церемонился, стремясь побыстрее раздобыть ядро Силы и закрыть Прокол.

Рябь обратного портала появилась спустя пятнадцать минут с момента нашего прибытия, а ещё через минуту из озера вышел Камнев.

Мне было жутко интересно, как Воин решит проблему транспортировки, но все оказалось до банального просто.

Дмитрий заключил все жемчужины в каменный валун и выкинул его на берег.

— Ну а что ты хотел, — хмыкнул Виш в ответ на мой удивленный взгляд. — Девятый ранг, как-никак. Точнее, уже десятый.

— Почему же тогда мне так сильно досталось от каменных осколков лича?

— Поверь, — Виш с интересом наблюдал, как валун, следуя повелению Воина, рассыпается песком. — Если бы он тебя тогда не прикрывал, мы бы не вышли из того Прокола.

Ну а потом стало как-то не до разговоров.

Сначала я сортировал и убирал в Инвентарь принесенные Дмитрием жемчужины. Их оказалось порядка трехсот. Потом, вернувшись в зону отчуждения, я дважды описал Воину свой план.

Ну а когда мы вернулись в портальный зал Храма, события и вовсе закрутились.

Первым делом смотритель незаметно сунул мне сложенный в несколько раз лист бумаги. Затем дожидающийся нас Крысин повел меня и Камнева к князю. Ну а в кабинете князя состоялся очередной неприятный разговор.

— Опять ты, Огнев, — князь так и излучал недовольство. — С тобой сплошные проблемы.

Объяснять что-то человеку, у которого на все есть свое мнение, да еще и власть, чтобы это мнение продавливать, бесполезно. Поэтому, все, что мне оставалось — прикинуться тупоголовым солдафоном.

Как там? Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство!

— Виноват, господин полковник! Исправлюсь, господин полковник!

— А ты, — Михайлов перевел взгляд на стоящего рядом со мной Камнева. — Ты понимаешь, что сделал?

— Никак нет, господин полковник! — Камневу тоже было не впервой общаться с разгневанным начальством.

— Ты создал прецедент, майор! — князь с силой жахнул кулаком по столу. — Теперь каждый новик и послушник будет всеми правдами и неправдами добиваться Высшего исцеления. Тебе сказать, сколько оно стоит⁈

— Виноват, господин полковник! Исполнял приказ, господин полковник!

— Чей⁈

Отвечать «Ваш» в нашем положении было изощренным способом самоубийства, поэтому Камнев сделал так, как мы с ним договаривались.

— Наставник Крысин не внес Огнева в официальные списки Храма. Пришлось это исправлять. Но по инструкции без прохождения Изолятора допуск к стеле запрещен, господин полковник!

— Огнев уже контактировал со стелой!

— Официально нет, господин полковник!

Мы чуть ли не открытым текстом предлагали повесить всех собак на Крысина, и мне было очень интересно, какое решение примет князь.

— Крысин у меня свое получит, — откинувшись на спинку кресла, протянул Михайлов. — Но с тебя, Камнев и тебя, Огнев, это вины не снимает.

Князь сделал театральную паузу, давая нам время проникнуться и осознать всю глубину нашего проступка.

— Ты, — Михайлов ткнул пальцем в Воина. — Закроешь тысячу Проколов. А ты, — его ухоженный указательный палец устремился в мою сторону, — выполнишь для меня кое-какую работу.

Князь нас фактически закабалял, и это было понятно каждому из присутствующих в кабинете.

Соглашаться на такое было нельзя, но и отказываться было равносильно самоубийству. Поэтому, мне пришлось пойти ва-банк.

— При всем уважении, господин полковник, дворяне не выполняют кое-какую работу.

Стоило этим словам вырваться из моих уст, как на меня уставились три пары глаз — князь, Камнев и Виш синхронно повернулись ко мне.

Я же никак не мог понять причину их удивления.

Портальный смотритель прав — рано или поздно слухи о появлении родича Пылаевых просочатся за пределы Храма. Да что там! Крысин первым доложит Уваровым о произошедшем.

Поэтому, тянуть не было смысла, и я планировал во всеуслышание заявить, что я Пылаев.

Да, с вероятностью почти в сто процентов на меня начнётся охота — ведь не случайно же был убит Алексей Николаевич? — но других вариантов я не видел.

Мне так или иначе нужно примкнуть к какому-нибудь роду, поскольку еще слишком рано заявлять о том, что я — Пожарский.

Так пусть уж лучше меня считают последним из Пылаевых — как говорится, дерево нужно прятать в лесу.

— Какой ты дворянин, Огнев? — нахмурился князь. — Ты в нашем мире всего несколько дней.

— Дворянами не становятся, — высокопарно ответил я. — Ими рождаются. И неважно, в каком мире.

Михайлов скривился, но и не подумал отступиться.

— Неважно, что было в твоем мире, сынок, — я почувствовал, как невидимая сила наваливается мне на плечи и начинает вдавливать меня в пол. — У нас свой табель о рангах!

— В таком случае, — ненавижу, когда на меня пытаются давить! — Запрашиваю официальное разбирательство данного инцидента. Пусть императорская канцелярия решит, кто понесет ответственность за махинации с Храмовой стелой.

— Ах ты, — князь аж задохнулся от возмущения. — Да ты понимаешь, что все это было сделано, чтобы твой дружок, — он кивнул на майора, — не сдох в очередном Проколе⁈

— Во-первых, — отчеканил я. — Майор Камнев мне не дружок, а боевой товарищ и второй номер в нашей связке. А во-вторых, не нужно держать нас за идиотов. Хотите поддержки в конфронтации с Уваровыми — ведите дела честно.

— Вот как ты заговорил, щенок… — князь медленно поднялся из-за стола, а невидимая тяжесть навалилась на меня с удвоенной силой. — Можешь забыть о досрочном выпуске!

— Вы, князь, — признаться, я держался из последних сил, — забираете данное мне обещание?

— Ты, Огнев, ходишь по очень тонкому льду, — прищурился Михайлов. — Одно мое слово, и…

— Макс прав, Александр Алексеевич, — вступился за меня Камнев. — Одно дело услуга, которая не противоречит чести дворянина. Другое —