во взрослых мужчин, которые могут соединить в себе и отца, и мужа, и опытного любовника. На них можно опереться, что не скажешь о своих однокурсниках и погодках, и даже не так важно, что с ними есть о чем поговорить; важно, что ты можешь лежать на их плече и знать, что в этот момент с тобой ничего не случится.

Случилось же то, что над ней, точно из какого-то аквариума, прозвучал голос А. М.:

– Ирина, вас разморило! Я отвезу вас домой!

Ирина улыбнулась, представляя, как будет ликовать вся общага, когда они подъедут во двор и выйдут, чтоб на нем попрощаться. Эту сцену не сможет не увидеть охранник, а у охранника всегда есть пара или тройка особенно болтливых студентов. Ирина даже представляла, с какой радостью она сейчас понесется в комнату к своей однокурснице и расскажет ей, как это было. Но из машины А. М. не вышел, а просто пожал ей руку и отпустил, однокурсницы дома не было, а вахтер на удивление спал.

На следующий день письма на почту не пришло. Ирина несколько удивилась, но не придала этому значения. Однако проходил день, два, три, а письма от А. М. так и не поступало. Он не звонил, не пытался назначить свидание, да и в институте его почему-то не было видно.

«Может, заболел?.. – предполагала ее однокурсница. – Или у него есть жена, и она наконец-то решила вставить мужу мозги на место!»

Но Ирина не верила. Ей казалось, что А. М. просто потерял к ней интерес, и поэтому с каждым днем влюблялась в него все больше.

Ирине уже ничего не хотелось делать. Она ни с кем не общалась, перестала смотреть на себя в зеркало, рано ложилась спать.

На дворе стояли летние экзамены, но они интересовали Ирину точно так же, как необходимость чистить зубы по утрам, а по ночам выключать свет.

Наконец, она не выдержала и написала:

– Почему вы игнорируете меня? Я сделала что-то не так?.. Вы совсем обо мне забыли?..

– Нет-нет!.. Что вы?.. – тут же отозвался А. М. – Просто после очень сильного контрапункта всегда должно наступить мгновение тишины. Если бы в отношениях была постоянная кульминация, то нам самим стало бы очень скучно!

– Так вы хотите сказать, что вы мне не пишете нарочно?

– Почему бы и нет?! – отозвался А. М.

– Но это совершенно непохоже на вас! Вы серьезный, вы взрослый! Так могут играть только еще неопытные мальчишки!

– А кто вам сказал, что мужчина когда-то становится взрослым? – перешел в нападение А. М. – Я уверяю вас: почти каждый из проходящих мимо вас на улице мужчин чувствует себя тем самым мальчишкой.

– Но это коварство! Это подлость! – не унималась Ирина.

– Нет, моя дорогая. Просто вам кажется, что любовь должна падать на вас с небес. А дальше с ней все должно происходить так, как вам мечталось или даже еще лучше. Но на деле все выглядит иначе! Она как зажженная спичка! Если эта спичка упадет в пруд, то не вспыхнет пламя; если в костер не подкидывать поленья, так он потухнет.

– Мне было плохо без вас! – написала в ответ Ирина. – Я плакала по ночам!

– Но девушкам в вашем возрасте бывает полезно поплакать! В слезах, как вам это ни покажется странным, и вырастают, Ириночка, самые настоящие чувства.

– Когда я вас в следующий раз увижу, я вас побью!..

И уже через несколько часов они шли мимо пасмурного Достоевского, охраняющего стены Библиотеки им. Ленина, мимо кремлевских башен, где А. М. показывал ей остатки старинной кладки, наводил красок в таинственное исчезновение из гроба Александра I, рассказывал несколько похабных исторических анекдотов о Меншикове и о Петре I. Когда же, сделав крюк через Петровку и Камергерский переулок, проходили МХАТ, Ирина сказала:

– За сезон я еще не видела здесь ни одного спектакля, на который бы мне хотелось хотя бы раз, но вернуться.

– А я вообще не хожу в театр, – заявил А. М. – Пять лет в нем не был, – и помолчав, добавил: – Я не сторонник массового поглощения искусства! Это как пить дорогое вино за общим столом, где кто-то матерится, кто-то кашляет, кто-то погряз в своем любимом смартфоне.

На эту тираду Ирина не нашлась что ответить. И вдруг стало ясно, что больше не надо ни о чем говорить. Она взяла его за руку, и вместе они понеслись в сторону Страстного бульвара. Вначале А. М. упирался, почувствовав свою неловкость, но быстро подчинился Ирининой прыти. Редкие прохожие оглядывались на них, а несколько машин издали даже пару приветствующих сигналов! Они были своеобразной парой! А. М. – с кучерявой, но уже седеющей головой, в помятом сером пиджаке и немного стоптанных, но классических ботинках, с большой коричневой сумкой, бившейся о его левый бок. Ирина же на этот раз полностью соответствовала образу блоковской Незнакомки: была в черном шелковом платье с широким вырезом на груди, в черных туфельках на позолоченных шпильках, в черной же, привязанной к подбородку шляпе. Во время бега ее приходилось придерживать рукой. На пальцах Ирины были многочисленные кольца, а на запястьях – браслеты. При беге они бренчали, а тонкие каблучки то и дело пытались зацепиться за бордюр или неровный асфальт.

– Зачем вы так вырядились? – недовольно бурчал А. М. – Мы же с вами гулять, а не в бордель! – Но Ирина не чувствовала обиды.

Добежав до многочисленных лавочек у памятника Пушкину, они буквально плюхнулись на одну из них, и оба весело рассмеялись.

Алексей Михайлович уже казался Ирине самым умным и красивым мужчиной на свете. Она уже даже представить не могла, как можно было заинтересоваться кем-то другим, а уж тем более Эльдаром Рудольфовичем, у которого и души-то, кажется, не существует. Ей казалось, что даже институт был послан ей свыше лишь для того, чтобы она смогла встретить Алексей Михайловича.

Они просто сидели рядом, долго смотрели на ночные улицы, на горящие окна домов, проезжающие мимо машины и молчали.

Ирина думала: «Как же это прекрасно: сидеть вдвоем и ни о чем не говорить. И даже не говоря, слышать друг друга».

3

На дворе стоял июнь. Теперь они уже почти не переписывались, а каждый вечер встречались то на бульварах, то в Коломенском, то в Царицынском парке.

Однажды Алексей Михайлович пригласил ее даже съездить в Архангельское на выходные, а потом, может быть, и в Коломну.

Почти каждую их поездку или поход он, уже не смущаясь того, что обладает достойной памятью и чрезвычайно начитан, с