Гай долго не мог прийти в себя от смеха. Трудно было понять, отчего он так хохочет – то ли все дело в моем безупречном чувстве юмора, то ли… Когда он наконец успокоился, я сказала:

– Теперь моя очередь.

Он вскинул брови. В ярком солнечном свете его темные глаза приобрели необычный ореховый оттенок.

– Ну, вперед! Порази меня!

– Что бы ты выбрал… угри на всем теле… – начала я и сделала паузу для комического эффекта.

– Или..? – уточнил Гай.

– Или тату с Селин Дион в полный рост! Чтобы на твоем лице было вытатуировано ее лицо. На твоих руках – ее руки. На твоих ногах – ее ноги.

У него снова случилась истерика. Присев на невысокий заборчик чужого сада, он принялся колотить себя по ноге от смеха.

– Ни то… ни другое!

– Нужно выбрать, – настойчиво сказала я. – Я же выбрала арбузные яйца.

Истерика возобновилась с новой силой.

– Ладно-ладно-ладно… Тогда угри! Уж лучше угри, боже мой!

Я села рядом, и меня тоже разобрал смех. Гай опустил голову мне на плечо, а потом торопливо ее убрал. Мы тут же затихли, и над нами нависло грозовое облако напряжения.

– А я уже почти дома, – сообщила я вдруг, сама не зная зачем.

Я почувствовала, что Гай резко повернулся ко мне, и инстинктивно повернулась к нему. Наши колени соприкоснулись, и тут у меня… екнуло сердце. Очень странно и непривычно. Кожу на лице, обожженную солнцем, вдруг защипало.

– Так ты придешь на субботнюю вечеринку? – очень серьезно спросил Гай.

– Ну да… Наверное.

– И парня этого приведешь?

– Оли?

– Уг у.

– Ну да… наверное. Посмотрим.

– Эту… «бабу»?

Я метнула на него строгий взгляд:

– А тебе-то какое дело вообще?

Он откинулся назад и завел руки за голову.

– Никакого. Мне вообще на все в этом мире плевать, – не без гордости сообщил он.

– Ну что ж, увидимся в субботу.

– До встречи.

БЛИЗИЛОСЬ СВИДАНИЕ. Подумать только, свидание! Настоящее! Сердце так и колотилось о ребра со звучным бум-бадда-бум-бадда-бум-бадда-бум.

– Ты как, в порядке? – спросила Роуз, заглянув ко мне в спальню как раз в тот момент, когда я уже успела наполовину выпотрошить свой шкаф. В руках она держала пижаму и зубную щетку – Роуз собиралась в гости к подружке с ночевкой.

– Нет, – ответила я. – У меня скоро свидание, но все мои вещи будто бы сговорились против меня!

Роуз оценивающе посмотрела на «модный наряд», который я успела себе подобрать.

– Ты что, и впрямь в этом пойдешь? – спросила она, состроив гримасу.

– Теперь уже точно нет, раз ты так реагируешь.

– Джинсы клеш и платье?! Но… почему?

– Потому что хочется надеть платье – очень уж оно милое, но мы живем в чертовой Англии и на улице холод собачий!

Меня вдруг охватила паника – дурацкая, всепоглощающая паника, вызванная не менее дурацким «вещевым» кризисом. Грудь сдавило, и я упала на кровать, стараясь сосредоточиться на своем прерывистом дыхании.

Роуз тут же переключилась в успокаивающий режим.

– Тише, тише, – сказала она, опустилась рядом со мной на кровать и принялась гладить меня по голове. – Ничего страшного, мы непременно подберем тебе наряд!

Ее доброта так меня растрогала, что глаза тут же защипало от слез.

– Тебе нельзя видеть меня в таком состоянии. Мама ужасно рассердится.

– А мне все равно, что она думает.

– Я ведь… я… понимаю, что это просто свидание. Но предыдущее прошло так ужасно… и… и…

– Ну, будет, будет, Эви. Ты вовсе не сходишь с ума! Перед свиданием все волнуются, и это совершенно нормально!

Я шмыгнула носом:

– А надевать джинсы под платье нормально?

Роуз хихикнула:

– Ну уж нет, это только твоя «фишка».

Мы тихонько засмеялись, но недостаточно тихо, чтобы мама нас не услышала. Она ворвалась ко мне в комнату со свежевыстиранным бельем.

– Что тут происходит?! – поинтересовалась она с подозрительностью Пуаро. Она заметила красные пятна на моем лице, и в ее глазах тут же мелькнули страх и паника.

– Эви, ты что, плачешь?!

Мама перевела взгляд на Роуз, а потом снова на меня, точно оценивая, сколько безумия по моей милости передалось ее младшей дочурке.

Роуз – вот ведь умница! – сохраняла полную невозмутимость.

– Я помогаю Эви выбрать наряд, – сообщила она.

– Для чего? Куда ты собралась?

– М-м-м… В кино, – ответила я.

Рассказывать маме о свидании мне совсем не хотелось. Не хотелось выслушивать ее мнение (а оно точно было бы негативным) на этот счет.

Новость явно ее удивила.

– В кино? Эви, это огромный шаг! Ты уверена, что готова? Я к тому, что… ты ничего об этом не рассказывала… а с Сарой ты это обговорила? Кино, подумать только… Это прекрасно… но… ты точно готова? – Она покосилась на Роуз и тут же спохватилась, поняв, что слишком уж откровенно намекает на мое безумие. – Хотя и впрямь… что тут такого особенного…

– Мам, эти разговоры совсем не на пользу, – заметила я.

– Ох… Пожалуй, но ты все равно делись со мной такими планами, ладно?

– Ну мам… – со вздохом сказала я.

Мы с Роуз многозначительно уставились на нее, и она поспешно удалилась, поняв намек.

– Ну что ж, – хлопнув в ладоши, сказала Роуз. – Снимай платье и показывай, какие кружевные блузки у тебя есть.

Я тут же выполнила ее просьбу:

– Роуз, я тебя так люблю!

– Да-да-да… Боже, Эви, а ковбойские сапоги-то ты зачем напялила?!

МЫ УСЛОВИЛИСЬ ВСТРЕТИТЬСЯ в кинотеатре. Как все обычные парочки. Подумать только! Парень, который мне нравится. И я. Мы идем на свидание. НА СВИДАНИЕ! Роуз успокоила меня, помогла накраситься и вытолкала за дверь, строго-настрого обязав «все ей потом рассказать».

В выборе фильма Оли проявил неожиданное упорство. Я положила было глаз на новую инди-комедию под названием «Радуги», но он написал, что уже забронировал билеты на нового Тарантино и это не обсуждается.