Единственным местом, которое не казалось тщательно контролируемым, была стена с фотографиями над ее кроватью. На коллаже из черно-белых снимков можно было разглядеть Хэйд-Харбор и пляж, дюны, уходящие в темное небо, рябь на спокойной воде. Абстрактные и красивые фотографии, казалось, передавали суть места, где мы жили, лучше, чем я когда-либо видел раньше.

Позже у меня была смена в «Кулаке», байкерском баре неподалеку от шоссе. Времени до нее оставалось как раз достаточно, чтобы заявить о своем присутствии.

Схватив ножницы с ее стола, я первым делом принялся за ящик с нижним бельем. На мой взгляд, не существовало ни одной пары трусиков, которые нельзя было бы улучшить за счет отсутствия промежности, особенно у Уинтер. У меня было предчувствие, что ей также подойдут бюстгальтеры без сосков. Я планировал выяснить это.

Затем я направился к ее гардеробу с маркером в руке. На мой взгляд, она слишком быстро оправилась от надписи «СТЕРВА» на лбу. Посмотрим, как ей понравится находить мои маленькие послания на своей одежде.

Наконец, я поднял ее матрас и осторожно наступил на несколько деревянных перекладин в каркасе кровати, опустив ботинки на толстой подошве ровно настолько, чтобы доски чуть не сломались прямо посередине. Поправив матрас, я огляделся, чтобы убедиться, что ничего не упустил. Мой взгляд остановился на прикроватной тумбочке. Пришло время узнать, что Снежная королева предпочитала хранить в секрете.

Внутри лежал бархатный мешочек. Я открыл его и заглянул внутрь, разглядывая пресловутый золотой вибратор. Это я пока заберу. В следующий раз, когда она захочет им воспользоваться, ей придется умолять меня вернуть его. Я сунул вибратор в свой рюкзак и замер.

На дне ящика лежал небольшой кусок веревки. Это была единственная другая вещь, которая там лежала. Плоский узел, который я подарил ей на день рождения. Почему она сохранила его? Я провел пальцем по веревке, затем закрыл чертов ящик и направился к выходу.

Разумеется, это было мелочно, но также и чертовски весело.

10. Уинтер

Шла только первая неделя, а я уже успела где-то уронить ключи и полчаса ждала на улице, пока кто-нибудь появится, чтобы впустить меня. Если бы я верила в приметы, то решила бы, что это не очень хороший знак для начала семестра.

В данный момент я лежала на кровати и медленно переворачивала страницы учебника. Я изучала историю искусств — один из предметов, который мои родители действительно одобряли. Я подозревала, что это было из-за того, что данная тема позволяла мне стать всесторонне развитой женой для какого-нибудь занудного финансиста, которого однажды откопает мой отец. Меня это не волновало. Мне просто нравилось фотографировать, а изучение истории искусств было увлекательным. Даже из более традиционных видов искусства можно было извлечь многое, чтобы позже применить к фотосъемке — от кадрирования до теории цвета и света.

— Эй, тебя кое-кто ждет внизу. — Селена вошла в комнату и бросила на меня многозначительный взгляд.

Она понятия не имела, что я унизилась перед Ашером, фактически умоляя его притвориться моим парнем, и получила грубый отказ.

— Меня нет дома, — пробормотала я.

— О, думаю, ты захочешь увидеть, кто это, — сказала Селена, изогнув брови.

На кого она намекала? Ашера? Может, он передумал?

Я встала и взглянула в зеркало, проходя мимо. Я успела взбить волосы и ущипнуть себя за щеки, прежде чем поняла, что делаю. Прихорашиваюсь. Для мужчины, который угрожал мне ножом, выпорол меня и обрезал мои волосы. Возможно, безумие было заразным.

Я спустилась вниз по лестнице, следуя за Селеной. Он ждал в одной из гостиных. Дом Зета Пи Ню принадлежал женскому обществу на протяжении многих поколений и представлял собой величественный собор. В нем имелись гардеробные, старинные гостиные и даже кухонный лифт.

Я толкнула дверь в комнату и вошла внутрь, сердце вдруг бешено забилось. Была ли я взволнована встречей с Ашером? Господи. Он никогда не должен узнать.

Я уставилась на мужчину, стоявшего у окна и смотревшего на улицу. Мое сердце упало.

Трент повернулся и широко улыбнулся мне.

— Уинтер, с возвращением в кампус. — Он кивнул в сторону Селены. — Я тут познакомился с твоей подругой. Она расхваливала тебя… и рассказала, что у тебя никого нет.

Я бросила на Селену сердитый взгляд. Она рассмеялась, ничуть не смутившись.

— Большое спасибо.

— Всегда пожалуйста, детка. Веселись, — сказала она и подмигнула мне, закрывая за собой дверь.

Нет. Стой. Вернись. Не оставляй меня наедине с этим мужчиной.

— Она любит шутить, — неопределенно сказала я.

Трент оперся бедром на подоконник и наблюдал за мной, оглядывая с головы до ног.

— Я слышал. То, что произошло с ее семьей после смерти отца, просто позор.

— А что произошло?

— Они бедные. Борются за выживание… потерянные и одинокие, без нашей помощи.

Трент неторопливо направился ко мне, и я встала за кожаное кресло с подлокотниками, непринужденно создавая барьер между нами.

Трент остановился и поднял бровь.

— Вашей помощи? — переспросила я. — Ты имеешь в виду Invictus H.H.?

Трент ухмыльнулся.

— Фитцджеральды и есть Invictus H.H. в Хэйд-Харборе, особенно с тех пор, как твой отец стал слишком занят, чтобы следить за внутренними делами.

— Селена и ее семья кажутся нормальными, — натянуто сказала я, возвращаясь к теме разговора.

Трент кивнул.

— Я слышал это о тебе. Не очень наблюдательная, а может, просто зацикленная на себе.

Я тяжело сглотнула, съежившись от оскорбления. Неужели я не замечала того, что происходило прямо у меня под носом? Я так долго зарывала голову в песок, чтобы не пострадать, что не имела ни малейшего представления о том, что происходит в моей жизни.

— Ты пришел сюда только для того, чтобы поболтать об Invictus H.H.? Принес буклет о вступлении или что-то в этом роде? В следующий раз просто оставь его у двери, — сказала я отрывистым тоном. Наедине с Трентом я не чувствовала себя в безопасности. Я чувствовала себя грязной, его мерзкий, оценивающий взгляд ползал по моей коже, как пауки.

Трент рассмеялся, но это был холодный смех. Он не любил, когда над ним насмехались. Такие мужчины, как Трент, все были одинаковы. То, чего ему не хватало в размере члена (как я предполагала), он компенсировал раздутым эго.

— Забавно. Ты забавная девушка, Уинтер. Твой отец рассказал мне кое-что смешное на этой неделе, — сказал Трент.

Я придержала язык. Когда я не удосужилась спросить, о чем он, черт возьми, говорит, Трент продолжил.

— Он сказал мне, что у тебя есть парень. Я от души посмеялся над этим,