– Это же бар.

Фирлес ухмыльнулся.

– Да иди ты!

– Что мы будем делать в баре?

– А ты как думаешь? – Фирлес направился в сторону красной двери и жестом поманил Беловолосого за собой. – Не волнуйся. Я был здесь миллион раз. Просто доверься мне.

* * *

Внутренний интерьер «Ушлой ящерицы», как и ее входная дверь, купался в темно-красном. Здешнее освещение изначально было создано для старых, еще земных лабораторий по проявке фотографий и придавало коже каждого посетителя ярко-красный оттенок. Воздух загустел от сигаретного дыма и едких испарений контрабандного спиртного, которое смешивали прямо в подсобке. Каким-то образом дышать здесь все равно было легче, чем на улице.

Беловолосый глаз не спускал с Фирлеса, который уверенно проталкивался сквозь толпу. Внутри было шумно. Местная клиентура представляла собой смесь из мошенников, отморозков и беженцев, которым удалось накопить достаточно вулонгов, чтобы купить себе выпивку. И никто в этом месте не ограничивался только одной порцией. Беловолосый пытался держаться уверенно. Окружавшие их взрослые незнакомцы, казалось, слегка удивлялись, когда видели перед собой двух подростков, но что-то подсказывало ему, что это было далеко не самое неожиданное, что тут можно было увидеть.

Фирлес уверенно подошел к стойке и позвал бармена. Беловолосый встал рядом с ним. Нервно оглядевшись, он поежился.

– Так сколько раз ты тут был? – прошептал он.

Фирлес на мгновение притворился, что подсчитывает в уме, затем ответил:

– Ноль.

– Что? Ты надо мной издеваешься?

– Бывал ли я в этом месте? Разумеется. Заходил ли я внутрь? Нет.

Глаза Беловолосого едва из орбит не вылезли.

– Нас могут посадить в тюрьму!

Фирлес рассмеялся:

– Не ссы! Копы не показываются в Восточном Тарсисе. Здесь практически Дикий Запад.

Их перепалку прервала барменша. У нее были копна ярко-зеленых волос и гораздо больше округлостей и самоуверенности, чем любой из их подростковых умов когда-либо видел – и, если уж на то пошло, мог полностью осознать.

Барменша оглядела избитое лицо Беловолосого и с любопытством выгнула бровь:

– Тяжелая ночь?

Фирлес ухмыльнулся.

– Ты даже половины не знаешь! – Он поднял два пальца. – Нам две порции чего-нибудь приличного.

Барменша сунула руку под стойку и вытащила из-под нее бутылку с желтой этикеткой, на которой красовался красный огнедышащий дракон. «Кудо».

– Мы подаем здесь только один напиток. Сами его делаем.

– Что это?

– Не могу сказать. Секретный рецепт. Но от этого у тебя на груди волосы вырастут. Гарантирую.

Беловолосый взглянул на Фирлеса. Мягко покачал головой, словно бы говоря: «Ни за что на свете мы не будем это пить!» Фирлес ухмыльнулся. Затем снова повернулся к зеленоволосой.

– Плесни на двоих.

– У вас двоих есть удостоверения личности?

Фирлес пожал плечами:

– А они нам нужны?

Барменша на мгновение задумалась.

– Ну хорошо. Я вас обслужу. Но если Рико спросит, я вас не видела. Сечешь?

Фирлес кивнул:

– Секу.

Когда барменша отвернулась, чтобы наполнить их стаканы, Беловолосый взволнованно схватил Фирлеса за руку:

– Кто такой Рико?

Фирлес пожал плечами:

– Мне-то откуда знать?

Фирлес полез в карман и вытащил толстую разноцветную пачку банкнот разного номинала. Вытянул из нее несколько купюр и положил на стойку. Беловолосый удивленно уставился на пачку.

– Твою ж мать! Сколько тут?

Фирлес покосился на пачку.

– Не знаю. Достаточно, я полагаю.

– Где ты взял столько наличных?

Фирлес вздохнул:

– Ямы. Богачи иногда суют их мне после схваток. Мои кровные, так сказать.

– Если ты уже заработал столько денег, почему ты еще сражаешься? – поразился Беловолосый. – Ты мог бы снять квартиру в городе или что-то в этом роде.

Фирлес на мгновение задумался, затем пожал плечами:

– Улицы – это единственная семья, которую я когда-либо знал. Наверное, я бы сильно по ней скучал.

Барменша поставила перед ними два бокала «Кудо». Затем огляделась по сторонам и понизила голос:

– Слушайте, вообще-то, это не положено, но… В общем, сегодня вечером я выступаю с частным шоу в задней комнате. Обычно входной билет стоит двести вулонгов. Но вам я готова предоставить выгодную скидку – по пятьдесят вулонгов с носа.

Фирлес без колебаний вытащил еще несколько купюр и выложил на стойку.

– Сдачу оставь себе.

Барменша подмигнула им и засунула деньги в декольте.

– Скоро увидимся, мальчики.

Беловолосый в благоговении уставился на Фирлеса, восхищенный его уверенностью.

Фирлес протянул ему один из бокалов.

– За новых друзей!

Беловолосый расплылся в улыбке.

– За новых друзей!

ДЗИНЬ!

Они чокнулись и опрокинули «Кудо» себе в глотки. И охнули, изо всех сил пытаясь удержать загадочное пойло внутри. Наконец обоим удалось его проглотить. Беловолосый вытер с губ остатки жидкости.

– На вкус как бензин.

Фирлес поморщился:

– Мне кажется, это он и был.

* * *

Беловолосый и Фирлес сидели в маленькой комнатке размером с фотобудку. Старая кожаная лавка, которую они делили, предназначалась для одного взрослого. Она давно растрескалась, из щелей лезла желтая поролоновая начинка. Перед ними было стеклянное окно, завешанное шторой. Беловолосый озадаченно повернулся к Фирлесу:

– Ты уверен, что мы правильно пришли?

Фирлес пожал плечами.

– Думаю, да. Либо здесь, либо в туалете.

ВЖУХ!

Штора взметнулась вверх. По другую сторону стекла оказалась маленькая комната, в которой не было ничего, кроме складного стула. На стуле сидела барменша, на которой не было ничего, кроме копны зеленых волос. Из установленного в углу одинокого динамика, потрескивая, полилась джазовая музыка. Барменша начала кружиться на складном стуле, исполняя соблазнительный танец, в котором не было ни ритма, ни гармонии.