Парень послушно следовал за ней, не расцепляя рук. Вглядывался в ее спину, в окружающие их тени, ползающие по стенам, закрыл глаза, чтобы не видеть, как они шевелятся, он все еще не забыл свой сон. Все еще было страшно, но звуки девичьих шагов успокаивали.

Влад и не заметил, как они дошли до нужной комнаты, как Веда тихо отворила дверь и подвела его к тазу. Почувствовал лишь холод воды на своих руках. Выдохнул и умылся, намочил волосы, зачесывая их назад. Стащил влажную рубаху через голову, продолжая опираться на таз.

Веда тихо стояла рядом, глядя на его напряженную спину, перекатывающиеся под кожей мышцы, захотела прикоснуться, чтобы отвлечь, но не стала. Дала ему время побыть с собой.

Огляделась, на крючках на стене висели рубашки, такие накидывают после мытья, чтобы не идти нагишом. Подойдет. Бесшумно взяла одну, чтобы Влад мог надеть потом.

— Спасибо, — выдохнул Влад через десяток минут и выпрямился.

— Я забыла про отвар, — скривилась Веда, — сделаю его сейчас. Тебе надо поспать.

— Тебе тоже надо поспать, — мотнул головой парень. Его пальцы обхватили девичьи, свободные от чистой рубашки, и уже он повел ее обратно в комнату.

Вздохнул, когда за ними закрылась дверь, и надел чистую рубаху, закрывая печать ворона на груди. Со слабой улыбкой посмотрела на девушку и залез под одеяло, наблюдая, как она что-то ищет в своей сумке. Налила из кувшины воды и капнула в нее синюю жижу, запах Владу не понравился.

— Это от лишних мыслей и переживаний, — она протянула ему стакан, и он без лишних вопросов выпил, морща нос. — Ты удивительно веришь мне, вдруг там яд?

— Если бы ты хотела меня убить, убила бы, — тихо ответил парень.

— Тоже верно, — усмехнулась Веда, ложась на кровать со своей стороны. — Я знаю еще один способ борьбы с кошмарами. — она подвинулась ближе к Владу, который следил за ней не отрываясь, и взяла его за руку, переплела пальцы.

— Интересный способ, — прошептал Охотник.

— Бабушка говорила, если снятся кошмары, нельзя бороться с ними в одиночку. Надо всегда брать кого-то в свой сон, кто не боится и сможет защитить, для этого достаточно взять человека за руку, — поучительным тоном сказала девушка.

— Думаешь, сможешь защитить меня? — продолжил шептать Влад, проводя большим пальцем по тонкому запястью. — Это ведь я должен защищать свою травницу.

— Смогу, — повторила Ведеслава его движения.

— Я верю тебе, — сказал парень, закрывая глаза.

Глава 6

Девочка лет шести брела по заметенной снегом улочке, таща за собой наполненное ведро. Ей не хватало роста и сил, чтобы оторвать его от земли, поэтому вода выплескивалась каждый раз, когда ведро натыкалось на кочку или камень. Когда девочка доходила до дома, воды в нём оставалось меньше половины, приходилось идти ещё раз и ещё.

Её руки устали и замерзли, пальцы уже не разогнуть, ладони покрылись красными полосами от узкой железной ручки, но она упрямо шла вперёд. Знала, если опоздает, то будет ещё хуже и больнее. Уже виднелся дом на краю деревни, девочка постаралась ускориться, но только расплескала ещё больше воды на землю и свои ноги. Теперь придётся целый день ходить в мокрых и без того дырявых ботиночках. Лишь бы не заболеть, лечить её всё равно никто не станет.

Она наконец-то дошла до обветшалого, накренившегося заборчика. Калитка открыта, как и всегда, поэтому девочка без труда зашла во двор, тут же ставя ведро на землю. Как могла, старалась отогреть покрасневшие пальцы, но теплоты дыхания не хватало.

Из-за боли в ладонях она не сразу заметила стоящего у входа в её дом огромного белого коня с серой гривой. Он равнодушно посмотрел на неё светлыми глазами и отвернулся. Девочка замерла, значит, у них гости. Это плохо. К отцу никогда не приходят в гости просто так. Они приходят за деньгами, которые он всё должен, пьют вместе с ним, а затем избивают до полусмерти, обещая, что вернутся ещё раз, требуя ещё больше монет. Когда отец приходит в себя, девочка не узнаёт его лица, настолько оно истерзано кулаками. А затем он бьёт её, вымещая всю злость на ребёнке. Но лицо не трогает, оставляя его аккуратным и красивым, надеясь, что какой-нибудь проезжающий мимо торговец заберёт девчонку с собой.

Девочка поежилась, чувствуя, как сжимаются чужие тёмные руки в её животе, так неприятно ей стало. Но бежать ей было некуда, она ничего не умела, только воду таскать да еду какую-то готовить. Может, её умения и сгодятся в другой деревне, только до неё ещё добраться надо.

Она аккуратно толкнула дверь и вошла в дом. Запахло выпивкой и грязным, потным телом. Её отец в сальной рубахе сидел за столом, а напротив него сидела женщина, пожилая, но всё ещё очень красивая. Её белоснежные волосы были заплетены в косу, которая обвивалась вокруг головы, а глаза были настолько голубыми, что казались практически бесцветными.

Женщина молча повернулась к девочке, приветливо улыбаясь, и она смогла ответить своей короткой улыбкой, отчего-то щеки стали щипать.

Отец ничего не сказал, пьяно опираясь на стол локтем и стараясь не уснуть.

— Здравствуй, Ведеслава, — кивнула незнакомая женщина. — Я Радамира, можешь называть меня Рада. Могу ли я поговорить с тобой?

Веда поставила почти пустое ведро на пол у двери и затолкала его ногой в угол. Посмотрела на худое лицо Радамиры, думая, что она не выглядит злой или опасной. Её отец выглядит намного хуже, а его она знает с рождения. Девочка осторожно кивнула, и женщина поднялась. От резкого звука, который издали ножки стула, проехавшиеся по деревянному полу, клюющий носом мужчина пришёл в себя.

— Никуда она не пойдёт с тобой, старуха! — прохрипел он, пытаясь встать на ноги. Веда опасливо шагнула прочь, врезаясь в стену позади, глаза наполнились слезами. Ей казалось, что сейчас он ударит Радамиру, а потом доберётся и до неё.

— Веда сама решит, что ей делать, — только и сказала женщина, и мужчина замер, а потом и вовсе осел обратно, будто его грубо толкнули.

— Ведьма! — прорычал он, глядя, как его дочь и Рада выходят из дома, чтобы поговорить наедине.

— Я просто травница, — усмехнулась женщина, закрывая за собой дверь.

Девочка сидела на скамье, припорошенной снегом, и болтала ногами, глядя на белоснежного коня. Когда вышла Рада, он приветственно мотнул головой и цокнул копытом.

Женщина сложила руки на груди и оперлась плечом о запертую дверь, словно не хотела, чтобы её смогли открыть изнутри.

— Как часто он избивает