рядами колючей проволоки,его внимание неожиданно привлекла цепь, обвивавшая столб. Она оказаласьпорванной.

Кто-то выхватил кусачками в одном из звеньев сегмент вчетверть дюйма величиной, и к тому же совсем недавно. Чистые серые железныекрая среза резко отличались от остальной цепи, покрытой ржавчиной. Потомсломанное звено аккуратно пристроили с обратной стороны столба, чтобы с дорогиничего нельзя было заметить. «Это наверняка то самое место», — подумалРомстед. Он разомкнул цепь, открыл ворота, проехал на территорию ранчо иповесил цепь на место. Все это время его не покидала мысль, что он, возможно,единственное человеческое существо в этой части Невады. Вдоль дороги, насколько хватало глаз, не было видно клубов вздымаемой колесами пыли, не слышношума автомобильного мотора. Как только Ромстед съехал с покатого склона на равнину,разглядеть его машину уже было нельзя с дороги, и его присутствие могло выдатьлишь пылевое облако, тянущееся за ним хвостом. Он вел машину медленно, не сводяглаз с построек, пытаясь обнаружить малейшие признаки жизни. Вокруг все былоспокойно, только потревоженные грифы взмыли в небо, когда он проезжал мимо них.Падаль, которую они клевали, скрывали заросли полыни.