и определенно принадлежало хозяину этого дома. Стоило всем разместиться, как тут же понесли еду: зажаренного с яблоками и овощами поросенка, кувшины с медовухой и крепленным вином, несколько салатов.

— Кто же твой муж, Мила? — поинтересовалась Веда, отпивая вина из своего бокала.

Девушка хотела было пуститься в рассказ, даже улыбку натянула, но резко осеклась, прищуривая глаза. Изучила лицо травницы, потом Влада.

— Нет уж, милая, Слава, — она облокотилась на мягкую спинку стула, складывая руки на груди. — Начнём с тебя, а закончим мной. Первый вопрос: я же не ошиблась, Маша завела в конюшню Весну? — травница с улыбкой кивнула, и Мила расцвела ещё больше. — Вечером пойдём её кормить! Попрошу подготовить сахар, я помню, как ты примчалась на ней в ту Купальницу, все дети на ушах стояли, а ты только меня покатала. Бабушка Рада ещё еле поспевала тогда за тобой.

Владислав почувствовал, как тут же потемнели мысли его травницы, стоило Миле упомянуть её бабушку. На изменение в лице Веды обратила и хозяйка дома; она обеспокоенно глянула на парня, но тот поспешил отвести глаза, сама ничего не зная.

— Слав, она же в порядке? — ударила наугад Мила и промахнулась, её гостья качнула головой, поджимая губы.

— Нет, — выдавила травница, сжимая пальцами своё платье.

Мила и Рада — единственные когда-то близкие ей люди. Одну она потеряла по воле судьбы, а вторую — из-за собственной слабости. И теперь когда-то девочка спрашивает её о той, кого они вдвоём называли бабушкой.

Неприятно скрипнули ножки стула о пол, и Мила в несколько шагов оказалась рядом с Ведеславой. Не спрашивая, подняла её на ноги и притянула к себе, заключая в объятия. И Веда на них тут же ответила, крепко хватаясь за чужую спину. Они простояли так долго, Влад покорно ждал, не издавая ни звука. Мила не отпускала, пока её подруга сама не отстранится. А она и не хотела отстраняться, вспоминая, как было весело им в детстве. Наконец-то плечи травницы расслабились, она выдохнула и отпустила хозяйку дома, благодарно улыбнулась, безмолвно говоря, что всё в порядке. Мила кивнула, сжимая в поддержке чужое плечо, и вернулась на своё место. Спрашивать дальше ей уже не хотелось, но Ведеслава неожиданно продолжила сама.

— Я поэтому и уехала, — тихо сказала она. — Подальше, а потом вообще вернулась туда, откуда забрала меня бабушка.

— В Лесовье? А как же отец… — на выдохе спросила Мила.

— Он к тому времени тоже встретился с землёй или огнём. Даже не знаю, где он похоронен. Бумаги у меня остались. Да и баба Нюра подтвердила, что я его дочь. Вот она, кстати, всё ещё жива. Удивительно, даже Морана отмахивается от неё, — хмыкнула Веда, медленно приходя в себя.

Мила, не сдерживаясь, громко прыснула, вспоминая, как маленькая Слава громко рассказывала о бабе Нюре, которая была похожа на самую настоящую ведьму.

— Ясно… А знаешь, я ведь уехала из-за тебя, — улыбнулась хозяйка. — Ты в пятнадцать сбежала, а я через полгода после тебя. Только семнадцать мне исполнилось. Я подумала, что ты лучшую жизнь направилась искать, надоело тебе в том лесу сидеть и с травами возиться. Долго злилась на тебя, а потом решила, что и мне пора, собрала вещи, коня украла и поскакала, куда глаза глядели, — эмоционально рассказывала Мила. — Сначала тяжело мне было, работала, где придётся, осела в деревне близ Верхнего Горьевска, хорошая там деревня, большая. Принял меня дядька один в корчму, еду готовила, убирала, всяко лучше, чем у нас было. А потом в один день огромный караван у нас остановился. Все аж из домов выскочили, думали Король едет. А это из Нижнего Горьевска глава, конь одного из его людей ногу подвернул, хромал, просили посмотреть. А травника у нас там и не было, все в город ездили. А я возьми и вспомни, как ты учила меня компрессы делать, да мази всякие. Вот и вызвалась, сказала, попробую помочь. И помогла, представляешь? Так с Игорем и познакомилась, — по-детски хохотнула Мила. — Он уехал через несколько дней, как конь его выздоровел, а я и знать забыла. А он возьми и приедь через месяц. Сюда меня забрал, сказал, за лошадьми приглядывать будешь. Через год поженились мы. Вот такая история. Сейчас он глава здешней стражи. Правда, занят постоянно, сегодня не вернется, уехал в соседний город.

— А кто мне говорил, что все это глупости, травы молоть? — прищурилась Веда, но улыбку сдержать не смогла.

— Я и говорила, — буркнула Мила. "Была не права, Слава! Говорю, если бы не ты, мы бы здесь не сидели! А вы как познакомились! Надеюсь, не менее романтично?"

Влад сглотнул, когда Ведеслава повернулась к нему, одаривая доброй улыбкой. Немного выучил ее, понимая, что ему ночью и правда лучше не смыкать глаз. Парень понял, раз он кашу заварил, ему ее и есть и начал рассказывать.

И про мертвецов, и про спасение, умолчал про Воронов и Мор, только растянул все во времени. По его рассказу они знакомы практически год, живут душа в душу около Велекамья, и вот обжениться решили.

Мила кивала, охала, ахала, поздравляла, искренне радуясь за Ведеславу.

— Надеюсь, с тобой она снова будет смеяться, как в детстве, — произнесла хозяйка тост, поднимая бокал с вином, и Влад согласно поддержал. — Раньше ты была такой болтушкой, Слава. Никто успокоить не мог. Все о домовиках говорила да леших. Кошмары мне потом снились, — встряхнула головой девушка.

— Болтушка? — усмехнулась охотник, поворачиваясь к покрасневшей травнице. — А я и не знал, сейчас больше говорю я.

Веда сжала в руках вилку, намекая что она может неожиданно воткнуться в чью-то руку.

— Еще какая болтушка, — подтвердила Мила, глядя на подругу. — Я рада за тебя, Слава. Очень.

— Спасибо, — искренне сказала травница.

Они ели и разговаривали, разговаривали и ели. После второго бокала вина Ведеслава почувствовала приятную легкость во всем, а на обычном бледных щеках Влада выступил легкий румянец.

После четвертого все стены были разрушены, разговоры стали проще, обсуждали искусство, театр, который Влад видел в столице, а Мила здесь.

Веда улыбалась. По настоящему улыбалась. Ей не хотелось уезжать, хотелось остаться с Милой дольше, даже познакомиться с ее мужем, о котором она рассказала еще больше.

Но мысли о Море и ее цели не позволяли слабости стать сильнее. Она приедет сюда потом, когда все закончится.

Владислав ушел раньше всех, позволяя девушкам поговорить наедине. И Ведеслава была ему благодарна.

Сначала они долго сидели у камина и пили травяной чай, а потом пошли к конюшням, как хотела Мила.

— Помнишь твой день